25 января 2011-го египтяне выходят на Тахрир, чтобы сказать «нет» коррупции и «да» свободе. Через 18 дней борьбы президент Мубарак уходит в отставку, передав власть армии. Военные организуют новые выборы. Судя по всему, выборы проходят честно, ведь побеждают «Братья-мусульмане», давние соперники генералов. Можно радоваться, что избирательная система работает, вечных президентов не будет. Но не тут-то было, президент Мурси не хочет никому уступать даже в будущем и быстро начинает подгонять страну под мерку шариата. 30 июня 2013-го на Тахрире вновь неспокойно, на этот раз египтяне требуют отставки Мурси. Армия переходит на сторону народа. Теперь в Египте новый президент: военный, как Мубарак, но молодой — маршал ас-Сиси. Страна Нила делает круг.

Армия vs. «Братья-мусульмане»

Египет живет меж двух огней, или диктатур — светской и исламистской. Эти полюса заданы еще в 1920-е, в годы формальной независимости под эгидой Британии.

Британия в Египте, как Франция в Сирии, создает европейские политические институты, в их числе парламент, партии. Но эти институты не имеют базы — грамотного избирателя.

В 1920-е возникают светская партия «Вафд» и «Братья-мусульмане». «Вафд» хочет так называемой египтизации капитала — держите деньги в банке «Миср» (Египет по-арабски. — Ред.) — и национализма в политике — пусть нас уважают. Его проект основан на модернизации. Британия, кстати, «Вафд» поддерживает, так как считает модернизацию условием стабильности. Но дело не идет, поскольку у горстки богатых и образованных людей велико искушение быть не слугами, а хозяевами нищей страны. Выборы сразу превращаются в фарс: помещик приводит неграмотных крестьян на избирательный участок, где те голосуют за «Вафд», партию помещика. «Вафд» из почти общенациональной партии 1920-х годов превращается в клуб джентльменов», — пишет советский арабовед Георгий Мирский.

Значит, место общенациональной модернистской силы вакантно. Его занимает армия. В 1948-м арабы все как один идут войной на Израиль и терпят крах. Причина в политической системе в Каире, Дамаске и иже с ними. «Клуб джентльменов» наживается на войне, поставляя армии негодное снаряжение и оружие. Тогда офицер Гамаль Насер говорит: «Наш главный фронт в Каире». В 1952-м т. н. свободные офицеры берут власть. Это военный переворот, который хочет стать революцией. Но для этого в игру должны войти массы. Тут загвоздка.

Перед офицерами встает вопрос, проводить ли выборы. Насер после колебаний отвечает «нет». Дело в том, что результат известен — победит «Вафд», потому что крестьяне вновь проголосуют по указке помещика. Кто виноват, решить сложно. Это замкнутый круг, так как для выборов нужен грамотный избиратель, а грамотный избиратель не формируется без демократии. Насер надеется разорвать круг: верит, что армия как общенациональная сила совершит модернизационный рывок и воспитает гражданина.

Революцию всегда делает какой-то класс, т. е. группа людей, занимающих одинаковое место в экономике, в производстве. Армия, как писал еще классик политэкономии Адам Смит, «праздный класс», не производящий, а потому имеющий интерес лишь в потреблении. Часто армия – инструмент какого-то класса. Но в Египте (а также в Сирии) это самостоятельная сила: сыновья мелких чиновников, став офицерами, считают себя self-made man. Это в полном смысле свободные офицеры.

Свобода офицеров – плюс в глазах Насера. На деле оказывается минусом. Офицеры берутся за все, не имея программы: то зовут иностранный капитал, то проводят национализацию, то развивают частный бизнес, то госсектор. В итоге есть лишь один устойчивый результат: офицеры занимают все руководящие посты – в госаппарате, на дипслужбе, в банках, в бизнесе. Одним словом, хочешь сделать карьеру, иди в офицерское училище. Выборы, кстати, возрождаются, но лишь тогда, когда уже офицеры могут контролировать их ход. Иначе говоря, выборы не дают власть, а закрепляют статус-кво.

Свободные офицеры Насера проходят путь «Вафд», из общенациональной модернистской силы превращаясь в клуб джентльменов. И с треском проигрывают войну 1967-го.

Альтернатива офицерам – «Братья мусульмане». Их главный плюс – великое быть может, потому что никто же не знает, каким будет Египет под их властью. Партия под запретом, у них есть ореол мучеников и, пожалуй, борцов за свободу: ведь, кроме них, никто не борется.

Новые силы, или молодежь 25 января

25 января 2011-го Каир видит новую молодежь. Вот как вспоминает тот день Алаа Абд эль-Фаттах, моральный авторитет египетской молодежи, а ныне узник совести: «Я работал в IT-компании в Претории. Утром, придя в офис, работать не смог, взялся писать статью в The Guardian. Все мысли об одном – скорее в Египет». Это новый тип египтянина, одновременно и космополита, и патриота.

Эль-Фаттах говорит о новой форме юношеского панарабизма. Впервые объединение идет не против врага — дьяволов с Запада — а за новый свободный арабский мир. У того же эль-Фаттаха друзья в левой британской The Guardian и в такой же левой египетской Mada Masr.

Молодежь не в первый раз хочет изменить Египет: в 1948-м был молод Гамаль Насер. Но в мире Насера, в мире армейской казармы, нет горизонтальных связей, только приказы сверху вниз. Эту модель Насер вносит в тайное общество «Свободные офицеры», где ему подчиняются как тому, кто наверху властной пирамиды. Иначе в мире эль-Фаттаха, в котором все связи горизонтальные по образцу соцсетей. Эта модель — дитя новых технологий, соцсети объединяют массу людей, обеспечивают полную открытость и мгновенную передачу информации. Не зря революцию в Египте называют революцией Facebook и Twitter.

Тут есть большой плюс: люди учатся новой культуре, вырабатывают привычку к демократии. Да, часто злятся, но слушают разноголосицу. Это уже прогресс. Но есть минус. Действие требует некоторой вертикали. Необходимо найти, как говорят в философии, противоречивое единство свободы и подчинения. На Тахрире его не находят: сразу после победы молодежь, организованная горизонтально, уступает место старым партиям, выстроенным вертикально. Это не значит, что молодежь не способна к организации. В Египте существует либеральное молодежное движение «6 апреля». Но старое, уже давно возмужавшее берет верх над юным. «Братья-мусульмане» получают шанс.

И снова «Братья мусульмане» vs. армия

«Братья-мусульмане» получают шанс, так как армия уже всем надоела, а молодежь еще не организовалась. Этот шанс они реализуют, победив на выборах. Теперь у них большинство в парламенте, президент их человек. Что интересно, выборы впервые определяют расстановку сил в политике, а не закрепляют задним числом то, что уже есть. Иначе говоря, власть впервые не берут, а получают от народа. Такая власть условна: «Братья-мусульмане» не могут выйти за пределы своего мандата. В канун выборов они заверяют: исламизации, шариата не будет. Но едва победив, забывают об обещании.

«Братья-мусульмане» начинают наступление по всем фронтам: грозят СМИ (неугодных журналистов рисуют на карикатурах с петлей на шее), ограничивают права женщин (по проекту новой конституции женщина не может стать президентом), наконец, вычищают из власти старые кадры — хотят отправить в отставку 300 судей, а членам партии Мубарака запрещают участвовать в выборах в течение 10 лет. Строго говоря, революция всегда вычищает старую гвардию. Вопрос в том, для чего. Часто для перераспределения теплых местечек в свою пользу.

Братья мусульмане вступают на путь, ранее пройденный «Вафдом» и «Свободными офицерами», от общенациональной силы к клубу джентльменов. Но до конца его не проходят: 30 июня 2013-го новая революция путает их карты.

Статус-кво

Армия имеет один большой плюс и в отличие от исламистов не лезет в частную жизнь: хочешь брить бороду — брей, не хочешь носить платок — не носи. Также оставляет некоторые отдушины, в их числе частные СМИ. Журналист может сказать: Египет не умрет, ас-Сиси, если ты уйдешь. Есть много людей, готовых служить стране. От слов, правда, ничего не меняется, но вольнодумцам слышать их приятно. Это авторитаризм, но не тоталитаризм без отдушин, без частной жизни. (Конечно, отдушины узкие: активисты из либерального лагеря сидят в тюрьме, как и исламисты. Власть карает за публичные акции.)

30 июня 2013-го народ выбирает армию как меньшее из зол. Но армия делает вывод, что можно идти по накатанному пути.

Ас-Сиси, как Насер, мечется из стороны в сторону и множит проблемы. Например, экономика: президент зовет инвесторов и тут же ухудшает инвестклимат. Речь идет об аресте строительного магната Салаха Диаба. Официальная версия: давал взятки за получение строительного участка. Конечно, давал. Но за что арестован — тревожится бизнес-сообщество — ведь все дают. «Это будит воспоминания о временах президента Насера, когда людей уводили из дома на рассвете», — говорит на условиях анонимности один бизнесмен в интервью Foreign Policy. Однако президент не слышит бизнес. «Что вас беспокоит? — кричит он. — Работайте! Стройте!».

Жизнь египтян не стала лучше: безработица, инфляция. Особую тревогу вызвало крушение российского А321. Что ждет туриндустрию? Правительство отвечает кампанией ура-патриотизма. «Западные державы, движимые злой волей, — пишет правительственная газета «Аль-Ахрам», — распространяют умышленную клевету о бомбе на борту». Еще лучше выступает сам ас-Сиси. «Будьте как этот кулак! — говорит президент и сжимает руку. — Нечего есть? Хорошо, не будем есть! Кто может победить египтян?». Это также воскрешает времена Насера, эпоху боевого панарабизма, как говорится, нас хотят поставить на колени, поднимемся!

Что же революция? Ас-Сиси хочет, но пока не может забыть о 25 января. В своей речи он благодарит молодежь, которая принесла себя в жертву, и подчеркивает, что революция закончена: «30 июня завершает путь демократических преобразований. Египет из родины для некоторых стал родиной для всех». Но поскольку в «родину для всех» власти сами не верят, то дискуссию о 25 января запрещают. Министр по делам религии заявляет, дескать, участие в памятных акциях противоречит шариату. А на гостелевидении снимают с эфира программы, посвященные этой дате.

«Власти, — рассказывает журналистка Азза аль-Хенави, — хотят, чтобы 25 января вновь было днем полиции, как во время Мубарака». Теперь это будет символическая трансформация: от дня свободы ко дню порядка, а точнее, репрессий.

Выводы

В Египте уже выступили все старые силы: армия, «братья» и снова армия. Дракон все еще жив. Надежда на новую силу — молодежь, уже ставшую частью западного мира. Пока молодежь приобретает опыт борьбы, а также моральный авторитет. Как помним, «братьям» пошел на пользу ореол мучеников. Теперь власть равно бьет по исламистам и либералам. В канун 25 января проведены аресты активистов движения «6 июня». Вопрос в том, удержатся ли странствующие по просторам Интернета новые Ланцелоты от искушения авторитаризма, привилегий «клуба джентльменов». Ведь нищая страна по-прежнему приманка для диктатора.