От самороспуска до референдума – как могут запустить парламентские перевыборы

Весь 2016 год после правительственного кризиса Кабмина Арсения Яценюка прошел с прогнозами о внеочередных парламентских выборах. После выхода из правящей коалиции «Батькивщины», Радикальной партии и «Самопомочи», БПП с «Народным фронтом» удалось формально собрать в новую коалицию 226 депутатов за счет мажоритарщиков. Однако списка парламентариев, которые входят в состав правящей коалиции, нет до сих пор.

Опираясь на различные рейтинги, внеочередных выборов с середины прошлого года открыто требовали Юлия Тимошенко и Олег Ляшко. В какой-то момент о сложении мандатов для роспуска Рады заговорили и представители Оппозиционного блока. Проблема в том, что у них даже на троих лишь 84 голоса, а для роспуска Рады и запуска процедуры внеочередных выборов необходимо не менее 150 «отставников».

О вероятности досрочных выборов в Верховную Раду в 2016 году высказались сотни политологов, экспертов и политиков. Politeka выяснила, какие законные основания могут заставить власть пойти на этот шаг в наступившем году.

Четыре оттенка несостоятельности

Конституция Украины предусматривает варианты, по которым могут быть назначены внеочередные парламентские выборы, и все они начинаются со слова «невозможность»:

— невозможность сформировать Кабмин в течение 60 дней;

— невозможность сформировать коалицию в течение одного месяца;

— невозможность начать пленарные заседания в течение 30 дней;

— невозможность выбрать 1/3 состава Верховной Рады от ее конституционного состава (нехватка 150 депутатов, – ред.).

Проверку по первым двум пунктам ВР пройдет уже в апреле, когда закончится годовой мандат неприкосновенности правительства Владимира Гройсмана. С одной стороны, новый премьер показывает пример дисциплинированности, когда вовремя подает бюджет и добивается его принятия не в новогоднюю ночь. С другой стороны, ничего ярко реформаторского Кабмин Гройсмана не предлагает.

Это может аукнуться премьеру во время отчета за год работы в Раде, как и произошло с Арсением Яценюком.

С парламентским большинством все гораздо сложнее. После выхода из коалиции «Европейская Украина» в начале 2016 года сразу трех фракций – «Батькивщины», «Самопомочи» и Радикальной партии – в ней формально осталось только 223 нардепа от БПП и «Народного фронта». На фоне обвинений в том, что на самом деле коалиции не существует, провластному большинству удалось переманить к себе нескольких мажоритарщиков. Весной прошлого года спикер Рады Андрей Парубий отчитывался о 234 депутатах, но списка депутатов, которые входят в состав большинства, нет и через восемь месяцев после этих заявлений.

Политолог Игорь Когут считает, что рассмотрение отчета правительства Владимира Гройсмана 15 апреля может стать точкой отсчета для попыток начать процедуру внеочередных выборов. Причем главную роль в этом может сыграть бывший премьер-министр.

«Если правительство отчитается как-то неполноценно либо не отчитается вообще, тогда появятся предпосылки для пересмотра политической конструкции, – считает Когут. — Гипотетически может начать трещать и коалиция. А заинтересованным в развале коалиции может быть только лично Арсений Яценюк».

По мнению эксперта, год назад «Народный фронт» сделал паузу и согласился подвинуть собственного премьера. Но чем дольше эта пауза затягивается, тем больше его забывают люди.

«Они пойдут на это, только если почувствуют хоть какой-то рост рейтинга, который пока не намечается. Это единственный возможный вариант запуска перевыборов», – отмечает Когут.

Со своей стороны политолог Тарас Чорновил сомневается в том, что «Народный фронт» и Блок Петра Порошенко пойдут на непрогнозируемые по результатам внеочередные выборы. Он видит единственную возможность расшатать парламент попытками добиться публикации списков депутатов членов правящей коалиции.

«Чисто технологически нет формальной процедуры по созданию коалиции, кто должен ее создавать – фракции или депутаты. По этому поводу можно судиться, на этом можно спекулировать, – объясняет Чорновил. – Случится ли катастрофа, если в списке действительно окажутся лишь 223 депутата? Конечно, нет. Это обычное дело для Европы, называется «коалиция меньшинства», когда до необходимого количества добирают несколько депутатов-мажоритарщиков или внефракционных».

В целом эксперты сходятся в том, что без форс-мажорных обстоятельств до отчета Гройсмана ни коалиции, ни Кабмину ничего не угрожает. Политический консультант Александр Палий напоминает, что по решению Конституционного суда от 2010 года для существования правящей коалиции достаточно номинального количества голосов как минимум 226 из двух фракций.

«В Конституции указано, что только президент имеет право распустить Раду, если месяц не будет правительства и коалиции. Но это право, а не обязанность, – считает Палий. – Поэтому все эти разговоры о внеочередных выборах, как говорится, разговоры в пользу бедных. Политикам в принципе надо о чем-то говорить, а политтехнологи зарабатывают на таких разговорах деньги. В нынешней Раде очень много мажоритарщиков, тратить деньги на новую кампанию с неизвестными результатами они не станут. Посмотрите на последние выборы: на них фактически победила БПП, получив большинство местных глав. После этого даже Ляшко и Тимошенко с разговорами о внеочередных выборах уже умолкли, поскольку все подсчитали».

Политолог Владимир Фесенко проводит параллели между Верховной Радой, которая была избрана на внеочередных выборах 2007 года, и нынешним составом парламента, который также был избран на досрочных выборах в 2014 году.

«Четкого юридического механизма в регламенте в случае наличия или отсутствия коалиции у нас нет, – объясняет эксперт. – С этим играли и в 2007-2008 годах, и сейчас. Формально в коалиции должны быть только фракции. Но напомню, что в состав коалиции входят мажоритарщики. Регламент об этом ничего не говорит. К тому же в Конституции нет положения, что суд определяет наличие или отсутствие коалиции. Парламент 2007 года был избран на досрочных выборах, ожидалось, что он не продержится и года. Однако он прошел и кризис 2008 года, и двух премьеров, и проработал все 5 лет. Сейчас, мне кажется, примерно такая же ситуация».

Референдум?

Чуть ли ни последней возможностью для запуска процедуры перевыборов, в случае отсутствия на это воли на Банковой и на Грушевского, остается референдум. Согласно статье 72 Конституции Украины, для запуска процедуры референдума необходимо 3 млн подписей из не менее чем 2/3 областей страны и не менее 100 тыс. подписей из одной области.

Но это еще труднее, чем добиться развала коалиции или голосования за недоверие правительству. На самом деле этим пытались в украинской истории воспользоваться как минимум дважды.

Владимир Фесенко напоминает, что в 2000 году президент Кучма пытался запустить референдум о доверии парламенту. Тогда эту попытку остановил Конституционный суд.

«Суд признал, что вопрос о доверии избранным на открытом голосовании президенту и парламенту нельзя рассматривать на референдуме, – говорит Фесенко. – Сначала это признал украинский Конституционный суд, потом это решение подтвердила Венецианская комиссия. Если кто-то об этом будет заявлять, это значит, что у них просто нет профессиональных советников по этому поводу».

Тарас Чорновил в свою очередь напоминает, что попытку Кучмы распустить Раду через референдум годом позже повторила Юлия Тимошенко, которая собирала голоса для выражения недоверия уже президенту.

«Напоролась на стену, но политические очки какие-то заработала», – характеризует попытку тогдашней оппозиционерки эксперт.

Политологи сходятся во мнении, что начать собирать 3 млн голосов некоторые политики, может, и решатся, но это будет обычным хвастовством политическими мускулами без существенных последствий. Дело в том, что еще президент Виктор Янукович протянул через Раду закон о референдуме, который фактически делает невозможным проведение подобных голосований без инициативы власти.

Технология или запрос общества?

В общем, украинцы вошли в 2017 год с очень пестрыми чувствами. С одной стороны, согласно данным последнего опроса социологической группы Рейтинг, общий уровень недовольства властью в Украине превышает 55%. Антирейтинг Верховной Рады вообще достиг более 80%.

Однако в мае 2016 года перевыборов Рады хотели 45% украинцев, при этом 41% выступили категорически против. По мнению экспертов, с такими цифрами ни одна политическая сила не сделает решительную ставку именно на перевыборы.

Тарас Чорновил утверждает: разговоры о досрочных выборах – мистификация, которую запустили два года назад почти сразу после выборов.

«Я этих политтехнологов знаю лично, они мне тоже предлагали за деньги принять участие в этой кампании, – говорит политолог. – Впоследствии к ним присоединились некоторые политические силы, в первую очередь Юлия Тимошенко, половина Оппозиционного блока, партия Рабиновича и так далее. Среди лидеров оппозиции, парламентской или внепарламентской, нет качественного обновления. А когда оппозиция еще хуже власти – какой смысл их менять местами?»

Илья Лукаш