Заокеанский вояж фрау Меркель: до чего договорились Вашингтон и Берлин

История нелюбви

Среди топовых фигур мировой политики невозможно найти менее похожих друг на друга людей, чем Ангела Меркель и Дональд Трамп.

Она — образец благоразумия и взвешенности. Он – взбалмошный эксцентрик. Она – немногословна. Вместе с тем каждое ее слово выверено и имеет вес. Он – любитель говорить первое, что придет в голову. Она – из тех, кто будет жестко гнуть свою линию до конца. Он – чемпион среди любителей менять решения. Она – формирует собственную повестку дня в своей стране и на европейском континенте. Он – позволяет многочисленным советникам проталкивать собственные, зачастую противоречащие друг другу, концепции. Она – совершенно хладнокровна к любой критике; ей совершенно плевать, когда радикалы и даже официальная пресса Турции, Греции либо Польши изображает ее в нацистской форме. Он – пишет истерические посты в социальных сетях практически после каждой нелицеприятной публикации в New York Times и выхода сатирического шоу Saturday Night Live.

Первая женщина на посту канцлера самой могущественной страны Европы – убежденный сторонник интеграционных процессов, глобализации и свободной торговли. Человек, волею случая (и нюансов избирательного законодательства) возглавляющий ведущую страну планеты, – любитель протекционизма и заградительных мер в экономике. Имеющая степень доктора химии (совсем как Маргарет Тэтчер), Ангела Меркель прекрасно разбирается в государственном управлении, политических и экономических процессах в Германии и во всем мире. Макроэкономические знания Дональда Трампа в основном сводятся к тому, что китайцы «воруют» американские рабочие места.

Возглавив Германию в 2005 году, дочь пастора из ГДР железной рукой провела страну через экономический кризис 2008-2009 годов. Проводимая бундесканцелерин экономическая политика позволила ФРГ не только легко выйти из кризиса, но и значительно усилиться. Германия под руководством Ангелы Меркель стала лидером Европейского Союза и всего континента. С другой стороны, неполные сто дней нахождения на высшем посту Дональда Трампа ознаменовались разбродом и шатанием невиданных масштабов: хозяин Овального кабинета стал раздражителем, рассорившим всех со всеми.

Наконец, Меркель считает Россию одним из главнейших вызовов существующему мировому порядку, а ее лидера – человеком из параллельной реальности. Трамп же, вопреки всему американскому политическому истеблишменту, разведсообществу, медиатусовке, собственной партии и доминирующему общественному мнению, продолжает считать Владимира Путина «крепким орешком» и «сильным лидером», с которым во что бы то ни стало следует поладить. А тех из ближайшего окружения новоизбранного президента, кто имел с россиянами неформальные контакты либо даже брал у них деньги, продолжают изобличать буквально пачками.

Так что вполне органично, что отношения между двумя самыми могущественными людьми западного мира – формальным руководителем Соединенных Штатов и фактическим лидером Европы – не заладились с самого начала.

За несколько дней до своего вступления в должность, в интервью изданию The Times новоизбранный президент США фактически усомнился в необходимости существования Европейского Союза, упрекнул НАТО в неэффективности и использовании устаревших подходов, а также раскритиковал миграционную политику Ангелы Меркель. Бундесканцлер, а также президент Франции Франсуа Олланд и ряд других лидеров Евросоюза тут же ответили, что это их внутреннее дело – решать, кого пускать в свои страны. Буквально неделю спустя ситуация зеркально изменилась: европейские лидеры стали дружно критиковать указ Трампа по ограничению миграции в Соединенные Штаты из ряда стран Ближнего Востока (хотя, по их логике, это вроде бы внутреннее дело американцев).

Подготовка и ожидания

Неудивительно, что в сложившейся ситуации встреча руководителей ФРГ и США, которая имела бы протокольно-технический характер всего полгода назад, стала одним из важнейших событий мировой политики 2017 года. Переговоры Ангелы Меркель с Дональдом Трампом были призваны подтвердить единство западных демократий, восстановить пошатнувшуюся коммуникацию европейских и американских элит и выработать некую совместную повестку дня.

Нужно отметить, что у бундесканцлера, которая со свойственным ей прагматизмом была намерена во что бы то ни стало наладить отношения Вашингтона и Берлина, были весомые резоны надеяться на успех. Невзирая на предвыборную риторику, практически все переговоры нового хозяина Белого дома с его зарубежными коллегами можно назвать более или менее успешными. С Дональдом Трампом смогли поладить и относительно близкая ему по духу глава британского кабинета Тереза Мэй, и идеологический антипод новоизбранного президента, канадский премьер Джастин Трюдо, и руководитель японского правительства Синдзо Абэ – хотя ранее Трамп и обвинял Токио в махинациях с курсом иены. Даже телефонный разговор Дональда Трампа с китайским лидером Си Цзиньпином прошел довольно конструктивно.

Кроме того, есть основания считать, что в последние недели совместными усилиями Конгресса и ключевых членов администрации внешнеполитические представления 45-го президента претерпели определенные изменения, и теперь более-менее совпадают с классическим курсом вашингтонского истеблишмента. И что в самой администрации «классический» лагерь в лице вице-президента Майка Пенса, главы Пентагона Джеймса Мэттиса, госсекретаря Рекса Тиллерсона и новоназначенного советника по национальной безопасности Герберта Макмастера существенно усилил свое влияние, потеснив «американского Ленина» — ультраправого старшего советника по стратегии Стива Бэннона (по крайней мере, мы точно знаем, что отношения со странами Азиатско-Тихоокеанского региона сейчас курируют Мэттис и Тиллерсон, а не Бэннон).

Существенное изменение тона было особенно ощутимо во время ежегодного выступления Дональда Трампа перед Конгрессом, где президент подчеркнул важность НАТО и фактически отказался от анонсируемой им ранее политики изоляционизма.

Ангела Меркель готовилась к встрече не менее системно и педантично, чем Синдзо Абэ (говорят, премьер Японии перед визитом поручил психологам составить портрет американского лидера). Глава немецкого правительства лично изучала и анализировала речи и интервью Дональда Трампа. Со своей стороны, не менее тщательно готовились к переговорам и в Белом доме.

Представители Вашингтона и Берлина заранее согласовали, что на встрече не будут подниматься вопросы, по которым у сторон наблюдаются значительные расхождения – как-то проблема миграции. Вместо этого предполагалось сосредоточиться на вопросах торговли и кооперации в области безопасности.

Тем не менее во время совместных выходов политиков к прессе было ясно, что переговоры проходят достаточно тяжело и куда менее результативно, чем хотелось бы. Что неудивительно – при таком-то количестве камней преткновения.

Говоря об экономике

Одним из таковых является подход к торговле. Как мы уже отмечали, Ангела Меркель – искренний адепт глобализации и свободной торговли. Дональд Трамп – сторонник того, что на совместной пресс-конференции он окрестил «справедливой торговлей».

«Справедливость», по мнению Трампа, должна заключаться в бездефицитности. Сейчас же американо-немецкое торговое сальдо составляет $65 млрд в год в пользу ФРГ. Хотя Соединенные Штаты имеют отрицательное сальдо практически со всеми ключевыми торговыми партнерами. Германия же, наоборот, завершила 2016 год с профицитом в $260 млрд. Очевидно, в Вашингтоне хотели услышать предложения об исправлении ситуации. Кроме того, Трамп в который раз подчеркнул, что его администрация нацелена на создание рабочих мест в США.

Явно предвидя это, Меркель прихватила с собой представителей концернов Siemens и BMW, которые являются крупными работодателями и в Соединенных Штатах. Таким образом, глава германского правительства хотела продемонстрировать важность существующих американо-немецких отношений и предостеречь хозяина Овального кабинета от необдуманных шагов в части введения односторонних протекционистских мер.

Сложно сказать, насколько позиция фрау Меркель оказалась услышанной в Вашингтоне. Но буквально на следующий день, 18 марта, министр финансов США Стивен Мнучин отказался визировать итоговый документ заседания глав министров финансов G20, содержащий положение и недопустимости протекционистских мер.

Цена безопасности

Не менее значительные противоречия между Вашингтоном и Берлином касаются вопросов безопасности. В частности, того, кто за это удовольствие должен платить. В настоящее время практически все бремя финансовых расходов внутри Североатлантического альянса несут Соединенные Штаты, которые тратят на оборону 3,6% ВВП (что составляет $680 млрд в год). Европейские же партнеры по НАТО, имея ВВП, больше, чем в США, вкладывают в общее дело менее $240 млрд, при этом лишь четыре страны Старого континента – Великобритания, Эстония, Польша и Греция – с горем пополам дотягивают до нормативных 2% от ВВП.

Естественно, американцы подобные расклады считают несправедливыми. Тем более, что натовский зонтик европейцам куда нужнее – Россия же находится под боком у ЕС, а не у США. На проходящей в феврале Мюнхенской конференции по безопасности, вице-президент Пенс и министр обороны Мэттис подтвердили американские гарантии в рамках НАТО, но также в ультимативной форме потребовали от европейских коллег начать платить за собственную безопасность тоже.

Во время встречи, Дональд Трамп в который раз призвал Ангелу Меркель увеличить расходы на оборону, которые ныне находятся на абсолютно неприличной отметке в 1,19% от ВВП (правда, не так давно Германия тратила 1,07%, так что некий прогресс все же налицо). Канцлер твердо пообещала достичь отметки в 2% к… 2024 году.

Почему необходимо ждать так долго, Меркель не уточнила. Тем более, что в отличие от многих европейских стран-членов Альянса, деньги в немецкой казне есть: экономика продолжает расти, страна наращивает торговый и бюджетный профицит.

Российская угроза и «минский процесс»

Отдельной, хоть и не первоочередной, темой переговоров стали отношения Запада с Россией и, в частности, кремлевская агрессия против нашей страны. Еще до встречи, Дональд Трамп обозначил свой интерес к позиции Берлина по украино-российскому конфликту.

Для Ангелы Меркель было важно донести до главы Белого дома, что нормализация отношений с РФ возможна лишь в случае выполнения последней Минских соглашений. И, возможно, слова бундескацлера в Вашингтоне были услышаны. Так, Трамп высоко оценил усилия Меркель и президента Франции Франсуа Олланда, а также подчеркнул важность поиска мирного решения.

Со своей стороны, Ангела Меркель рассказала, что Дональд Трамп и его администрация поддерживают «минский процесс», который они считают «хорошей базой» для достижения мира. При этом канцлер отметила проблемы с реализацией «Минска» и в который раз подчеркнула необходимость активизации усилий для его выполнения. Кроме того, Меркель отметила необходимость улучшения отношений с Москвой, но «ситуация в Украине должна быть решена в первую очередь». На практике это означает, что условием нормализации отношений должно стать прекращение кремлевской агрессии против нашей страны.

Здесь важно отметить, что слов, сказанных Ангелой Меркель, ожидали в первую очередь от Дональда Трампа. В то же время глава Белого дома никоим образом не прокомментировал слова главы немецкого правительства о прекращении агрессии как о необходимом условии нормализации отношений с Москвой. Так что неясно, насколько он разделяет такую позицию. С другой стороны, нет никакого сомнения в том, что бундесканцлер четко донесла свою позицию до нынешнего президента США. А также очертила своеобразную красную линию в части украино-российских отношений, при попытке пересечь которую, отношения Вашингтона и европейских столиц значительно ухудшаться.

В сухом остатке

Визит многолетнего главы Германии и бесспорного лидера объединенной Европы в Вашингтон не стал прорывным. Одновременно его нельзя считать и провальным. С одной стороны, сомнительно, что Вашингтон и Берлин разрешили свои противоречия в торгово-экономической сфере.

В то же время стороны достигли определенной ясности касательно НАТО. И, кажется, остались удовлетворены услышанным. То же самое касается выработки совместного подхода к агрессивной политике Кремля.

Как бы то ни было, время, когда Запад был един в своих оценках и подходах, кажется, надолго осталось в прошлом. Так что политикам по обе стороны Атлантики нужно приложить максимум усилий для того, чтобы вновь восстановить сотрудничество и взаимодействие в полной мере. В нынешнюю эпоху тотальной нестабильности и гибридных угроз количество вызовов глобальной безопасности растет по экспоненте. И коллективному Западу крайне важно вновь научиться реагировать на такие угрозы четко и слаженно.

Максим Викулов