Полторы недели назад в Тунисе начались массовые протесты. Сначала беспорядки вспыхнули в городе Кассерин, а затем перекинулись и на другие регионы. В четверг в столкновениях в Фериане погиб полицейский, автомобиль с которым перевернули; в одном из городов подожгли офис полиции, в других пытались штурмовать правительственные здания; в окрестностях столичного Туниса ограбили банк, магазины и склады. Протестующие бросали камни и коктейли Молотова – полицейские отвечали слезоточивым газом и дубинками. Как результат, несколько сотен раненых со стороны протестующих и более сотни – правоохранителей. 25 января правительство объявило, что задержали уже 1105 участников беспорядков. Дело принимает нешуточный оборот. Комендантский час, который ввело правительство, тунисцы проигнорировали. Вчера, ссылаясь на «относительное улучшение ситуации», МВД сократило его на два часа: теперь ограничения действуют с 22 часов до 5 утра.
Премьер Хабиб Эссид сдаваться не собирается. Он заявил следующее: «Мы будем вынуждены применять все имеющиеся у нас средства для разгона демонстраций». Правда, сложностей правительству добавляет протест силовиков. В понедельник около 3 тыс. служащих сил безопасности в штатском провели мирный митинг перед президентским дворцом в городе Картаж (на месте древнего Карфагена), что недалеко от столицы. Силовики требовали увеличения зарплат, поскольку «защищают народ». Дорогу им перекрыла президентская гвардия. По словам пресс-секретаря профсоюза, в это правительство они больше не верят.
Развитие событий очень сильно напоминает то, что происходило в стране несколько лет назад. Совсем недавно, 14 января, Тунис отмечал пятую годовщину завершения так называемой Второй жасминовой революции (первая была в Тунисе в 1987 году) – протестов, которые начались 24 декабря 2010 года и завершились в январе следующего. Те события запустили маховик Арабской весны на всем Ближнем Востоке.
Забавно, что ас-Сиси, авторитарный президент Египта, где в воскресенье как раз отмечали пять лет с начала собственной революции, поддержал правительство Туниса. Он призвал тунисцев терпеть и не позволить стране скатиться к гибели. Во время протестов 2010-2011 года тамошний диктатор Хосни Мубарак также предостерегал против волнений. И вскоре был смещен собственным народом.
Те же причины и такой же повод
У протестов, которые начались Тунисе в этом году, и событий пятилетней давности идентичный повод и те же причины. 17 декабря 2010 года 26-летний Мохаммед Буазизи совершил попытку самосожжения. Молодой человек без высшего образования и работавший с 10 лет смог найти новую работу только на рынке, где продавал овощи и фрукты. Правда, недолго. Вскоре к нему пожаловали представители власти и запретили продавать из-за отсутствия разрешения, дали штраф, конфисковали весы, сбросили с прилавка товар. После того как в мэрии его жалобу даже не выслушали, Буазизи облил себя бензином и поджег. Скончался он в январе. После этого случая из небольшого города Сиди-Бузид протест перекинулся на другие города Туниса.
16 января 2016 года в Кассерине (недалеко от Сиди-Бузида) безработный Рида Яауи, которому также было 26 лет, предположительно совершил самоубийство перед зданием городской администрации: залез на опору линии электропередач, где был убит током. Ранее Рида исключили из очереди на получение должности в Министерстве образования. Последствия пока те же – протесты начинаются сначала в родном городе, затем распространяются по всей стране. Еще один юноша через два дня сделал то же, что и Яауи.
«Есть большое сходство между 2011 годом и сегодняшним днем. Те же люди вышли на улицы по той же причине», – комментирует для The Guardian Сабер Гарби, безработный с университетским дипломом.
Сейчас в Тунисе без работы 15% населения. Но среди молодого поколения этот показатель вдвое выше – 32% (в сельских регионах – 40%), среди выпускников вузов – 62%. В 2010 году показатели были почти такие же: 12% безработных, более 60% нетрудоустроенных приходилось на молодежь. Были и другие проблемы: коррупция и олигархическая система. В контроле над бизнесом обвиняли и лично тогдашнего президента Зина аль-Абидина Бен Али с супругой.
Правительство проблему безработицы признает. Однако у него нет волшебной палочки, говорит премьер Эссид. Слабое утешение для протестующих. «Мы ждали, пока ситуация улучшится, пять лет и ничего не дождались. Мы устали от нарушенных обещаний», – говорит AFP 30-летний Яссин.
Разбудить власть удалось только агрессивными методами. В пятницу президент Туниса Беджи Каид Эс-Себси призвал кабинет министров в экстренном порядке разработать программу по повышению уровня занятости населения и сокращению бедности. Предварительно пообещали предоставить 5 тыс. рабочих мест людям из Кассерина и подобных регионов Туниса. Тунисцы недоумевают, почему правительство шло к этому так долго.
Без диктатуры, но с проблемами
Премьер-министр исключает любые сравнения между двумя самоубийцами: Буазизи и Яауи. Хабиб Эссид утверждает, что за пять лет страна полностью изменилась: теперь здесь не диктатура, а молодая демократия. В новом рейтинге Freedom House Тунис и правда обозначен как полностью свободное государство – впервые в истории арабских стран.
Политикам в значительной мере удалось избежать серьезных конфликтов между исламистскими и светскими силами, а новая Конституция была принята обеими сторонами. Профессор Оксфордского университета, специалист по Тунису Майкл Уиллис считает, что политический переход после революции стране удался. Но реформирование экономики провалилось. Все коррумпированные структуры периода Бен Али все еще на месте. В 2010 году Тунис занимал 73-е место в рейтинге восприятия коррупции от Transparency International. В последнем рейтинге за 2014 год – 79-е.
Абид, еще один безработный, считает, что рецепт решения проблемы прост: людям просто нужна работа. Значит, нужно создать рабочие места, а не вливать миллионы в курортный город Сус. «Мы имеем свободу, но вы не можете есть свободу», – говорит Сабер Гарби.
Аналитики Всемирного банка в недавнем докладе утверждают, что Тунис за последнее десятилетие стал государством большего социального неравенства, чем был раньше: разрыв между туристическим побережьем и остальными районами рос не один год. На большие курорты Тунис, Сус и Сфакс приходится 85% ВВП в большинстве отраслей.
Правда, события прошлого года поставили под угрозу и главный источник дохода Туниса – туризм. После трех терактов – в марте в столичном музее Бардо, на пляже отеля в Сусе в июне и в центре столицы в ноябре – привлекательность Туниса для туристов серьезно снизилась. «Исламское государство» взяло на себя ответственность за все три атаки. Дополнительной нагрузкой на экономику стало и падение спроса на тунисские товары в ЕС, на который приходится три четверти экспорта из страны.
Тунис выглядит обнадеживающе на фоне других государств региона, переживших Арабскую весну: в Ливии между собой разбираются два правительства и процветают исламистские группировки, в Египте укрепляется военная диктатура, в Сирии и Йемене – война. А последняя Нобелевская премия, которую получила коалиция групп тунисского гражданского общества за предотвращение гражданской войны, организацию диалога между исламистскими и светскими политсилами, и вовсе могла создать иллюзию, что Тунис идет по верному пути. По верному пути пошло гражданское общество. Правительство – только отчасти.
Было бы наивно считать, что единственными проблемами Туниса являются безработица и зависимость экономики от туризма. В декабре шестерых студентов приговорили к трем годам лишения свободы за гомосексуальную связь. По информации Amnesty International, обстановка в тюрьмах Туниса оставляет желать лучшего. Как минимум шесть смертей с 2011 года не были расследованы или дело не дошло до судебного приговора. Известно достаточно случаев, когда заключенных под пытками заставляли подписывать ложные показания. Началось это после первых двух терактов прошлого года. Тогда правительство приняло контртеррористический закон, который не только дает большие полномочия спецслужбам, но и может быть использован против участников массовых демонстраций. За первую половину 2015 года арестовали почти 100 тыс. тунисцев. После ноябрьского теракта, когда взорвали автобус с охранниками президента, сотни людей задержали без ордеров. Силовики даже организовали рейд на несколько дней в популярном районе среднего класса.
Министерство внутренних дел было опорой режима Бен Али и распространило свои полномочия на массу бюрократических процессов раздутого госсектора Туниса. Во время революции правоохранительные органы застрелили более 300 протестующих, но министерство не было реформировано и, будучи неконтролируемым, даже вступило в открытый конфликт с частью правительства, активистами и правозащитниками. В условиях распространяемого страха перед террористической угрозой оно вновь поднимает голову.
Ислам: политика и терроризм
Призывы демонстрантов лишены религиозных акцентов: протестующие скандировали «занятость, свобода, национальное достоинство» – одни из основных лозунгов пятилетней давности. Правда, исламистская угроза для Туниса отнюдь не призрачна. Несмотря на относительно небольшое количество терактов и сильно европеизированное еще со времен диктатора Бен Али общество, небольшой Тунис находится на первом месте в мире по количеству боевиков в составе ИГ. Сейчас их там около 6 тыс. Причем у следующих далее стран в рейтинге The Soufan Group Саудовской Аравии и РФ только 2500 и 2400 боевиков соответственно. Полтора года назад число боевиков из Туниса было вдвое меньше. Скорее всего, ничего подобного бы не было, если бы ситуация с занятостью была лучше. А так пропаганда «Исламского государства» нашла свою почву.
Нынешние протесты могут сыграть на руку тунисским исламистам и консервативным мусульманам, если ситуация будет дальше обостряться и власть пойдет на крайние меры. Уже после начала беспорядков ИГ выпустило видео, в котором призывает мусульман стран Магриба атаковать Тунис и Марокко, чтобы избавиться от тамошних правительств.
В конце 2014 года светская партия «Нидаа Тунис» победила на выборах в парламент. А ее кандидат Беджи Каид Эс-Себси – на президентских. Многие ее члены являются чиновниками режима Бен Али. С того времени усилились внутренние трения в политсиле. Во-первых, на второй план отошла политическая борьба с основным конкурентом – умеренной исламской «Ан-Нахда» (Партией возрождения), поскольку та также вошла в коалицию из четырех сил. Во-вторых, основателя «Нидаа Тунис» и нынешнего президента часть политсилы обвиняет в том, что он хочет поставить во главе партии своего сына Хафеда. В январе два крыла провели свои собрания. Противники президента обсуждали создание собственной партии, которую возглавит бывший генеральный секретарь «Нидаа Тунис» Мохсен Марзук. Ее собираются представить в марте. Прошло более года с момента выборов, но «Нидаа Тунис» до сих пор не имеет выборных партийных комитетов. В условиях протестов раскол в политсиле может увеличиться, ведь все больше ее членов выражают протест тому, как «Нидаа Тунис» правит страной. Волнует противников пропрезидентского крыла и альянс «Нидаа Тунис» с «Ан-Нахда». Собрание сторонников Эс-Себси в Сусе посетил и лидер последней Рашид Ганнуши.
Расколом в «Нидаа Тунис» могла бы воспользоваться «Ан-Нахда». Эта партия победила на первых после революции 2011 года выборах, но провалилась. Скорее всего, умеренная исламская партия подождет местных выборов, которые пройдут в конце 2016 года. Они и должны показать, кто больше всех выиграл от раскола в правящей партии. Если «Нидаа Тунис» не сможет оперативно решить проблемы, о которых говорят участники беспорядков, выборы ей не сулят ничего хорошего.
Впрочем, как и «Ан-Нахда». Многие салафиты (сторонники следования давним нормам ислама) отвернулись от партии из-за неудачного правления и альянса со светскими силами. Адвокаты также говорят о том, что в тюрьмах на данный момент пребывает 8-10 тыс. салафитов. Поэтому первым логичным последствием будет радикализация салафитов в сторону вооруженного джихада. Вторым – переход власти от «Нидаа Тунис» к новым светским силам. Возможно, более эффективным.
