Конституция для Сирии, или Зачем Керри едет в Москву

Повестка встречи включает вопрос о конституции для Сирии. Этому в Москве придают особое значение. Асад даже получает нагоняй за то, что назначает выборы в парламент на апрель по старой конституции. Москва работает, работает, спорит с Вашингтоном, а Асад не ждет результатов, мол, уже конституция есть. А, действительно, конституция есть, принятая всего лишь в 2012-м. Там все как полагается – политический плюрализм, свобода слова. О чем тогда говорить Керри с Лавровым? Есть о чем, об устройстве Сирии – унитарная или федеративная.

Вопрос не из легких. Казалось бы, прочерти линии на карте, и дело в шляпе. Так жили в классическую эпоху, отголоском которой является эта встреча: два европейца (пусть не по географии) решают судьбы «дикарей». Просто теперь любое решение нужно согласовывать с местными.

Хвост виляет собакой

Каждый на встрече поведет речь от имени коалиции: Керри — суннитской, с Анкарой и Эр-Риядом, Лавров — шиитской, с Тегераном. Будь младшие партнеры послушны, два «белых человека» заключили бы сделку. Хотя говорят, что шиитов в общем-то меньше, но в Ираке их больше. А США только что отправили туда отряд спецназовцев для борьбы с ИГИЛ, и благожелательный нейтралитет шиитов пришелся бы кстати. Пока шиитские вооруженные группировки, друзья Ирана кричат об оккупации. Это — пример, в чем может быть интерес США. А у России просьб вовсе немерено: если верить злым языкам, вся операция в Сирии затеяна для геополитических торгов со Штатами.

Но «младшие братья» ведут свою игру. Представьте, Керри с Лавровым решают: федерации в Сирии быть. Турция точно скажет «нет», ведь федерация – это особый статус для курдов. Турция не покорна США. А Иран точно так же не покорен России – к примеру, отказывается сократить добычу нефти, чтобы поддержать цены на рынке. Конечно, никто никому не должен, но все равно неприятно. Тогда что в активе?

Россия считает своим активом Асада, цена которого в ходе военной операции возросла. Теперь его можно с выгодой продать, если, конечно, он в российской собственности. В чем покупатели, т. е. американцы отнюдь не уверены. В Foreign Policy подозревают, что Асад — актив Ирана, и указывают на факты расхождения позиций Асада и России, в т. ч. в вопросе новой конституции. Но нельзя исключать, что Асад гуляет сам по себе, умело пристраиваясь то к Ирану, то к России. Это искусство уже было известно его отцу Хафезу. Асада-старшего считают верным союзником СССР. Но в гражданскую войну в Ливане (1975-1990) Хафез вступает на стороне христиан-маронитов, друзей США. Как вспоминает Евгений Примаков (премьер РФ в конце 1990-х, а в 1970-х сотрудник института востоковедения, а может, сотрудник разведки. — М. П.) влезает так, что ставит премьера СССР Косыгина в неудобное положение. Косыгин находится с визитом в Дамаске, когда сирийские войска входят в Ливан. Для Косыгина это неприятный сюрприз, но публично осуждать нельзя, иначе все скажут: СССР не влияет на своих союзников, нет у него союзников на Ближнем Востоке, одна фикция.

Одним словом, Россия не может продать то, чем не владеет.

У Лаврова есть утешение: собственность США на сирийскую оппозицию тоже весьма условна и продолжается лишь до тех пор, пока Вашингтон не расходится с Анкарой.

Фактор силы

Полагайся Керри и Лавров на союзников, их встреча не имела бы смысла. Пусть встречаются Турция с Ираном, кстати, их встреча тоже прошла на той неделе. Но США и Россия – те, кто бомбят в Сирии. Фактор силы придает силу.

Хотя Россия выводит войска (в чем есть сомнения), у нее остаются две базы — Тартус и Хмеймим. Российские аналитики из либерального лагеря, правда, эти базы в грош не ставят. Но американцы из того же Foreign Policy воспринимают слова Путина «мы нарастим военное присутствие в Сирии за пару часов» весьма серьезно. «Говорить, что расстановка сил меняется в пользу оппозиции, — пишет Ранда Слим, — значит выдавать желаемое за действительное». Если Россия по-прежнему может бомбить оппозицию, друзей Турции, то Турция все еще не может бомбить Асада — Латакию прикрывает комплекс ПВО С-400.

Военное присутствие России в Сирии – то, что приводит Керри в Москву. А сохранение этого присутствия – залог будущих встреч. В Сирии все неустойчиво, даже верность Асада не надежна (уйдет к Ирану, ищи-свищи). В общем, зыбучие пески. А островок твердой почвы — базы. Поэтому пока Россия хочет играть в Сирии, базы будут. Не зря речь идет о выводе не баз, а «основного контингента».

Есть одно «но»: базы России в Сирии, США — в Бахрейне недостаточное условие, чтобы вся Сирия стала твердой почвой, по которой можно чертить линии границ. Воздушная война требует союзника на земле, а с этим напряженка.

Царство песка

Итак, у Керри с Лавровым недостаточно рычагов на земле. Даже бросить союзников не так просто: уже деньги вложены, репутация. Кстати, СССР своенравного Хафеза Асада тоже не бросает, а тихонько убеждает сменить фронт, что тот в конце концов делает. Договориться самим, а потом убеждать «друзей» – это возможный итог встречи.

Федерация подходит России и не вызывает отторжения в США. Аналитики на Западе вкладывают уйму сил в борьбу за права курдов — любимцев всех тех, кто пишет в Foreign Policy, The Guardian, The Washington Post и т. д. Думаю, общественное мнение создают не зря. То, что думает общество, обычно получает перевод в политическое действие. Но что делать с друзьями в Сирии?

Юмор в том, что конституция, написанная Асадом в 2012-м, в общих чертах совпадает с тем, что напишет оппозиция, став властью. Речь идет не только о декларациях «каждый имеет право свободно выражать свои взгляды», но также об унитарном устройстве. «Суверенитет является атрибутом народа, ни одно лицо или группа не могут его потребовать». То есть из Сирии никто выйти не может и никто не получит автономию. А дальше: «Любая политическая деятельность, в т. ч. формирование партий на основе религиозной, сектантской, племенной, классовой, гендерной дискриминации не допускается». Слова правильные, но не отвечающие реальности. Все группы в Сирии образованы по сектантскому принципу. Поэтому на практике это значит: моя группа сверху, а все прочие подчиняйтесь и оппозицию не образуйте. Асад, конечно, людоед. Но т. н. демократическая оппозиция тоже против автономий. Ее главная претензия та, что не она власть.

Пример конституции 2012-го показывает, что проблема не в том, договорятся Керри с Лавровым или нет, и даже не в том, уговорят ли своих сирийских друзей, а в том, насколько договор будет адекватен реальности и как будет выполняться.