Понятие «глубинного государства» появилось в начале прошлого века для обозначения неформального сговора высокопоставленных чиновников, в том числе, силовиков, с промышленниками и финансистами топ-уровня для негласного, но фактического управления страной.
Лет пятнадцать назад, на закате правления Леонида Кучмы, зачатки глубинного государства появились и в Украине.
Кучму можно подозревать во многом, но только не в отсутствии инстинкта власти и неумении эту власть сохранять. Крепкие тертые мужики, «вызванные на ковер», в кабинете Даниловича бледнели, потели и заикались, как первоклашки.
Коррупция и злоупотребления, разумеется, существовали. Но нарушители таились, прятали свои делишки и неправедное богатство.
Если кто-то из тогдашних бизнесюков попадался на чем-то, грозящем уголовкой, то мог дело выкупить — заплатив сразу, до оформления протоколов. Если взятка задерживалась, и появлялись документы, то закрыть вопрос стоило уже раз в десять дороже. Если о деле публично заявлял кто-то из официальных лиц, то цена вопроса становилась почти неподъемной. Но вот если о происшествии узнавал и формулировал свое отношение президент Кучма, то выкупить было невозможно — практически никто не рисковал идти поперек главы державы.
Вот поэтому Кучма и считается неким арбитром, который разруливал в стране всё. Однако в последние пару лет подустал, почти отошел от дел, официальная система стала сбоить. А глубинная, по инициативе олигархов и при содействии главы АП Виктора Медведчука, стала набирать силу.
А вот при Викторе Ющенко неофициальная власть получила простор для роста. По инерции позицию президента как бы уважали, но Виктор Андреевич формулировал настолько затейливо, что трактовок возникало, как пчел в улье. А трактовали люди из окружения Ющенко (в том числе, весьма активный Петр Порошенко, секретарь СНБОУ). Со временем начали трактовать уже не слова, а потенциальные намерения президента. Понятно, что при таком раскладе глава ющенковской администрации Виктор Балога, как клевещут, куражился перед закарпатскими корешами, что настоящий президент — это он. И штепелевал хранившимся у него факсимиле президента ресторанные салфетки…
Именно в те времена возникли масштабные теневые схемы контрабанды сигарет в Европу с рытьем тоннелей под границей, ввозом из Европы супердорогих автомашин как бы мелкими предпринимателя как бы в личное пользование, строительство автодорог с откатом не меньше 50%, операции с фиктивным НДС, а также начали возникать целые скопища фирм-однодневок, использовавшихся в схемах, и конвертационно-обналичивающие конторы под крышей силовиков.
И возле каждого центра власти, как вокруг звезд, формировались планеты из привластного бизнеса, который процветал за счет близости к бюджету и обильно кормил тех, кто ему эту близость обеспечивал. Вокруг АП — свои, самые крупные бизнес-планеты, вокруг Кабмина — свои, поменьше, и так далее вплоть до районных администраций. И все чаще до прессы и общества доносились звуки ударного распила.
Виктор Янукович вернул приоритет государственной власти. Но в виде неразрывного ее сращивания с глубинным государством.
Тогда каждый заметный деятель, от министра до глав райадминистраций, в обязательном порядке вступал в Партию регионов. И дополнительно к официальной зарплате получал доплату в конверте плюс право «вскапывать огород» — то есть, запускать теневые схемы при условии «заноса доли наверх», за чем следили смотрящие.
Всё — и государственную власть, и глубинную — контролировал пахан-президент, под которым находились силовики, которые с теневой системой, конечно, взаимодействовали, но служили таки официальной. А для решения практических бизнес-вопросов был выделен старший сын Януковича, Саша-стоматолог, который позиционировался главой глубинного государства.
При Януковиче же сформировалась такая важнейшие черты теневой системы как клановость и сословность. Началось, кстати, с прокуроров и судей, потом распространилось вширь.
Речь о том, что в судейской и прокурорской среде выработались специфические неписанные, но неукоснительно соблюдаемые правила. Например, гарантированная безнаказанность: чтобы не совершил заметный член этого закрытого сообщества, пускай он даже пойман над трупом с окровавленным ножом, его коллеги делают все, чтобы его вытащить. Не за бесплатно, разумеется, но эффективно!
В этой системе не имеют значения профессиональные качества, так как родственные связи куда важнее. Непотизм, запрещенный официальным законом, сделался нормой глубинного государства. Более того, грустный принцип советских времен оказался расширен. Теперь начальниками наших детей становились не только дети наших начальников, как при Союзе, а еще и их любовницы/любовники, охранники, водители и прочая обслуга.
Вообще, жизненной мудростью в глубинном государстве сделалось заблаговременное формирование «подушки безопасности»: речь об аккумулировании средств, за которые фигурант мог откупиться от уголовного преследования, купить себе или родичам «хлебную должность», сохранить прежнюю при смене власти и.т.д. В глубинной Украине продается и покупается всё, дело лишь в цене вопроса. И ради сиюминутной выгоды попираются любые нормы — патриотические, моральные, социальные, экономические.
Сформировалось целое «глубинное» поколение , почерпнувшее от родителей подлые и циничные «принципы успешной жизни», например, «если заслана доля наверх, то украденное считается заработанным». Или «закон и мораль — только для лохов-неудачников». Или вот замечательное: «настричь с лохов, уехать подальше и жить счастливо». Можно свои глубинные скрижали составить…
Петр Порошенко легко и без напряжения возглавил неофициальную систему, поскольку являлся пусть и не главным, но заметным ее творцом. Тем более, что его лицемерная манера идеально соответствует теневой сути глубинного государства. Так сказать, стараниями и талантами Порошенко этот спрут распространился на оборонную промышленность, куда его раньше старались не пускать, и даже на международную сферу — да-да, пирамида ОВГЗ, махинации с активами проблемных банков, реструктуризация госдолга на кабальных условиях — это оттуда, из глубины и с ведома ПАПа.
Владимир Зеленский в предыдущей жизни не был функционером глубинного государства. Он и сейчас он не стал для него ни единоличным авторитетом, как Кучма, ни застенчивым пользователем, как Ющенко, ни полновластным главой, как Янукович, ни мажоритарным акционером, как Порошенко. Этому можно было бы аплодировать, если бы окружение ВАЗа не окунулось в теневую глубину с головой.
Владимир Александрович мог бы стать если не могильщиком, то хоть противником глубинной Украины. Но для этого он обязан был просто растоптать первого, кто в его присутствии посмел заикнуться, что нужны деньги для доплат депутатам, работникам ОП и прочим. Растоптать так, чтобы остальные зареклись даже думать о подобном. Потому что это деньги теневого глубинного государства. Которые автоматически тянут за собой весь этот добивающий страну схематоз, всепроникающую коррупцию и тотальную несправедливость с безнаказанностью одних и бесправием других.
Даже если сам президент не участвует, этого мало.
Так как глубинное государство обошлось без президента. Оно интегрировало в себя ключевых «новых лиц», причем, на долю, заметно меньшую, чем прежних, потому что новые по малограмотности не в состоянии ее оценить. Да и по обязательствам отвечают плохо. Глубинное государство их терпит, но не уважает. Но еще презрительнее оно относится к президенту, который как бы не при делах, но в курсе. Благословляет, хотя сам запачкаться боится. Но его окружение прикрывается им, и он по статусу несет ответственность за все и всех.
При этом неадекватный президент, живущий не делами, а видосиками, полностью устраивает глубинное государство. Потому что обходится куда дешевле предыдущих. А триумфальные звуки распила страны нынче несутся из-за каждой начальственной двери.
Сегодня глубинная Украина сильнее официальной. Она обладает колоссальными ресурсами — финансовыми, медийными, административными. В него втянуты почти все активные функционеры официальной власти. И глубинному государству не нужны ни Европа, ни Россия, ни мир, ни война, ни субъектность, ни инвестиции. Ему вполне достаточно слабой жадной власти и послушного населения, ведущегося на политическую мишуру.
Александр Кочетков, аналитик и политтехнолог, специально для «Политеки»
