Тысяча дней АТО. Когда закончится война?

В декабре исполняется тысяча дней АТО на Донбассе. Почему президент не сдержал обещания закончить ее за несколько дней, можно ли было отвоевать захваченную террористами территорию в 2014 году и когда ждать мира, Politeka спросила у участника войны на востоке, политика и волонтера.

Не успели в 2014 году

Житель Луцка Андрей Дьяченко воевал в составе батальона, затем полка «Азов» с конца мая 2014 по август 2016 года. Принимал участие в боях за освобождение Марьинки, под Иловайском, в обороне Мариуполя в августе-сентябре 2014 года, Широкинской наступательной операции. Демобилизован в августе 2016 года в звании «майор запаса».

По его мнению, война на Востоке – дело еще нескольких лет, а сколько именно она будет продолжаться, невозможно точнее спрогнозировать.

«Ни один военный или политический аналитик, ни один политик, будь то Порошенко, Меркель или Путин, не могут с точностью предсказать, как ситуация в АТО будет развиваться дальше, — говорит Андрей. — Проблема окончания войны на Донбассе еще полгода назад выглядела оптимистичнее, чем сейчас. Сейчас же изменились расстановки на геополитической арене. В США победу на президентских выборах одержал более лояльный к Путину кандидат Дональд Трамп. Одержали победу пророссийские кандидаты в Болгарии и Молдове. Соцопросы и аналитики говорят, что в апреле следующим президентом Франции, скорее всего, станет или Франсуа Фийон, или Марин Ле Пен. Оба — пророссийские. Но АТО – это процесс, который не контролирует ни Порошенко, ни Ахметов, ни даже Путин».

Можно вспомнить предвыборные обещания Петра Порошенко об окончании войны в течение нескольких дней. Но боец говорит – это раньше было невозможно, не получится и сейчас. Обещание было обычным политическим лозунгом.

«Вот вышеупомянутый Трамп обещал возвести стену на границе с Мексикой, но как только стал президентом, ни разу не вспомнил об этом одном из самых скандальных обещаний. Порошенко не стал исключением, — говорит участник АТО. — Он обещал закончить АТО за несколько дней, потому что избиратели очень хотели слышать этот сладкий обман, хотя все умные люди еще тогда прекрасно понимали, что точка невозврата была пройдена, когда группа Гиркина зашла в Славянск. Когда в руках группы людей оказывается оружие, просто так на свое место оно уже не возвращается».

Силой взять ЛДНР, по его мнению, можно. Причем за несколько суток. Но все решает участие в конфликте России.

«Сама по себе «Новороссия» в военном плане не представляет собой ничего, и это все прекрасно понимают. Украине сейчас нужно поймать удобный геополитический момент, который бы сделал невозможным вмешательство Российской Федерации в этот процесс. Такой момент может наступить, если в России, например, появится другой территориальный конфликт, какие-то внутренние потрясения, — считает Андрей. — В первой половине 1990-х годов по такому пути пошла Хорватия, которая несколько лет развивала и обучала свою армию, а в 1995 году провела за четыре дня блестящую наступательную операцию «Буря». За 84 часа хорваты вернули под свой контроль почти всю потерянную ранее территорию, так называемую «Сербскую страну». Она занимала треть площади Хорватии, в 1991 году была оккупирована сербскими сепаратистами. У нас сейчас гораздо лучше ситуация. Захвачена не треть территории, а относительно небольшой клочок, оккупированный маргиналами, которые ничего не представляют собой без поддержки России».

Но для таких решительных действий необходима модернизация войска, политическая воля и нежелание идти на уступки.

«Ни одно нормальное государство в мире не идет на уступки террористам и бандитам, ведь они расценивают это как проявление слабости, — говорит доброволец. — Попытки же нашей власти вести с бандитами диалог небезосновательно свидетельствует о ее слабости и неверии в собственное государство. Границы будут восстановлены, но не надо себя тешить иллюзиями. Это не произойдет в ближайшей перспективе. Имеем проблему на несколько десятилетий».

По мнению Андрея, называть конфликт можно любым словом: АТО, война, миротворческая миссия.

«Сути дела это не меняет: против нас воюют русские и коллаборационисты-предатели при поддержке регулярной российской армии, российских спецслужб, воюют российским оружием и находятся на полном российском обеспечении, — говорит собеседник. — Термин «АТО» себя исчерпал еще в 2014 году. Тогда велась дискуссия, поменяется ли что-то принципиально, если мы введем военное положение, и тогда это имело определенную логику. Сейчас же, даже если Верховная Рада или СНБО примут решение называть этот конфликт не АТО, а войной, вряд ли это что-то принципиально изменит. Скорее это будет популистский шаг, чтобы затуманить какие-то непопулярные социальные решения. Нет смысла играться в термины».

Те, кто был на передке, констатируют: армия выстроилась благодаря волонтерскому движению, массовому потоку добровольцев, активности патриотов. Андрей считает, что окончание АТО с отдачей на растерзание бандитам или россиянам ОРДЛО будет иметь следствием массовое недовольство. Пойти на уступки Путину и интегрировать Донбасс в Украину на его условиях – это значит развалить Украину. Предложить вместо этого сильное волевое решение для возвращения этих территорий наша власть до сих пор не смогла.

«После освобождения территорий понадобится длительный период адаптации, — прогнозирует боец. – Для тех, кто организовывал референдумы и спровоцировал все эти процессы, за которыми последовали тысячи смертей, я бы вообще смертную казнь восстановил. Обычные же жители захваченных территорий стали заложниками ситуации. Они живут в состоянии информационного голода. У них нет возможности говорить то, что думают. Но я уверен, что до того времени, когда эти территории вернутся под украинский контроль, в нашей стране все еще будет переиграно. У власти будут другие люди, у которых будет больше мужества и понимания, как защитить государственные интересы».

Исчерпанные соглашения

Андрей Сенченко, бывший заместитель главы украинского правительства крымской автономии и экс-народный депутат, считает, что решительным должен быть именно верховный главнокомандующий.

«Закончить войну – не значит положить тысячу солдат на фронте. Нужно вести последовательную политику на юридическом, экономическом и дипломатическом фронтах, укреплять армию и давать внятные команды», — говорит политик.

По его мнению, Минские соглашения – точно не та площадка, где удастся поставить точку в российской агрессии и вернуть территориальную целостность.

«У нас одной рукой подписывают санкции против России, а другой торгуют с оккупированными территориями. Сейчас это вообще пытаются узаконить через Кабинет министров. Все это затягивает войну. На юридическом фронте есть только жалкая имитация усилий. Ни пострадавшими гражданами, ни бизнесом, который понес убытки, власти не занимаются», — говорит экс-нардеп.

Будапештский меморандум Сенченко называет единственной точкой опоры, которую надо использовать, чтобы достичь мира и вернуть наши земли.

«Можно сейчас анализировать недоработки и промахи многих людей при власти. Надо понимать, что все полномочия по обороне и нацбезопасности сконцентрированы в одних руках – в руках президента. Это его конституционные обязанности, которые он не выполняет. При этой власти война не закончится. Порошенко должен будет ответить за то, что АТО растянулась на годы», — говорит политик.

Затягивание конфликта на востоке выгодно России и тем, кто делает бизнес на войне, считает Сенченко.

«В России делают все, чтобы обескровить Украину, — говорит он. — Кроме того, не надо забывать, что сейчас много кто делает бизнес на войне: на военных заказах, на торговле через линию фронта, на товарных поставках в Крым, на поставках сырья и серых схемах».

Возвращение какой ценой?

Ярослав Жилкин, волонтер, руководитель миссии «Черный тюльпан» и общественного объединения «Союз «Народная память», считает, что АТО затянулась, потому что этот конфликт не является двусторонним.

«Все намного сложнее, — говорит он. — Кроме нас, в конфликт втянуты Европа, Америка, Россия. Было бы наивно в 2014 году рассчитывать, что это все быстро закончится. Не только Украина в тот момент принимала решение. Поэтому конфликт затянулся. Прежде всего, надо было решать вопрос политически. Военного решения я не видел. АТО можно было закончить за несколько часов или дней. Надо было искать другой подход».

Значит, теперь не только от Украины зависит, насколько быстро нам удастся восстановить свои границы и остановить войну.

«Сейчас много центров принятия решений, — считает Жилкин. — Все зависит от того, как будут развиваться отношения между «сильными мира сего». Можно зачистить территорию, победить, захватить, освободить, но вопрос в том, сколько жизней придется положить, чтобы снова контролировать границу. Гипотетически рассматриваю эту ситуацию. Например, завтра объявляют немедленную мобилизацию. Даже если с той стороны не будут готовы к таким действиям, мы должны понимать: быстрые атаки — это многократные потери. Возьмем для примера Вторую мировую войну. Когда наступала Красная армия, а немцы оборонялись, потери были один к семи. В нашем случае можно смело прогнозировать десятки тысяч погибших. Готовы ли мы к таким жертвам и что получим взамен?»

Важную роль должны сыграть международные организации. Например, ООН, ОБСЕ.

«У нас есть определенное сходство с конфликтом, который был в Югославии в 90-х годах, — говорит волонтер. — Международные организации в свое время сыграли очень важную роль, чтобы эти конфликты урегулировать. Возможности подписать какой-то мирный договор не вижу. Россия отказывается признавать свое непосредственное участие в этом конфликте, повторяя каждый раз одну и ту же фразу: «Вы договаривайтесь со своими сепаратистами». Наша сторона отказывается вести переговоры с сепаратистами, объявляя их бандитами. Это замкнутый круг. Конфликт у нас не единственный и не уникальный. Если обратить внимание на международный опыт, на другие конфликты (например, в Осетии, Абхазии, бывшей Югославии), они там растягиваются на несколько лет и происходят с разной интенсивностью. У меня нет оптимизма, что наш тоже быстро завершится».

Яна Романюк

Фото: Drop of Light / Shutterstock.com