Харьковчанин Андрей провел три недели в плену сепаратистов. Politeka он рассказал, как копал себе могилу в лесополосе, стрелял в висок и под действием наркотиков ел землю.
Клятва Гиппократа под звуки Града: как медики выживают в зоне АТОО себе не думал
«Прошло два года. Вспоминать об этом не хочу, но должен, чтобы все знали, с кем имеем дело. На расстоянии пяти часов езды от Харькова можно попасть в другой мир, где могут застрелить без суда и следствия, закопать как собаку», – говорит Андрей.
В мае 2014 года он поехал на своей машине из Харькова в Донецк, чтобы забрать оттуда семью своего друга Дениса.
«Я в новостях увидел, что по улицам Донецка ходят люди с оружием. Уговаривал Дениса переехать в Харьков на месяц-два. Думал, этого времени достаточно, чтобы все улеглось. У него тогда была дочь и жена второй раз беременна. Автобусом ехать боялись. Упаковали чемоданы, ждали, что я приеду и заберу», – рассказывает Андрей.
Из дома парня не хотели отпускать сестра и мать.
«Родные говорили: «Куда ты лезешь? Там у местных забирают автомобили. Ты хочешь, чтобы расстреляли?» Я хотел просто вытащить оттуда семью друга. Не думал тогда о себе. Не знал, что когда меня скрутят сепары, друг убежит из города сам и даже не будет отвечать на звонки от меня и моей мамы», – говорит Андрей.
Мужчину задержали боевики на блокпосте уже на подъезде к Донецку. Авто отобрали.
«Мне приказали выйти из машины и положить руки на капот. Обыскали. Забрали кошелек, два сотовых и права. В машине в бардачке нашли флажок Украины. Бросили в лужу, а сами от этого аж взбесились. Спрашивали, кто я и чего приехал. Рассказ, что еду забирать друга, для них оказался не убедительным. Посадили в грузовой бус, надели на голову мешок. Сказали, что машину конфискуют на нужды армии «ДНР», – рассказывает бывший пленник.
Пытали, чтобы потом убить
В каких подвалах Донецка его держали в плену, не знает.
Волонтер «Черного тюльпана» о пропавших без вести под Иловайском и равнодушии государства«Ехали не более получаса. Потом меня загнали в подвал. Не знаю, это был подвал СБУ, или донецкой милиции. Сестре уже потом по телефону террористы говорили, что я в подвале Донецкой областной администрации. Не знаю, правда ли это. На улицу меня выводили только с мешком на голове. В подвале, куда меня отправили, уже было трое мужчин. Переговариваться нам не разрешали. У двух охранников были автоматы. Принесли два литра воды на всех. А стояла жара. Пить очень хотелось. Чтобы не водить в туалет, поставили ведро», – вспоминает Андрей.
Чтобы пленные смогли присесть или лечь, им на бетоне постелили несколько разложенных картонных коробок.
«Я просил, чтобы привели кого-то из начальства. Хотел объяснить, что меня не за что здесь держать. Не знал, что под меня уже подготовили «историю». В полночь мне на руки надели наручники и повели наверх, на допрос. Там выдвинули обвинения. Меня подозревали в сотрудничестве с украинской армией. Называли разведчиком. Я диктовал им адрес друга и просил, чтобы ему позвонили и все уточнили. Мне принесли телефон. Набрали Дениса, но его мобильник молчал. Просил позвонить его жене. Телефон тоже был выключен», – говорит Андрей.
По словам парня, сепаратистов это не остановило. Они продолжили допрос, но в более жесткой форме.
«Давление подскочило. В голове начала пульсировать мысль, что мне хана. Допрашивали, на кого я работаю. Клялся, что даже в армии не был. Тогда предложили идти к ним на службу. Объяснил, что стрелять не умею. Обещали, что научат. Обстановка немного разрядилась, пока в комнату не зашел бородатый сепаратист с позывным «Шмель». Он приставил к голове пистолет и крикнул: «Говори, сука, кто тебя прислал! Потому что сейчас твой мозг будет на стене». Тогда начались пытки. Думал, что до утра не доживу. Вернее, я не хотел дожить. Били по почкам, электрошокером под руками в области сердца, в плечи и по шее. Чтобы увеличить силу ударов током, на тело клали мокрую тряпку. Я тогда был готов признаться во всем и подписаться, где скажут. Кричали, что я шпион «Правого сектора», агент СБУ, диверсант. Побои и пытки один из сепаратистов снимал на мобильный», – рассказывает Андрей.
Через две ночи пленных увезли в лес, где продолжили пытки и инсценировали казнь.
У меня дядя моряк. Он дважды был в плену сомалийских пиратов. Но ни разу их не подвергали пыткам. Только чтобы запугать стреляли в воздух. Сепаратисты хуже сомалийских пиратов. Сначала пытают, потом убивают.
«Через два дня, когда пришел в себя, мне дали выпить чаю и каких-то таблеток. Думал, что это обезболивающее. Так накачали наркотиками. Полночи возили меня и еще двух ребят по лесу. Стали в какой-то лесополосе или в лесу. Это было недалеко от дороги, я слышал шум машин. Дали лопаты, чтобы копали себе яму. Когда вырыли по пояс, имитировали нашу казнь.
Дальше помню все урывками. Я был очень голоден и просил хлеба. Некий «Узбек» дал мне горсть земли. У меня начались галлюцинации. Я попытался есть ту землю. Потом дали пистолет и сказали, чтобы стрелял. Там была одна пуля. Мог на выбор убить себя или кого-то из ребят. Я приставил пистолет к виску, выстрелил, но оружие заряжено не было. Сепары поржали и говорят: «Думаешь, мы бы дали тебе заряженную пушку?». Из багажника достали чье-то тело, завернутое в белые мешки. Его похоронили в могиле, которую мы рыли для себя. Один другому рассказывал, как они когда-то убирали людей: «Сначала стреляли. Тело обкладывали шинами и поджигали. Сгорит все, не сомневайся. Ни одной кости не найдут», – вспоминает ту ночь Андрей.
Выкуп и предательство
Из-за передозировки наркотиками парень проспал два дня.
«Меня разбудила охрана. Начали щупать пульс. Ребята, с которыми сидел в камере, думали, что я умер. Дыхание замедлилось настолько, что не было видно, как поднимается моя грудная клетка. В датах не ориентировался. Спросил, какое сейчас число. Посчитал, что в плену провел неделю», – говорит бывший пленник.
Интересуемся у него, знает ли что-то о людях, с которыми сидел в подвале.
«Со мной в камере был учитель или завуч одной из школ. Он ничего о себе не рассказывал. Все время молчал. Сидел парень, который в 2013 году организовывал поездки из Донецка на Евромайдан в Киев. Ему отрезали секатором палец. Говорили, что работает на врага. На него сепаратистов натравили соседи. В его квартире нашли фотографии с Майдана. Дальнейшая судьба парня мне не известна. Однажды утром ему сказали: «С вещами на выход». Больше мы его не видели.
Тогда сепаратисты практиковали похищение людей с целью выкупа. Опять повели на допрос. Я думал, что это в последний раз. С жизнью не прощался. Просто ноги не несли, идти боялся. В дверях встречает бородатый, который меня пытал, говорит: «Сори, дружок. Ошибочка вышла. За тебя залог дали. Выкуп родные собирают», – рассказывает харьковчанин.
Активист Евромайдана о неизбежной войне и расстреле Небесной сотниВспоминает, как во время допросов сам просил у террористов, чтобы позвонили его сестре.
«Знал, что она сделает все, чтобы меня вытащить. Нас охранял тогда «Узбек», который меня землей кормил. Сказал, что за мою голову много попросят. Не знаю, с кем они меня спутали. Просто оказался не в том месте и не в то время. С сестрой связались. Сказали перевести на чей-то счет $30 тыс. Потом договорились, чтобы деньги привезла сама. Тогда меня отпустят.
После того пытки прекратились. К нам в камеру подсадили еще четырех местных. Была среди них одна пожилая женщина. Последнюю неделю провел с парнем, к которому дважды за ночь вызывали «скорую». Боевики порезали ему кожу. Были исколоты ножом спина и живот. Так угрожали снять кожу живьем.
Кормили раз в день: макароны или картофель. На выходных дали тушенку и впервые позволили покурить. Приезд сестры откладывали», – рассказывает парень.
Андрея отпустили из плена в обмен на $10 тыс., хотя изначально просили $30 тыс.
«За мной приехали сестра с мужем. Меня в тот день в восемь утра вывели из камеры, руки связали скотчем. На голову снова надели мешок. Не отдали паспорт и права. Все восстанавливал. Когда меня обменяли на деньги, один из сепаров сказал: «Не прощаемся. Скоро и в Харькове будет народная республика». Я промолчал, но уже тогда знал, что никогда этого не допущу», – говорит Андрей.
Сейчас он занимается волонтерством. Возит продукты в харьковский военный госпиталь.
«Помню, как сел в машину, обнял сестру. Спрашиваю: «Где ты деньги взяла? Дома же было только $300, которые отложил на Египет». Помог начальник автосалона, в котором я раньше работал, – говорит Андрей. – С Денисом после того созванивались дважды. Он сам меня набрал. Как ни в чем ни бывало, спрашивает: «Привет, как дела?» Спрашиваю, почему телефон отключил. Говорит, что просто батарея села. Меня не дождались. Сбежали с соседями в Мариуполь. Рассказал ему о плене и все, что пережил. А Денис, вместо сочувствия, выдает: «Да ты что? Ну, извини. Но разве я тебя просил за нами ехать?». Последней точкой в нашей дружбе стал тот день, когда Денис себе на аватарку в «ВКонтакте» поставил флаг ДНР. Что с ним сейчас, не знаю».
Яна Романюк
