Август по традиции — месяц сильной турбулентности в России. В самом широком смысле.
Давно ползли слухи о возможном обострении на Донбассе вплоть до нового витка войны. Странно, но практически никто не вспоминал в этой связи Крым. Если проводить аналогию с Кавказской войной в августе 2008 года, то как раз там и следовало ожидать черных лебедей. Их возможное появление в какой-то мере подпитывались масштабными маневрами на полуострове российской армии.
Напомним, что вторжению в Грузию предшествовали крупномасштабные учения министерства обороны России «Кавказский рубеж-2008» в Северокавказском военном округе. Интересно, что начались они сразу по завершении учений пограничных частей ФСБ «Щит-2008». Подобные параллели всегда должны наводить не только на размышления, но и на принятие срочных мер по защите страны.
В кадровом смысле нынешний август не стал исключением. О том, что Сергей Иванов покинет пост руководителя администрации президента, заговорили в конце июля. Профессор Валерий Соловей 1 августа писал, что администрацию возглавит Антон Вайно, Вячеслав Володин возглавит Государственную думу.
Пока из этого прогноза исполнилось только назначение Антона Вайно. Сергею Иванову нашли ничего не значащий пост советника по экологии — и это означает не только его аппаратное понижение, а выбытие из ближнего круга Путина. В свое время председатель Государственной думы Борис Грызлов также считался мощной фигурой возле главного начальника, но теперь о нем вообще мало кто вспоминает.
Увольнение Иванова не простой кадровый ход. Его нельзя по значению сравнивать даже с последними перестановками среди губернаторов. В чем-то с его уходом заканчивается целая эпоха ленинградско-петербургского засилья в верхних эшелонах московской бюрократии.
Стрельба по бутылкам: большая война и детские комплексы Путина
Процесс ухода тех, с кем Путин начинал свою карьеру как в КГБ, так и ленинградской мэрии, шел уже некоторое время. Как заметили некоторые эксперты, постепенно осушалось «Озеро». Здесь намек на тот факт, что многие работали с Путиным в кооперативе «Озеро» и там начинали сколачивать свои состояния и оттуда в первый свой президентский срок ВВП набирал близкое окружение, которое с некоторого времени стали называть «Политбюро 2.0».
Верный своему методу подбора и расстановки кадров Путин начал избавляться от тех, кто мог чувствовать себя если ровней, то близким к нему. Более того, пусть в узком кругу высказать свое мнение.
Сигнал о том, что это окружение тяготит начальника государства российского, прозвучал после введения персональных крымских санкций. В проскрипционные списки Запада попали практически все друзья молодых и средних лет. На людях они хвастались таким попаданием. На самом деле умудренные аппаратным опытом понимали, что их уход или увольнение — лишь дело времени. Хорошо если не закончится лежаком в Бутырках или Лефортово.
Системная революция
Любой авторитарный или тоталитарный правитель начинает с определенного момента избавляться от тех, с кем начинал свой путь наверх. Не по особой злобности, а из простых системных предпосылок.
Слишком тесный круг соратников и сподвижников, во-первых, каждый день напоминает о совместном прошлом, в котором очень много такого о чем вспоминать не хочется. Как по объективным, так и субъективным причинам.
Во-вторых, у многих малая дистанция с первым лицом порождает неоправданное мнение — что он в состоянии влиять на принятие решений и обладает своего рода иммунитетом за свои часто противоправные действия.
На нажитое непосильным трудом за счет распила государственных средств Путин до определенного времени смотрел сквозь пальцы, но всему есть предел. Многие из прежних друзей это не поняли. Вот почему пришлось удалить их из ближнего круга. Казалось, что Иванова это коснется в самую последнюю очередь.
На чем основывалось такое мнение, сказать трудно. Как управленец он себя никак не проявил, что бы он ни возглавлял, везде были провалы. От Министерства обороны — до заместителя премьера по оборонному комплексу.
В администрации президента Иванов тоже не сумел совладать с аппаратным сопротивлением своего заместителя Вячеслава Володина, а также с увеличивающимся противостоянием ФСБ и ФСО — Федеральной службы охраны.
Путин хорошо помнил, что Иванов в 2008 году демонстрировал всем своим видом, прямыми линиями и поездками по стране, что он кандидат в президенты. И многие высшие бюрократы поверили в это. Именно эта активность и убедила ВВП в опасности доверить высший пост такому соратнику. Возникли большие сомнения — что он согласится в случае необходимости на рокировку в короткую сторону. Именно поэтому выбор пал на послушного Медведева.
Бунты зеков и нашествие воров в законе: новый фронт российско-украинской войны
С этого момента медленно, но верно звезда Иванова начала закатываться. Гибель сына в 2014 году только ускорила этот процесс.
Есть и еще одна объективная причина отставки Иванова. Происходит не просто кадровая перетряска, так бывает довольно часто, — а коренная перестройка высших звеньев государственного управления.
Администрация президента РФ превратилась в параллельное правительство, причем не за что не отвечающее. До какого-то времени конкуренция между двумя этими звеньями не просто устраивала Путина, а служила дополнительной возможностью влияния на весь ход государственного управления. Вот почему на пост руководителя администрации всегда назначались люди из самого близкого окружения президента. Служили они там не слишком долго, но потом переводились на важные должности.
Исключением является Сергей Собянин. Он не их питерских, но после не длительного испытательного срока в руководстве администрацией ему доверили управление Москвой. В тот момент покончить с наследством Юрия Лужкова для Путина не было более важной задачи.
Администрация стала средоточием конкурирующих групп влияния, которые возглавили кураторы различных направлений. Так называемое сообщество силовиков противостояло экономическому блоку — и все больше вмешивалось не только в экономику, но и финансы. Из провинций все чаще приходили сведения о беспределе силовиков в отъеме приглянувшейся собственности. Крышей для них была администрация президента.
Сообщество силовиков вместе с генералами военно-промышленного комплекса явилось основой проведения жесткого конфронтационного курса. Там настаивают на продолжении агрессии на Донбассе и все большем втягивании в сирийскую войну до полной победы Дамаска.
Психологически Путин с ними. Но, во-первых, страна повторения афганской авантюры не выдержит экономически и финансово. И, во-вторых, такое усиление силовиков опасно уже для власти самого Путина. Призрак военного переворота всегда присутствует в московских коридорах власти. Этого боялся Сталин, Хрущев в лице Жукова, даже Андропов.
Нынешний российский президент в силу исторических аналогий должен об этом помнить.
Вот почему отставка Иванова не просто кадровое решение. Это начало превращения администрации президента в обычную канцелярию, формирующую и обслуживающую график президента, а также выполняющую другие технические функции.
Охота на неугодных: сколько журналистов за 25 лет убили в России
Назначенный на должность руководителя администрации Антон Вайно как нельзя лучше подходит для этой роли. Этот технократ не имеет политических амбиций, его карьера проходила полностью при Путине и именно ему он обязан всем.
Для ВВП личная преданность является определяющим фактором. К тому же, как шутят в администрации, Вайно никогда не потерял ни одной бумаги, всегда знает где что лежит и обладает поразительной работоспособностью. Он давно при Путине — и тот к нему просто привык.
Центр тяжести переносится в Совет безопасности России, секретарем которого является Николай Патрушев. Вроде бы это укрепление силовиков. Однако, не все просто. Совет безопасности не распорядительный орган, а совещательный. Его решения могут внедряться только после решения правительства. При всем аппаратном весе Совета безопасности последнее слово за кабинетом и его председателем. Эта очевидная бюрократическая и аппаратная деталь определяет существо системной и кадровой революции.
Заботы о транзите власти
На данный момент баллотирование Путина на очередной президентский срок не вызывает сомнений. Однако здесь есть определенные подводные камни, значение которых станет ясно в дальнейшем.
Все хорошо, пока хорошо. Глядя на государства Центральной Азии российский президент должен хорошо осознавать к чему приводит неопределенность в вопросе транзита власти.
В Астане и Ташкенте в большей степени, в Душанбе и Ашхабаде в меньшей усиливается борьба между кланами за верховную власть после ухода действующих лидеров. Казахстан недавно пережил серию терактов. Не в последнюю очередь они связаны не столько с исламистским подпольем, которое пока не слишком сильно, а с обостряющимся противостоянием северных, западных и южных жузов. Это расшатывает властную вертикаль и создает опасное положение на очень длинной общей границе.
Выборы в Грузии «случайно» совпали во времени с военными учениями Кремля на Кавказе
Положение в России тоже не слишком радужное. Во всех смыслах, но в первую очередь, в экономике. Как отметила профессор Наталия Зуборевич на Радио Свобода, федеральный бюджет секвестирован на 20%. Долг регионов превышает 2,4 трлн руб. У 20% регионов долги составляют от 85% до 120% их консолидированных бюджетов, 75% закончили прошлый год с дефицитом бюджетов и он все увеличивается.
Вот почему независимо от президентских выборов Путин должен думать о транзите власти. К тому же по конституции в случае непредвиденных обстоятельств президента замещает премьер-министр. Поэтому усиление роли правительства в проводимом изменении структуры управления заставляет серьезно думать о кандидатуре главы кабинета после выборов в Государственную думу в сентябре.
До недавнего времени среди кандидатов рассматривался Сергей Иванов, теперь у Медведева на одного соперника стало меньше.
Второй фактор — это состояние здоровья Путина. Его внезапные исчезновения на 10-15 дней буквально напрягают всю чиновную братию в столице и провинции. Состояние неопределенности категорически противопоказанно бюрократическому аппарату. Не зная, в какую сторону смотреть и кому подчиняться, он замирает и начинается разрушение государственной конструкции.
Если у Путина действительно проблемы со здоровьем, то ему самое время задуматься над транзитом власти. В свое время Сталин об этом не только не думал, наоборот — до последнего держал окружение в напряжении за что, по некоторым данным, и поплатился. Судя по всему, Путин думает и об этом.
Третий срок с нового листа
Если оставить в стороне состояние здоровья российского президента, то являемся свидетелями третьей фазы его эволюции, своего рода Путина 3.0.
Внутренняя политика все больше характеризуется закручиванием гаек, принятием ограничивающих законов, часто доводящих ситуацию до абсурда. Достаточно вспомнить так называемый пакет Яровой, усиливающий контроль спецслужб не только над интернетом, но также над личной перепиской граждан — вплоть до их банковских документов.
Не говоря уже о том, что выполнение этих законов требует огромных ресурсов финансовых, организационных и технических. Тем не менее, в частности, телефонных операторов обязали устанавливать необходимое оборудование — кстати, закупаемое за рубежом за валюту. В результате увеличится стоимость трафика и телефонных разговоров.
Принуждение к миру на Донбассе: России катастрофически не хватает денег
Региональные власти почувствуют на себе тяжелую руку центра, их возможности будет еще сильнее ограничены. Есть признаки регионального сепаратизма. Пока не очень явные, но при ухудшении экономической ситуации они могут стать очень опасными. Для упреждения такого эффекта в регионы назначаются губернаторами силовики, лично обязанные — и поэтому преданные Путину.
Во внешней политике следует ожидать нового витка противостояния с Западом и обострения ситуации на Донбассе и Приднестровье.
Крымская провокация, по всей вероятности, ускорившая отставку Иванова, первый шаг в направлении усиления конфронтации с Западом. В Москве сильно обеспокоены рядом обстоятельств.
Во-первых. Варшавский саммит НАТО обозначил тот факт, что шантаж войной заставил союзников сплотиться и ускорить оборонные мероприятия. Уже ясна невозможность хоть какого-то давления на страны Балтии. Более того, о своей обороне задумались традиционно нейтральные Финляндия и Швеция. Северный фланг надежно прикрывается — и московский шантаж не удался.
Во-вторых. В последнее время наблюдается неблагоприятное для Москвы изменение в позиции Германии и Франции. И Меркель, и Олланд больше прислушиваются к Порошенко и обвиняют Россию в срыве минского процесса.
Крымская провокация вызвала поток обвинений именно России в попытке военным путем изменить сложившуюся ситуацию. Более того, как писала газета The Washington Post в редакционной статье «Внимание мира отвлечено, и Путин прибегает к эскалации своей войны в Украине»: Соединенные Штаты и Европа, конечно же, не могут позволить себе благодушие и иллюзии в отношении России.
В-третьих. Мир не поверил Москве и в Кремле сделали определенные выводы. Похоже, что вероятность снятия или даже ослабления санкций после крымской провокации значительно уменьшились. Разрыв между Трампом и Клинтон постепенно увеличивается и это не сулит Кремлю ничего хорошего после января будущего года.
В-четвертых. С нынешними западными лидерами Путину разговаривать бесполезно и по большому счету не о чем. Отсюда отказ от нормандского формата в Пекине. Следовательно, начинается новый этап холодной войны пока низкой интенсивности. В Украине донбасский конфликт будет поддерживаться и по возможности постепенно расширяться до тех пор, пока Запад не согласится на московские условия.
»Что взбредет в голову бешеной собаке – неизвестно. Мы не можем предугадать планов Путина»
В Сирии Россия все больше будет втягиваться в борьбу не только с ИГИЛ, но больше с оппозицией вплоть до посылки некоторого контингента наряду с увеличением авиасоединений. Эти два фронта Москва оставляет за собой, и на их основе будет противостоять в первую очередь США.
Внешняя опасность и внутреннее ужесточение должны консолидировать власть. Для этого старые друзья Путину не нужны. Бояре уходят в прошлое. Им на смену приходят служивые дворяне. От слова дворовые.
Юрий РАЙХЕЛЬ
