Руслан Демчак: Ликвидация банков будет продолжаться

На следующий день после принятия бюджета на 2017 год Руслан Демчак – один из немногих депутатов, кто встречает журналистов у себя в приемной. Один из самых богатых депутатов (133 млн грн наличными, – ред.) президентского блока и бывший инвестор и застройщик пришел в Верховную Раду по мажоритарному избирательному округу в Винницкой области.

Сколько будет стоить украинцам национализация ПриватБанка, сколько субсидий раздадут аграриям и стоит ли ожидать досрочных парламентских выборов уже в следующем году, Демчак рассказал Politeka.

Ночной бюджет

— В прошлом году, несмотря на обещания, бюджет приняли «под елку». В этом году, несмотря на намерения, приняли «под католическую елку». Почему так трудно идет бюджетный процесс и как его можно упростить?

— В этом году бюджет подали вовремя, 15 сентября, и времени для его обработки было достаточно. На самом деле приняли мы его совсем не под елку, потому первое чтение состоялось 20 октября, а 21 декабря утром состоялось второе и окончательное чтение. Документы объемные, там же не только сам бюджет, а и много изменений в Налоговый и Бюджетный кодексы, которые ранее принимали «в пакете». Мы взяли законопроекты, которые уже были зарегистрированы, рассматривали их и искали компромисс чуть ли не по каждому пункту.

Чтобы свести расходную часть с доходной, нужно было искать новые источники доходов. Поэтому было много дискуссий, особенно с представителями тех отраслей, которым налоги в следующем году повысили. Особенно это касалось аграриев, которым отменили спецрежим и было необходимо определиться с моделью предоставления льгот и компенсаций.

Бюджет принимать легко, когда в стране стабильность, а в бюджете – профицит. Тогда по упрощенной процедуре можно поспорить о процентных пунктах.

— Сразу после принятия бюджета председатель Комитета по противодействию коррупции Егор Соболев назвал это «обменом подарками»: «нефтяники» голосовали за компенсации аграриям, а аграрии поддержали уменьшение ренты для «нефтяников». Был ли этот процесс похож на обмен?

— В любом случае повышение налогов – это повышение ставок. Вопрос был лишь в размере этих ставок. Вместе с уменьшением рентной платы за добычу нефти, мы повысили акцизы на табак, алкоголь и топливо. Поэтому это не вопрос «кому меньше», а «насколько всем больше».

Правительство было заинтересовано в том, чтобы получить качественную доходную часть, обеспечить необходимый объем социальных выплат и создать бюджет развития. На 2017 год запланированы дотации для сельскохозяйственного рынка, для малого и среднего бизнеса, на ремонт шахт, рекордная сумма запланирована на ремонт дорог. Деньги на все это нужно где-то брать и вокруг этого велись дискуссии.

— А как же почти детективная история с дотациями производителям сельхозпродукции. Сначала для них запланировали 4 млрд грн с ограничением на выдачу не более 150 млн грн «в одни руки». Эту норму отменили, сумму субсидий увеличили, но теперь почти миллиард гривен получит одна конкретная компания. Разве это не раздача подарков? Увеличиваем дотации всем, но «наш» миллиард не трогайте?

— Это не совсем так. В общем аграрии получают дотаций на 5,4 млрд грн. Норма о выдаче не более 150 млн грн одному предприятию остается, но вступит в силу с 1 января 2018 года.

Мне сейчас трудно сказать, какая именно будет концентрация этих дотаций, но их будут рассчитывать от поголовья животных. Мощные предприятия, создавшие мощную производственную базу, заслуживают того, чтобы получить достойную компенсацию. И это вовсе не подарок. Эта отрасль платит НДС и, кстати, мы ввели норму, сумма дотаций не может быть больше, чем сумма уплаченного этим же предприятием НДС. Фактически это компенсация отмены льготного НДС.

Приватные деньги

— Где брать деньги на покрытие дефицита ПриватБанка? Заложили ли для этого какие-то деньги в бюджете на 2017 год? Или это будут деньги МВФ, бюджета либо какой-то другой источник?

— Большая ошибка говорить, что деньги на капитализацию ПриватБанка берутся из бюджета. Объясняю, откуда будут брать деньги: Минфин эмитирует облигации, это 15-летний заем, которые сам же банк закладывает в Нацбанк под залог этих самых кредитов. Ни копейки из бюджета 2017 года на докапитализацию ПриватБанка не пойдет.

Эти деньги зайдут в качестве кредита Нацбанка и могут даже не пойти на рынок как дополнительная эмиссия, если люди массово не побегут их снимать. Вопрос стабильности очень тесно связан с тем, будет ли информационная стабильность среди вкладчиков.

— Получается, что проблему с нехваткой 150 млрд в ПриватБанке решат путем печатания денег Нацбанком?

— Вопрос будут решать за счет займа Минфина в виде облигаций.

— Как вообще получилось, что, несмотря на жесткую финансовую политику и ликвидацию более 80 банков, Нацбанк «не замечал» такой кассовый разрыв в ПриватБанке?

— Масштабы национализации ПриватБанка такие, которые можно сравнить с объемом капиталов всех ликвидированных 80 банков. Фактически правительство и Нацбанк национализировали 50% банковского рынка.

Теперь в собственности государства сконцентрированы 53% всей банковской системы Украины. Для рыночной экономики это много, поэтому я уверен, что после стабилизации на рынке, и это не секрет, пакеты акций и ПриватБанка, и Ощадбанка, и Укргазбанка будут проданы. 

Риск частичной девальвации

— Можно ли считать, что с национализацией ПриватБанка банкопад закончится?

— Ликвидация банков будет продолжаться, но эти ликвидации в сравнении с банками, которые уже либо вывели с рынка, либо ликвидировали, будут незначительными. Большая реструктуризация банковской системы Украины завершена.

Окончательно она закончится, когда значительную часть государственных банков продадут частным акционерам, возможно, иностранным.

Я бы избегал количественных показателей, потому что если у тех банков, которые остались на рынке, а это 47% негосударственного сектора, есть деньги на докапитализацию в соответствии с графиком Нацбанка, то они спокойно могут остаться. Насколько мне известно, Нацбанк сейчас ведет переписку только с двумя банками, которые еще вызывают у них сомнения. Если они полностью откроют структуру собственности и не будут заниматься отмыванием средств, они останутся на рынке. Поэтому говорить о закончившемся банкопаде или нет – невозможно, это не переключатель на лампочку.

— Насколько национализация ПриватБанка может повлиять на курс гривны?

— Мы уже видим определенные колебания курса. Надеемся, что психологическая стабилизация вкладчиков, которые поймут, что банк гарантирует государство и деньги никуда не исчезнут, наступит быстро.

Угроза девальвации гривны зависит от наших граждан: поверят ли они государству либо нет. Если не поверят, риск частичной девальвации есть, но предсказать что-то точнее пока невозможно.

— У нас есть хоть какой-то запас прочности? Выдержит ли бюджет 28-29 грн за доллар?

— Запас прочности – это золотовалютный резерв страны. Он формируется в основном путем заимствований Международного валютного фонда и положительного платежного баланса. Если в страну заходит больше валюты, чем приходит, она оседает у нас. За три года у нас уже были короткие сроки, во время которых платежный баланс был положительным, хотя и очень скудным по сравнению с общим ВВП.

Сейчас $15,6 млрд золотовалютных резервов Украины, по оценкам, в частности, международных экспертов, достаточно для того, чтобы покрыть четыре месяца импорта вообще без экспорта. Это хороший показатель.

Самый проевропейский парламент

— Вам не кажется прогноз роста в бюджете 2017 года слишком оптимистичным?

— Во-первых, показатель в один и несколько десятых процента – точно не завышен для страны с таким потенциалом, который в Украине. Во-вторых, наша экономика недостаточно детенизирована. Только в этом году при общем росте в пределах одного процента поступления от ГФС по некоторым статьям выросли до 20%. Откуда эти деньги взялись, если экономика почти не растет? Просто перетащили часть экономики «из тени». В этом направлении еще есть резервы.

В-третьих, за 2014-2015 годы украинская экономика фактически свернулась, и мы растем не от показателей 2011 года, а от предыдущих кварталов 2016-го. Поэтому, я считаю, что без каких-то непрогнозируемых факторов, вроде прямой военной агрессии или внезапной девальвации, все основания для роста в 2017 году есть.

— Годовой мандат доверия правительству Владимира Гройсмана истекает в апреле. Стоит ли ожидать каких-то существенных изменений в составе правительства?

— Во-первых, бюджет принят. Во-вторых, претензий к Кабинету министров нет. Давайте дальше посмотрим, как действующее правительство сдаст свой отчет. Если помните, то кризис правительства Яценюка начался с того, что его отчет не приняли. Но пока я слышу претензии не к самому правительству, а к каким-то процессам – к Нацбанку, к распределению субсидий.

— Нет ощущения, что вы отработали «последнюю осень» как депутат Верховной Рады нынешнего созыва?

— Нет. Жаль, что вы ошибаетесь в своих прогнозах, но политическая стабильность всегда дает шанс для экономического развития. Выборы – это всегда турбулентность и остановка реформ, из-за чего страна, если не откатывается в развитии, то, как минимум, останавливается.

Я считаю нынешний парламент наиболее проевропейским за всю украинскую историю и способным принимать важные законы. Падение рейтинга коалиционных партий, внедряющих реформы, всегда есть, но это не повод всех разогнать. Подождем результатов реформ и потом посмотрим на рейтинг.

Илья Лукаш

Фото: finance.ua