Южный Кавказ: точка кипения близко?

Это обстоятельство и близость Ближнего Востока, Персидского залива, Афганистана, а также Индостанского субконтинента объясняет повышение внимания именно к силовым осям, возникающими между весьма разными региональными и мировыми игроками.

В ближнем тылу

По объективным причинам на Южном Кавказе сходятся интересы не только трех государств региона, а также Турции, Ирана и России. Не остаются равнодушными и страны Центральной Азии, в первую очередь Казахстан и Туркмения. Их заинтересованность носит по большей части экономический и логистический характер, в связи с планами транспортировки углеводородов и маршрутов Великого шелкового пути. Тем не менее, при соблюдении внешнего нейтралитета, позиция Казахстана все-таки ближе к азербайджанской, если говорить о нагорнокарабахском конфликте.

Обычно конфликт Армении и Азербайджана вокруг Нагорного Карабаха концентрируется на внешнем участии в нем Турции. Анкара с самого начала вооруженного противостояния двух южнокавказских государств стала на сторону Баку, что вполне естественно, исходя из исторических, ментальных, этнических и стратегических причин.

Закрытие границы с Турцией поставило Армению в довольно сложное положение. Единственная сухопутная связь с Россией проходит через Грузию, что не в последнюю очередь стало причиной Кавказской войны в августе 2008 года.

Трудно сказать, как бы развивались события в этом стратегически важном регионе, но на помощь Армении пришел Иран. В энергетической сфере была достигнута договоренность — и она практически воплощается — газ в обмен на электроэнергию. Иран поставляет газ, Армения — электроэнергию.

Были масштабные планы строительства железной дороги из Армении в Иран, прокладки газопровода из Ирана через территорию Армении в Грузию и т. д. Однако все это осталось на стадии обсуждения.

У Грузии и Армении денег не нашлось по понятным причинам, Иран в условиях санкций и необходимости финансирования действий своих войск в Сирии, поддержки конфликта в Йемене и больших расходов на создание нового ракетного оружия тоже не нашел финансовых ресурсов для осуществления этих проектов.

Например, железная дорога Баку-Тбилиси-Карс, фактически на деньги Азербайджана, все-таки построена, сейчас проходит ее тестирование. Более того, в 65 км от Баку строится современный морской порт, который обеспечит перевалку примерно 10 млн т грузов через Каспийское море из Центральной Азии и дальнейший их транспорт по новой железной дороге в Турцию и Европу. Фактически эта железная дорога сделала строительство железной дороги из Ирана в Армению нерентабельным.

То же самое произошло с проектом газопровода в Грузию. Тбилиси получает достаточно газа из Азербайджана, а в будущем сможет приобретать его у центральноазиатских государств.

Получается, что экономический потенциал сотрудничества Армении и Ирана практически исчерпан. По крайней мере, на данном этапе. С политической составляющей гораздо сложнее.

Конечно, иранское руководство очень хотело бы приобрести большее влияние на Южном Кавказе. Тем не менее есть ряд ограничивающих обстоятельств.

Во-первых. Москва крайне ревниво относится к появлению внешних игроков в регионе, который традиционно считает своим. С Азербайджаном уже ничего не сделаешь. Противопоставить Турции там практически нечего. В энергетическом и финансовом отношении Баку совершенно самостоятелен, а в последнее время и в военном отношении, поэтому там московское влияние относительно невелико.

Грузия, несмотря на определенные надежды, после ухода Саакашвили все-таки не изменила, а теперь значительно усилила свой прозападный курс. Здесь Кремль тоже мало что может.

Остается Армения, за нее Москва будет бороться изо всех сил. Уйти из Южного Кавказа для России означает поставить под угрозу не только Северный Кавказ, но и большую часть своего юга, в первую очередь черноморское побережье.

В силу этого на данном этапе Иран не может форсировать свое сотрудничество с Арменией. Иначе это скажется на взаимодействии с Россией в Сирии, а также проблемах Каспийского моря.

Во-вторых. Примерно таким же образом Тегеран ограничен в своем сотрудничестве с Азербайджаном. Только здесь он сталкивается с Турцией. Есть и проблема положения азербайджанского национального меньшинства в Иране. Азербайджанцев там по численности даже больше, чем в самом Азербайджане.

В-третьих. Курдская проблема докатилась до северо-западных областей Ирана и отражается на государствах Южного Кавказа. В первую очередь на Армении и Азербайджане.

Северо-западное напряжение

Референдум о независимости Иракского Курдистана обладает сильными бризантными свойствами. Это касается не только Турции, Сирии, но теперь и Ирана. Практически синхронно с объявлением о проведении референдума обострилась ситуация на северо-западе этой страны.

Командующий Пограничной охраной Ирана бригадный генерал Кассем Резайи сообщил, что в конце июля в северо-западном Иране было обнаружено большое количество оружия и боеприпасов, которые были контрабандно ввезены в страну.

Примерно в то же время произошло боевое столкновение, в результате которого два боевика были убиты, семь ранены, а двое захвачены в плен.

В течение мая-июля произошло несколько подобных столкновений, что заставило иранское руководство разместить новые подразделения Пограничной охраны и Корпуса стражей исламской революции (КСИР) на северо-западной границе как с Турцией, Арменией, так и Азербайджаном.

Как сообщило агентство Fars News, в Тегеране считают, что боевые столкновения происходили с террористами, как их называют в иранской столице, из PJAK — Партии свободной жизни Курдистана. Она пользуется поддержкой Анкары.

Генерал Резайи предупредил Турцию о необходимости «устранить небрежный контроль для обеспечения безопасности на границе с Ираном… Мы считаем Турцию ответственной, и эта страна должна учесть этот акт».

Анкара поддерживает ряд курдских группировок в качестве альтернативы наиболее влиятельной, но запрещенной и признанной террористической Рабочей партии Курдистана (РПК). Тот факт, что группировки типа PJAK, по всей вероятности, проникают в северо-западные регионы Ирана и ведут там подрывную работу среди курдского населения, вполне устраивает турецкого президента Эрдогана. Тем самым внимание курдов отвлекается от их проблем в Турции и, соответственно, в Сирии.

В Тегеране подобное отношение терпеть не намерены и довольно жестко предупреждают об этом своих турецких соседей. Когда участились нападения боевиков-белуджей на южные регионы Ирана из соседнего Пакистана, то подразделения КСИР, не долго думая, перешли границу и уже на пакистанской территории разгромили несколько лагерей и опорных пунктов боевиков из Белуджистана.

Конечно, в Турции не хотели бы подобного развития событий, так как, в отличие от Пакистана, не могут по внутренним причинам позволить нарушения своих границ. В Тегеране тоже это понимают, но ставки очень высоки. Заодно оценивают, как подобное напряжение скажется на Сирии, где интересы Ирана и Турции не только не идентичны, а местами прямо противоположны. Тем не менее на разрыв идти сейчас не намерена ни одна из сторон.

Однако, даже после недвусмысленного предупреждения Тегерана, проникновение боевиков в иранскую провинцию Западный Азербайджан не прекратилось. Характерно, что если раньше иранская пресса прямо указывала на боевиков PJAK, проникающих из Турции, то в последнее время такие сообщения как-то утратили адресность. Просто говорится о террористах, вроде бы уничтоженных доблестными пограничниками или бойцами КСИР.

Пробел восполняют российские СМИ определенной ориентации. В них прямо говорится, что боевики проникают в Иран из азербайджанской Нахичевани.

Идею о том, что такая опасность вроде бы существует, подхватили армянские СМИ. В подтверждение приводятся данные о проводимых совместных антитеррористических учениях подразделений Мегринского пограничного отряда Погрануправления ФСБ России и второго пограничного отряда Пограничных войск Армении.

По легенде учений, российские и армянские подразделения отрабатывали противодействие попыткам нарушения границы Армении со стороны Ирана и последующего проникновения на территорию Нагорного Карабаха. Внешне легенда выглядит несколько усложненной, так как между Арменией и Ираном существует безвизовый режим, о каком-либо нарушении границы вообще говорить нельзя. Тем не менее проведенные учения говорят о серьезности ситуации и обеспокоенности — как Тегерана, так и Москвы с Ереваном — опасностью дестабилизации ситуации в взрывоопасном регионе третьей силой.

В Москве и Тегеране указывают, что в этом заинтересованы США и, конечно, Израиль. Во всяком случае, в иранской столице в этом абсолютно уверены, опираясь на факт визитов министра регионального сотрудничества Израиля Цахи Анегби в Ереван и премьер-министра Грузии Георгия Квирикашвили в Тель-Авив.

В иранских фобиях в отношении США и Израиля — относительно поддержки ими боевиков в северо-западных регионах Ирана — присутствует пропагандистский запал, но террористов все-таки кто-то поддерживает. Можно говорить о реальной возможности такого источника от монархий Персидского залива. В прямых интересах, например, Эр-Риада расшатать ситуацию в курдских районах Ирана и тем самым ослабить поддержку Тегераном Асада в Сирии и противников Саудовской Аравии в Йемене и Бахрейне. Как, впрочем, и в самом саудовском королевстве, где Тегеран практически открыто финансирует и помогает местным шиитам.

Если при этом огонь перебросится и на Южный Кавказ, то дирижером подобного сценария это только на пользу. Одновременно удар будет нанесен по России, которая встала на пути реализации планов по свержению сирийского президента Асада.

По мере изменения конфигурации сил, противоборствующих в Сирии, и возникновения новых политических реалий — в виде независимого курдского государства в Ираке и фактической курдской автономии  Рожавы в Сирии — Южный Кавказ будет приобретать все большее значение.

Все это не способствует спокойствию в регионе.

Юрий Райхель