Петр Порошенко стал президентом страны в самый тяжелый момент отечественной истории. Украина потеряла Крым. И вот-вот должна была потерять Донбасс. У нас не было армии как таковой. Спецслужбы и правоохранительные органы кишели российскими агентами и симпатиками свергнутого президента Януковича, и были объективно непригодны к защите страны. Мы могли лишь гадать, куда повернет враг: на Харьков, Днепр или Одессу. Либо же ограничится пробиванием сухопутного коридора к оккупированному Крыму (последнее казалось неизбежным). Да что там говорить – российские колонны за три часа форсированного марша со стороны Чернигова вполне могли дойти до столицы. Не менее катастрофическая ситуация складывалась в экономике. Национальная валюта стремительно девальвировала (на 60% за неполных три месяца) и продолжала катиться вниз. Не только иностранные, но и отечественные предприниматели пытались вывести активы за рубеж. Старый государственный аппарат не функционировал, новый не был создан. То, что было, утопало в коррупции.

Люди, проголосовавшие за Петра Порошенко, ожидали от него эффективных ответов на эти вызовы. Кредит доверия, выданный новому главе государства, был беспрецедентным. Ожидания – просто космическими.

Инаугурация пятого президента независимой Украины состоялась двумя неделями спустя. В своей речи новоизбранный глава государства пообещал достойно ответить на агрессию против нашей страны, незамедлительно и жестко провести необходимые реформы, модернизировать украинскую экономику, государственный аппарат и общество в целом; беспощадно бороться с коррупцией; в кратчайшие сроки завершить ратификацию Соглашения об ассоциации с Европейским Союзом и не останавливаться на пути евроинтеграции; получить безвизовый режим.

Затаив дыхание, страна принялась наблюдать за первыми шагами нового президента. И практически сразу же вскрылась черта Петра Алексеевича, не сулившая в создавшейся ситуации ничего хорошего: любые решения Гарант принимает недопустимо медленно.

Так, первые кадровые назначения — главы администрации президента, пресс-секретаря и нескольких помощников – состоялись только 10 июня. А с назначениями на ключевые должности по президентской квоте – главы НБУ, Генерального прокурора и министра внутренних дел – тянули до 19 июня. Полноценного же министра обороны воюющая страна получила лишь 3 июля.

Война и «Минск»

«Антитеррористическая операция не может продолжаться месяцами. Она должна и будет длиться считанные часы», — знаменитая фраза Порошенко, произнесенная им после своего избрания, как ничто другое характеризует степень заблуждения, непоинформированности и, если хотите – уровень компетентности человека, которому вот-вот предстояло стать Верховным главнокомандующим. Как бы там ни было, после десятидневного срока, данного боевикам на то, чтобы сложить оружие, только формирующиеся Вооруженные силы Украины, Нацгвардия и добровольческие батальоны пошли в наступление. Которое поначалу было успешным, даже невзирая на артиллерийские обстрелы украинских силовиков «из-за поребрика». Но прямая интервенция регулярных русских частей закончилась полным разгромом отечественных формирований под Иловайском, следствием чего стало заключение в Минске крайне невыгодного для Украины мирного договора. «Мир», впрочем, так и не заработал: вялотекущая кампания продолжалась, пока не переросла в полномасштабные сражения под Донецким аэропортом и на Дебальцевской дуге. Результат – новое поражение, новые переговоры под дулами «Тюльпанов» и «Буратино», новый «мир», суть которого – в полной интеграции управляемых из Москвы террористических анклавов в Украину и за счет Украины. По замыслу Кремля, встроенные в страну «ЛДНР» должны были инфицировать и отравлять Украину изнутри, терроризировать население и власти, блокировать любые неугодные РФ инициативы и реформы, высасывать и без того скудную казну. Как показало дальнейшее развитие событий, россияне не намеревались выполнять свою часть соглашения, в то же время настаивая на выполнении Киевом всех пунктов в одностороннем порядке. К чести Петра Алексеевича, Украина не стала этого делать.

Как следствие, страна получила передышку. Были восстановлены вооруженные силы, численность которых сейчас превышает 200 тысяч человек (а учитывая Национальную гвардию, погранвойска и другие милитарные формирования, можно предположить, что под ружьем стоит не менее трехсот тысяч). На вооружение поступили тысячи единиц современной боевой техники отечественного производства. Начала поступать иностранная военная помощь нелетального характера, в том числе – средства связи и контрбатарейные радары. Армия наконец-то научилась воевать, свидетельства чего – бои под Марьинкой летом прошлого года и активная оборона в районе Авдеевки в наши дни.

Что же касается имплементации «Минска-2», то здесь была выбрана тактика затягивания. Шаги со стороны Банковой по педалированию соглашений обычно совпадали с активизацией давления на Киев со стороны западных партнеров Украины. Дипломатам в Берлине, Париже и Вашингтоне, в общем-то, было наплевать на невыполнение агрессором своей части соглашений. Зато принципиально было отрапортовать об успешности своих усилий по установлению «мира».

Нужно сказать, что до сего момента такая линия Порошенко была более-менее эффективной. Российские марионетки не получили ни особого статуса, ни легализации через признанные Украиной выборы. Москва не получила послабления санкционной удавки. В настоящий момент Киев настаивает на развертывании полицейской миссии ОБСЕ на линии разграничения. Что из этого выйдет – увидим спустя какое-то время. Пока что время работает на нас. Хотя предстоящие выборы в Соединенных Штатах, Германии и Франции несут серьезные риски прихода там к власти гораздо более лояльных Кремлю политиков.

Экономика

До конца минувшего года экономика страны продолжала лететь в пропасть по целому ряду причин. Российская агрессия на Донбассе разрушила 20% промышленного потенциала страны. Москва перекрыла доступ украинским товарам на свой рынок и существенно ограничила транзит, прежде всего – в Казахстан. Параллельно с этим на мировых рынках упали цены на основные позиции украинского экспорта.

Перед выборами Петр Порошенко обещал стабилизировать экономическую ситуацию. «Посмотрите, что творится с курсом. Уже 13, 14 гривен за доллар! – сетовал Петр Алексеевич – мы вернем курс до экономически обоснованного. Курс не должен быть больше 10». Тем не менее, национальная валюта продолжала падать все 2 года. Курсовая политика Национального банка постоянно подвергалась критике экспертами, а уровень компетентности главы НБУ, ставленницы президента Валерии Гонтаревой вызывал большие сомнения.

Совокупность объективных (война, падение производства, задержки с кредитом МВФ) и субъективных факторов привела к тому, что за два года президентства Петра Алексеевича украинцы стали беднее в два раза. Неизвестно, пройдена ли нижняя точка падения. Впрочем, печальный опыт подсказывает: падать всегда есть куда.

Реформы и борьба с коррупцией

Напутствуя нового Генпрокурора Виталия Ярему, президент Порошенко посоветовал ему посадить трех друзей. «Вы знаете, за что; они знают, за что; и народ вам поверит», — цитировал Петр Алексеевич отца-основателя Сингапура Ли Куан Ю. Цитата была явно не к месту, так как ни Петр Порошенко, ни Виталия Ярема садить своих друзей не намеревались. Напротив, Генеральную прокуратуру начали сотрясать коррупционные скандалы. Не будучи в состоянии наладить нормальную работу ведомства, расследовать преступления против Евромайдана и выдвинуть внятные обвинения против функционеров режима Януковича, не проявив себя ни в чем хорошем, Виталий Ярема в феврале 2015 года подал в отставку. Следующим руководителем ведомства стал близкий соратник президента, абсолютно преданный ему человек Виктор Шокин. По словам людей осведомленных, при Шокине ГПУ заработала как часы. Но… никто из знаковых власть имущих либо деятелей прежнего режима не был привлечен к ответственности. Вместо этого, Генпрокуратура стала основным ресурсом, цементирующим власть президента. Лояльные Петру Алексеевичу деятели получали индульгенцию (чем и объясняется обретающая порой причудливые формы чуткость, например, «Оппозиционного блока» к пожеланиям Банковой). А не столь сговорчивые могли ощутить на себе всю мощь прокурорской вертикали и общего надзора. Что характерно – вчерашние оппоненты Петра Алексеевича, пойдя на попятный, тут же получали существенное послабление «прокурорского пресса» (самый очевидный пример – дело Геннадия Корбана).

Деятельность Генпрокуратуры времен Виктора Шокина подвергалась резкой критике в Украине и за рубежом. После начала конфликта команды Шокина с заместителями главы ведомства Виталием Касько и Давидом Сакварелидзе, последних поддержал американский посол Джеффри Пайетт. А вице-президент США Джозеф Байден, по слухам, напрямую потребовал от Порошенко уволить Шокина, что и было сделано три месяца спустя.

Реформа же самой прокуратуры, которую курировал Сакварелидзе, захлебнулась, закончившись консервированием старой системы. Причем перед своей отставкой Виктор Шокин уволил оппонировавших ему реформаторов.

Пшиком закончилась широко разрекламированная реформа МВД. Прошедшие переаттестацию кадры продолжают работать по-старому и брать взятки, инфицируя этим же вирусом новичков. А новички, в свою очередь, зачастую демонстрируют вопиющий непрофессионализм.

Реформирование судов и государственного аппарата, а также налоговая реформа постоянно откладываются. И нет гарантии, что они пройдут лучше, чем реформа МВД.

Отсутствие реальной борьбы с коррупцией стало одной из причин, по которой мы так и не получили безвизовый режим со странами ЕС. Ключевыми условиями Брюсселя было принятие ряда антикоррупционных законов, с которыми Петр Алексеевич сотоварищи откровенно тянули. Наконец, законы были приняты, но при этом их суть была выхолощена.

Когда европейцы дали понять, что подобный мухлеж не пройдет, законы, пусть и со скрипом, были приняты. Но время было безвозвратно утеряно: на фоне миграционного кризиса и сложных переговоров с Турцией функционеры в Брюсселе пока не склонны давать безвиз никому.

Пробивая дно

Когда в феврале министр экономики Айварас Абромавичус обвинил ближайшего друга президента, его правую руку Игоря Кононенко в коррупции, давлении на всех и вся, крышевании схем и создании института «смотрящих»; когда Абромавичуса поддержали не только активисты внутри Украины, но и послы крупнейших и наиболее дружественных Киеву стран, все были уверены: дни президентского друга сочтены, под беспрецедентным давлением Порошенко будет вынужден отдалить от себя одиозного помощника, отдав предпочтение более здоровым силам. Вышло, однако, наоборот: режим стал стремительно закрываться, все чаще выбирая силовые методы решения проблем. Абромавичус покинул свой пост; Кононенко полностью сохранил влияние.

Показательна также история с назначением нового премьера. Вначале Банковая долго уговаривала занять этот пост экс-министра финансов Наталию Яресько. Получив согласие Яресько, команда президента тут же «включила заднюю», мотивируя это нехваткой голосов для утверждения нового правительства. Вместо нее в премьерское кресло решили посадить давнего соратника президента Владимира Гройсмана. То, что Гройсмана готовы поддержать еще меньше народных избранников, никого не смутило: численность коалиции довели до нужной цифры теми же методами, которыми ранее пользовался Андрей Клюев. В то же время, и самому Гройсману не дали возможность привести в Кабмин свою команду, окружив преданными лично президенту людьми.

Самым интересным было назначение нового Генпрокурора. Несоответствие Юрия Луценко требованиям профильного закона не стало проблемой. Указанными выше методами были найдены голоса. Голосование изменений в закон, визирование спикером, подписывание президентом, публикация в специальном выпуске (!!!) «Голоса України», рассмотрение утверждение кандидатуры Луценко профильным комитетом, голосование за кандидатуру в сессионном зале и указ о назначении Юрия Витальевича в совокупности заняли 6 часов.

Назначение руководителя ГПУ продемонстрировало ясно и отчетливо: при желании Петр Порошенко может в рекордно сжатые сроки продавить любой вопрос. И если бы неуемная энергия главы государства була направлена на решение стоящих перед страной вызовов, мы бы жили в совсем другой стране. Примеры Сингапура и Грузии доказывают: при налички сильного лидера и политической воли возможна радикальная трансформацыя страны в рекордно сжатые сроки. Но Петр Порошенко оказался не Ли Куан Ю и не Михеилом Саакашвили. Подобно главному герою одноименного сериала Фрэнку Андервуду, Петр Алексеевич направил свою неуемную энергию, интеллект и незаурядные организаторские способности на строительство карточного домика собственной абсолютной власти. Но карточный домик, как известно, всегда имеет очень непрочный фундамент. Кого еще засыплет обломками – сказать сложно.

Максим Викулов