В последние предканикульные недели активность в ВР увеличилась в разы. Правительство настойчиво предлагало на рассмотрение парламентариев одну «радикальную» реформу за другой. Однако консенсуса, как в политических кругах, так и в обществе, относительно этих изменений нет.

Многие воспринимают ту же образовательную, земельную, пенсионную или реформу медицины, как «троянского коня» — звучит масштабно, но не знаешь, что же внутри за всеми обещаниями кроется. Замечаний хватает по каждому из направлений.

Ключевой вопрос не только в качестве предложенных законопроектов, но и в их реалистичности. Прежде всего, как ни прозаично это звучит: есть ли деньги в украинском бюджете для реализации реформ?

Где наш «план Маршалла»?

На вопрос, способен ли украинский бюджет выдержать всю реформаторскую атаку, четко никто не решается ответить.

Известно, что формируется и принимается ежегодный бюджет Украины, без преувеличений, в ручном режиме. В результате такой практики возникают многомиллионные дыры. Это повторяется из года в год. Даже действительно позитивные идеи (особенно социального направления) не реализуются, поскольку они исчезают в них бесследно.

У власти было немало надежд, что с вступлением в силу Соглашения об ассоциации с ЕС дела у нас пойдут как по маслу. Были, в частности, надежды, что Украина получит своеобразный «план Маршалла» — программу технической помощи, направленную на восстановление промышленного потенциала. Однако этот проект так и не был реализован. Почему? Не только из-за того, что европейцы такие плохие и не готовы оказывать помощь страждущей Украине. Но и потому, что они не видят надежных партнеров, которые могли бы деньги западных налогоплательщиков направить в нужное русло.

Единственное, на что сейчас может рассчитывать Украина, это кредиты от международных доноров. Соответственно – увеличение долговых обязательств. Такая перспектива, если вспомнить печально известный опыт Греции с ее долговым ярмом, оптимизма не прибавляет.

Согласно данным Госстата Украины, в 2016 году экспорт украинских товаров в страны ЕС составил 13 млрд 496 млн долл. Зато импорт из европейских стран в Украину достиг отметки в 17 млрд 140 млн долл. То есть отрицательное торговое сальдо составило около 3,6 млрд долл.

При этом Украина продает в страны ЕС аграрное сырье, а из Европы к нам завозят высокотехнологичную продукцию. Вывод неутешительный: наше государство на сегодняшний день является лишь сырьевым придатком на европейском рынке. Соответственно, ждать какого-то масштабного вливания денег в бюджет не приходится.

Поэтому все заверения, что ресурсы для реализации реформ найдутся, больше походят на политические лозунги в процессе подготовки к очередным выборам, а не на реальные факты с реальным финансовым обоснованием.

Хотя стоит заметить, что на Банковой царят весьма оптимистичные настроения. На недавнем украино-грузинском бизнес-форуме в Батуми президент Украины Петр Порошенко заявил, что власти страны намерены занять 70-е место в рейтинге легкости ведения бизнеса Всемирного банка Doing Business 2018. Правда, как именно к этой вершине планируют грести — неизвестно.

Коммунальная ловушка

Понять, на что именно тратятся бюджетные средства в Украине, дело непростое. Здесь срабатывает правило – чем глубже в лес, тем больше дров.

Показательна в этом вопросе коммунальная сфера. Правительство постоянно подчеркивает, что волноваться не стоит – повышения тарифов не будет. Мол, у хозяйственников все под контролем. Опять же, никто не объясняет, на чем основываются эти обещания. Власть предлагает поверить на слово. А почему бы и нет? Мы же не услышали отчет правительства Гройсмана после окончания его иммунитета. Зато нам сказали, что все в порядке.

Правда, почему-то о профессиональных недоработках власть не имеет желания дискутировать. Как в случае с тем же Министерством финансов. Оно неоднократно оказывалось в центре скандалов.

Не так давно оказалось, что средства, предназначенные для покрытия коммунальных льгот и субсидий, закончились уже в мае. Причина — просчеты при подготовке к принятию госбюджета на 2017-й год. В результате образовалась дыра в десятки миллиардов гривен.

Как сообщила журналистам заместитель главы комитета Верховной Рады по вопросам жилищно-коммунального хозяйства Алена Бабак, на покрытие всех потребностей в субсидиях на 2017 год необходимо было закладывать не 47 млрд грн, а около 100 млрд грн.

По ее словам, коммунальная отрасль находится в предкатастрофическом состоянии из-за долгов государства по субсидиям, а также неправильно рассчитанного объема этих субсидий в год.

Проблема, убеждена она, связана с тем, что были отпущены цены на газ. Как отметила депутат, темпы роста этих цен в разы опережают  доходы людей. То есть, если доходы выросли на 30%, то стоимость коммунальных услуг увеличилась вдвое. Поэтому бюджет изначально рассчитывали исходя из нереалистичной ситуации с доходами домохозяйств.

Выдать желаемое за действительное

Очевидно, наиболее дискуссионная реформа – медицинская. Бесспорно, потребность в изменениях здесь назрела давно. Однако предложенные правительством законопроекты вызвали ряд замечаний со стороны экспертной среды.

Если сравнить финансово-экономическое обоснование медицинской реформы, подготовленное Минздравом, и бюджетную резолюцию на 2018-2020 гг., подготовленную Минфином, возникает определенный диссонанс.

По словам заместителя министра здравоохранения Украины Павла Ковтонюка, под структурные изменения в здравоохранении правительство выделило существенное финансирование.

«В течение 2018-2020 гг. бюджет на гарантированный пакет медицинских услуг вырастет с 55 млрд, которые есть на сегодняшний день в медицинской субвенции, до 81,2 млрд грн в 2020 г. – рассказал он. — То есть на 25,7 млрд за 3 года увеличится объем финансирования именно медицинских услуг. В первый год реформы (2018 г.) финансирование увеличится на 10 млрд, в 2019 г. – ориентировочно на 8,2 млрд грн, в 2020 г. – на 7,3 млрд грн. Цифры могут варьироваться в зависимости от темпа реформы».

Озвученные суммы на реформу медицины значительно меньше, чем раньше рекламировали в МОЗ. Там прогнозировали постепенное увеличение общих расходов на здравоохранение с 180 млрд 269 тыс. грн в 2017 г. до 334 млрд 185 тыс. грн в 2021-ом.

Возникает логичный вопрос – есть ли в правительстве единое мнение относительно объемов финансирования этой реформы и вообще системное видение, как ее внедрять?

Еще одно интересное направление – реформа государственной собственности. В бюджете уже заложены объемы поступлений от реализации этой реформы — более чем 51 млрд грн (за 2017-2019 гг).

При этом до сих пор не был принят новый закон о приватизации, не был опубликован список предприятий, которые выставляются на продажу, и даже не была проведена их предварительная оценка. Кто и для чего «нарисовал» эти 51 млрд грн – еще одна загадка.

Данные государственной службы статистики свидетельствуют, что в экономике Украины до сих пор не преодолены кризисные явления. Прогноз роста ВВП на 2017 год уже уменьшен до 1,8%.

Поэтому перспектива, хоть и незначительного, но «покращення» остается под большим вопросом. Без структурных изменений в экономике и взвешенной бюджетной политики вряд ли стоит рассчитывать на то, что мы сможем провести ключевые и нужные всем реформы. Принцип «выдавать желаемое за действительное» в реальной экономике не работает. Однако украинских реформаторов это, видимо, не слишком пугает.

Романия Горбач