Мирослав Гай о неминуемом крахе России, войне и преступности

Всего зафиксировано около 73 тысяч преступлений. Однако их раскрываемость упала на 7%. При этом вот уже третий год продолжается война на Донбассе, которая подливает масла в огонь и так сложной ситуации в правоохранительном секторе.

Есть ли прямая взаимозависимость между ростом преступности в Украине и АТО, а также почему крах «империи зла» является неизбежным историческим процессом, в интервью Politeka рассказал волонтер, блогер, командир взвода в Оперативном резерве 95-ее ДШБ Мирослав Гай.

— В своих публикациях вы пишете, что стартовал новый этап уничтожения «империи зла». Собственно, прогнозы, что Россия вот-вот «загнется», звучат не первый год. Откуда такая уверенность, что именно сейчас произойдут кардинальные изменения?

Во-вторых, мы видим, что в России бешеная инфляция. Преимущественно из-за контрсанкций, которые она сама же и ввела. Такие действия спровоцировали серьезное падение рубля.

Кроме того, стоит взять во внимание расчеты цены на нефть. Сейчас она гораздо меньше, чем нужно, чтобы было наполнение резервов на должном уровне. Соответственно, государство не в состоянии выделять дотации на свои регионы. Например, ту же Чечню, Крым дотируют на 80%.

В результате объективных экономических факторов Москва не сможет выполнять свои обязанности в отношении оккупированных территорий и других субъектов Российской Федерации.

— Но в этой истории есть, кроме экономического, еще и политический фактор. Не так ли?

— Конечно. Хотя экономический здесь является определяющим. Окружение Путина, все эти олигархи выводили свои деньги за границу. Сейчас их финансы будут под угрозой ареста — из-за вопроса происхождения этих средств.

Согласно подписанному президентом США Дональдом Трампом Закону о борьбе с международным терроризмом, РФ — главная в списке террористических стран, рядом с Ираном и КНДР.

Поэтому деньги РФ, находящиеся за рубежом, будут рассматриваться на предмет финансирования терроризма. Это все очень серьезные моменты.

— В состоянии постоянной нестабильности можно протянуть не один год. Когда именно Россия как «империя зла» перестанет существовать?

— Распад РФ неизбежен. Это объективный исторический процесс. Когда непосредственно это произойдет, я бы не стал прогнозировать. Здесь никто на 100% не может быть уверен. Но есть объективные вещи.

Нас прежде всего интересует смена режима в России. Это будет первым действенным фактором, который поможет прекратить войну на Востоке Украины и начать процесс возвращения наших территорий. Надеюсь, что смена режима в РФ состоится до 2018-2019 года.

— На днях генеральный секретарь Североатлантического альянса Йенс Столтенберг в ВР Украины пояснил, что НАТО не может предоставить нам оружие, ведь это вопрос переговоров с отдельными членами Альянса. Получим ли в конце концов необходимое оружие и при каких условиях?

— Украина и так получает от международного сообщества военное оборудование. В частности, от США. Вопрос сейчас заключается в том, чтобы расширить поставки, и добавить в перечень новые виды вооружения – более мощные. Это сейчас обсуждается.

— Однако украинские политики часто обобщают все эти понятия и четко формируют месседж – «НАТО не дает Украине оружие для противостояния РФ».

— Спекулируют на безграмотности украинских граждан, искажают понятия. НАТО – это же не страна. Это объединение, договор, название клуба, если хотите.

Да и не нужно нам оружие от НАТО. Его могут предоставлять только конкретные страны – субъекты, с которыми у нас подписаны международные договоренности.

— Недавно изменениями в бюджет Украины было увеличено  финансирование армии до 2,66 млрд грн. Часть средств будет направлена на строительство завода по изготовлению боеприпасов, на обеспечение украинской армии разными видами вооружения. Этих денег достаточно для удовлетворения потребностей армии?

— Деньги идут на армию. Это точно. Армия реформируется, но этот процесс очень медленный. Да и средств этих недостаточно. Их нужно выдавать в разы больше. Но все это, конечно, зависит от способностей нашего бюджета. Средства, которые в Украине выделяются на армию, не сопоставимы с расходами на такие же цели в странах Европы. Не говоря о том, что мы ведем войну с третьей армией мира.

— Очень часто рост преступности в Украине отождествляется с войной на Донбассе. Здесь есть прямая взаимозависимость?

— Уровень преступности вырос в стране. Это правда. Так всегда происходит там, где идет война. Любой период нестабильности, даже реформ (полиции, прокуратуры) вызывает рос преступности. Но нужно различать рост преступности в виде статистики, которую нам подает МВД, и реальное положение дел.

На самом деле этот рост весомый. Сравните хотя бы ситуацию до войны и сейчас, даже просто с количеством преступлений, которые нам известны из публичного информационного пространства. У нас ежемесячно в Киеве происходит преступление или теракт с использованием взрывчатки или же военного вооружения.

— И не только в столице. В Днепре посреди бела дня недавно из автоматов расстреляли людей.

— Но это происходит не потому, что СБУ или МВД такие плохие. А потому, что в стране имеет место военная ситуация, работа иностранных граждан, в частности представителей ФСБ.

В Украину заезжает большое количество представителей преступного мира из РФ. Когда идет война, всегда есть возможность поживиться. Внимание правоохранительных органов приковано больше к зоне АТО. Этим моментом можно воспользоваться — заниматься, например, тем же грабежом.

— Если между военными действиями и уровнем преступности есть прямая зависимость, то не придется ли нам жить как на Диком Западе?

— Нет, так не будет. Израиль также живет в условиях перманентного военного конфликта. Но там с безопасностью граждан все в порядке, а вопрос преступности не является глобальным. Это комплексный вопрос.

Чтобы в Украине достичь такого же результата, стоит в первую очередь повысить уровень благосостояния граждан. Человек, который сыт, имеет жилье и семью, менее склонен к преступлениям.

Также важно довести до конца реформы МВД, прокуратуры. У нас пока эти изменения только продолжаются.

Третье – все граждане должны поднять для себя уровень самосознания. В Израиле почти в каждом районе живут несколько десятков людей, которые имеют на постоянной основе собственное оружие и могут его использовать ради общей безопасности. Там даже есть закон о наказании за непротиводействие преступлению. То есть, если гражданин видит, что совершается преступление, он обязан вмешаться. Мы также должны идти таким путем.

— Но ведь для этого нужны определенные навыки.

— Конечно, люди должны научиться, как это делать. В том же Израиле все,и мужчины, и женщины, проходят службу в армии – 90% населения. У них безопасность граждан поставлена на государственный уровень. В Украине же люди элементарно не могут оказать первую медицинскую помощь. Если случается авария, человек очень часто умирает от того, что окружающие не могут оказать первую помощь.

— Как насчет остальных причин, повлиявших на криминогенную ситуацию в стране? Тот же пресловутый Закон Савченко.

— Закон Савченко – это огромная ошибка. Тут нечего говорить. Да и вообще, любые инициативы Савченко – это преступление против украинского народа и национальной безопасности.

— Очевидно, в ГПУ так не думают. О снятии неприкосновенности с Савченко никто не говорит.

— Я могу давать свою оценку как гражданин. К сожалению, Савченко является сейчас народным депутатом Украины, у нее есть неприкосновенность. Кроме того, она — публичная персона, раскрученная в информационном пространстве. Давайте посмотрим, какой постоянно цирк происходит с представлением о снятии этой неприкосновенности с лиц, которые причастны к крупным преступлениям, и эти преступления доказаны. В любом случае, к Савченко, как и к другим депутатам, очень сложно подобраться.

— Стоит ли в Украине на законодательном уровне легализовать право граждан на вооруженную защиту? Ведь, по данным международных организаций, у нас около 5 млн незарегистрированных единиц оружия.

— Это преувеличение. Сейчас есть возможность легально приобрести оружие, у нас законодательство более лояльно в некоторых вопросах, чем в США. Можем купить такой вид оружия, который во многих странах Европы запрещен. Нельзя купить только короткостволку.

Проблема не в наличии оружия, а в законе о самозащите. В тех же США, если к человеку в дом врывается грабитель, первый имеет право застрелить последнего. У нас, скорее всего, хозяин такого дома потом годами будет ходить по судам.

Убежден, что предоставление украинцам права на вооруженную защиту однозначно повлияет на уменьшение роста преступности.

Романия Горбач