Во-первых, война еще не закончилась и в любой момент может разгореться с новой силой. Да, на фронте наблюдается сравнительное затишье, однако до разоружения незаконных вооруженных формирований и отвода иностранных войск еще далеко. Что и как можно в таких условиях восстанавливать?

Во-вторых, не понятно: кто будет отвечать за восстановление в ситуации полного отсутствия легитимной украинской власти в отдельных районах Донецкой и Луганской областей? Как можно говорить о выделении каких-либо бюджетных средств, если не существует механизма их распределения и тем более контроля?

В-третьих, не ясно, что и как нужно «восстанавливать»? Да и нужно ли, например, отстраивать объекты промышленного комплекса, которые морально устарели еще вчера? Строить же новые на линии фронта как минимум глупо. Соответственно, любому восстановлению теоретически должна предшествовать разработка экономического обоснования проекта. И здесь сразу же появляется вопрос: а нельзя ли эти 10 млрд, принадлежащих налогоплательщикам, потратить на что-то более нужное и полезное для страны?

В-четвертых, вспомним о старинных традициях коррупции и отмывания денег, которые прочно укоренились среди элиты Донбасса. Местные мафиозные кланы привыкли жить за счет освоения бюджетных средств и распиливания разных дотаций. Притом что олигархические группы не только не сломлены, но и укрепляют свои позиции, любые «восстановительные проекты» начинают выглядеть масштабным выкачиванием бюджетных денег в карманы узкого числа людей.

Думаю, все эти факторы настолько очевидны, что их не могут не понимать в украинском руководстве, однако все же ситуация выглядит так, что идея с восстановлением обсуждается всерьез.

Фактически речь идет о попытке решить проблему войны на территории Украины путем выплаты своеобразной дани. Политически все реализуется при помощи пресловутого минского процесса. Он в конечном счете предусматривает создание в отдельных районах Донецкой и Луганской областей полусамостоятельных политических образований, на территории которых будет ограничен суверенитет, но которые будут находиться на полном иждивении со стороны Украины. При этом государство будет не просто финансировать эти территории, но и выделять деньги на разнообразные восстановительные проекты. Поскольку у Украины нет для этого средств, а в прекращении войны заинтересована не только она, деньги могут идти из источников в Европе.

Данное «решение» проблемы может казаться выгодным многим участникам переговоров.

Для стран ЕС проще откупиться сравнительно небольшими суммами, которые пойдут якобы на восстановление Донбасса. Расчет тут простой. Привязать дотациями донбасскую элиту к себе, тем самым исключив возможность дальнейшего расшатывания ситуации. Если же действительно удастся решить проблему через откупные, то все затраты можно будет возместить через частичное ослабление антироссийских санкций.

Для украинской власти данный сценарий если не идеален, то во всяком случае оптимален. Он позволил бы, с одной стороны, поднять над Донецком и Луганском украинские флаги без масштабных военных операций. И пускай воссоединение в такой ситуации было бы формальным, а украинская власть в оккупированных районах – условной, но это стало бы мощным политическим козырем в рукаве, при помощи которого можно было бы выиграть любые выборы. Кроме того, проект восстановления означает доступ к большим деньгам, которые можно было бы распределять среди бизнес-элиты, укрепляя лояльность и покупая поддержку.

Для самих старых донбасских элит подобный проект стал бы спасением, поскольку позволил бы компенсировать затраты и проблемы с получением доходов в недалеком прошлом, вернул бы им снова полновластие в регионе, укрепил бы позиции во всеукраинской политике.

Однако при всей своей привлекательности данный план выглядит мало осуществимым и чреват непрогнозируемыми последствиями.

Например, он почти не учитывает фактора украинского общественного мнения, которое на данном этапе ради мира готово согласиться с изоляцией мятежного региона, но не с выплатой дани. Следует понимать, что сценарий «мир в обмен на дань» может быть поддержан только в краткосрочной перспективе. В среднесрочной перспективе, когда всем станет ясно, что мир стоит весомую часть бюджета страны, а потому мешает развиваться оставшейся части Украины, такой мир в конечном счете будет нестабильным. К чему он приведет – к новому социальному взрыву, военному перевороту или чему-то еще – сказать сложно. Однако ясно, что выплата дани мятежникам – это не решение проблемы Донбасса.

Наконец, все забывают о главном факторе – России, которая отнюдь не имеет целью благополучие донецких олигархических кругов. Цели Кремля известны: легализация аннексии Крыма, включение Украины в орбиту своего влияния и гарантии этого включения на уровне международных договоров и украинской Конституции. Никакое восстановление Донбасса Москву не интересует. По крайней мере, пока названные выше цели не будут реализованы. А именно Россия – единственная реальная сила, в руках которой сохраняется контроль над оккупированными украинскими территориями. И без ее санкции любые мирные планы не будут осуществлены, поскольку условия мира диктуют те, у кого есть оружие, чтобы этот мир нарушить.