»Главное для Кремля — загнать Украину в отчаянье»

— Оцените политику США по отношению к российско-украинской войне? Для американцев Украина ведь не приоретет № 1?

— Ключевым элементом американо-российских отношений является контроль над стратегическими ядерными вооружениями. Именно в этой сфере Россия является прямой угрозой для безопасности США. Тем не менее Кремль неукоснительно соблюдает договоренности о сокращении численности таких вооружений (новый Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений был подписан в 2010 году и предполагает доведение их до 1550 штук), поскольку оставшееся от СССР «наследие» избыточно и дорогое в содержании и модернизации.

У Вашингтона есть весомые основания подозревать Москву в нарушении другого важного договора – о ракетах средней и малой дальности 1987 года, что обуславливает баталии на дипломатическом фронте.

Что касается тактического ядерного оружия, равно как и обычных вооруженных сил РФ, то они являют угрозу не столько непосредственно США, как союзникам Вашингтона — прежде всего европейским.

Второе: для американцев вопрос Сирии и Украины имеет значение, но не первостепенное. Поэтому они могут решать эти вопросы не торопясь. В Украине американцы выбрали долгосрочную стратегию. Они понимают, что из-за океана сложно симметрично поднимать ставки подобно приграничной России.

Поэтому Вашингтон решил не раздражать Москву, но и не давать Кремлю возможность установить контроль над Украиной. Есть заинтересованность в Украине как в стабильном партнере. Но она не такая, чтобы вкладывать серьезные ресурсы. На данный момент они просто держат нас на плаву.

Приоритетом американцев является не решение наших «горячих» проблем, а создание институционных инструментов, которые повысили бы жизнеспособность государства, в частности и наши возможности отражать российскую агрессию в перспективе. Этот курс наталкивается на серьезное сопротивление нашей политической «элиты», желающей сохранить, похоже даже ценой потери государственности, олигархическую систему управления. Ведь она является единым известным им способом обогащения.

— А Москва, Путин — что они ищут в Украине?

— У российской политической элиты сформировалось чёткое видение Украины как «легитимной» части государства русского (один народ, одна церковь, общая история и прочие мифологемы), которая в той или иной форме должна быть в сфере влияния России. В отличие от Запада, где доминирует постмодернистское желание уйти от конфликта, найти решение, удовлетворяющее противоположные стороны, Кремль исповедует принцип «игры с нулевым результатом».  С таким подходом независимая и тем более интернирующаяся в европейские структуры Украина означает только поражение, которое Кремль не может допустить, невзирая на цену.

Такое видение разделяет подавляющее большинство «простых россиян». Путин «создал» современную Россию настолько, насколько его стиль мышления и поведение обусловлены глубинными страхами и чаяниями российского общества. И это верно не только по отношению к Украине, но и к собственно внутрироссийским процессам. Я имею в виду архаизацию сознания, поиск врагов, усиление диктата государства и тому подобное.

Еще мы для них стали одним из главных «иных» (образ «иного» важен для построения любой идентичности, — Politeka). Это все накладывается на российское понятие «иных»: «хохлов», «жидов», «чурок» и, конечно же, «пиндосов». Как объяснить, что самое большое и чрезвычайно богатое ресурсами государство не обеспечивает достойной жизни своему народу? Только натравливания на «иных», поясняя это русофобией и разнообразными теориями заговора.

И это не изобретение собственно Путина, а традиционная политика со времен основания России Иваном Третьим. Вот к примеру, русские любят вспоминать о победе над Наполеоном, но избегают разговора о том, что солдаты победоносной армии массово дезертировали и оставались в разрушенной войной Франции, не желая возвращаться в свое «высокодуховное» отечество, где крепостническая, читай рабская, жизнь была не сахар.

В общем, если нет позитивной повестки дня, народом можно управлять только страхом и репрессиями. Вот сегодня Путин и выстраивает государство со всеми чертами фашизма  – авторитарной империалистической идеологией, культом личности, всеобъемлющим контролем государства за всеми сферами жизни общества и индивидуума, идеей постоянной войны как смысла существования.

— На что Путин надеется, когда из режима легкого авторитаризма переходит ко все более жесткому политическому контролю?

— Думаю, надеется на то, что сможет «пересидеть» демократию. Европейские и американские политики меняются на выборах, а он может удерживать власть столько, сколько, как ему кажется, — захочется.

Сейчас европейское сообщество переживает глубокий кризис. Маловероятно, но не исключены дальнейшая фрагментация Британии. В связи с выходом из ЕС начались центробежные процессы в Шотландии, Уельсе и Северной Ирландии. Ну, и собственно Евросоюза. Там настало время «друзей Путина» — политиков левацкого и крайне правого толка, которые хотели бы похоронить общеевропейский проект.

Такой сценарий – предел мечтаний властелина Кремля. Он уверен, что это откроет путь к возвращению в лигу геополитических тяжеловесов. Он бросил вызов истории и хочет переиграть время.

— На давно простроченных минских договоренностях можно поставить крест?

— Минские договоренности для России ничего не стоят. Это просто прикрытие, чтобы собрать силы и ударить еще раз в удобный для Кремля момент.

Наша власть подыгрывает, не хочет реагировать адекватно – разорвать дипотношения, ввести военное положение. Минские договорённости выписаны так, что якобы у нас идёт гражданская война.

— Каковы планы Кремля на краткосрочную перспективу?

— Не секрет, что внутриукраинский политический кризис зашел в латентное состояние —  чтобы там ни говорили наши власти о его «преодолении» через смену фамилий в правительстве. Путин будет сейчас играть на этом кризисе, активизировать своих агентов. Это и оппозиционеры, и популисты, и тот же Московский патриархат, который должен подорвать способность украинцев к сопротивлению постоянными призывами к «миру».

Когда московский поп говорит о мире, то имеет ввиду капитуляцию перед так называемым Третьим Римом, который, по сути, есть политизированной ересью. Ведь только эта конфессия с самого начала российской агрессии продолжает вещать в парадигме Кремля. Исключение составляют отдельные священнослужители.

Главное для Москвы – загнать нацию в отчаяние. Если наш президент додумается попробовать продавить проведение выборов на неподконтрольной территории, это усугубит кризис и поставит под вопрос легитимность власти. Параллельно Москва будет прощупывать слабости Киева в восточных и южных регионах.

Всё это накладывается на прогнозируемое обострение ситуации в связи с повышением тарифов, падение уровня жизни. И значительно просевший размер малого и среднего бизнеса, за счёт которого фактически ведется война и подобие реформ.

Я уже не говорю про удушающий Украину олигархический консенсус, большая часть участников которого заинтересована в примирении с Путиным на «приемлемых» условиях. Стоит ли говорить, что эти условия не совпадают с чаяниями и требованиями тех, кто творил Революцию Достоинства и сейчас ценою своих жизней останавливают метастазирующий на Донбассе «русский мир»?

— Евросоюз сейчас выглядит слабым, как никогда. Там набирают популярность левые и правые популисты, которые предлагают простые решения сложных проблем. Европа заходит в популистский тренд? И это все перед выборами в Германии и Франции в 2017 году.

— Надо начать с «конца истории», те есть 1990-х годов, когда  Запад поверил в окончательную победу либеральной демократии над тоталитарными идеологиями. ЕС всячески способствовал интеграции России в свои структуры, основанные на демократических ценностях, рыночной экономике, а главное – на правовых нормах и джентльменских договоренностях.

Россию включили в «Большую восьмерку», НАТО установило более-менее продуктивный диалог и понятные правила игры. Альянс, считая, что Москва не несёт большой угрозы, начал процесс сокращения военного присутствия и затрат на оборону.

Югославская кампания Запада стала большой травмой для российской военной и политической элиты, которая не на шутку боялась, начиная «восстановление конституционного строя» в Чечне, а по сути — этноцид чеченского народа. Веря в то, что Запад планирует если не повторить в отношении России югославский сценарий, то использовать технологию «цветных революций». Ну, не укладывается у них в головах, что народ может быть субъектом, вся история государства российского свидетельствует об обратном.

Российская политическая элита начала активно разрабатывать идеологию и реваншистские планы. На Западе предпочитали не замечать авторитарные и милитаристские тенденции в России даже после российско-грузинской войны. Для умиротворения агрессора американцы пошли на «перезагрузку», а европейцы на «партнёрство во имя модернизации».

В Соединенных Штатах же, на волне недовольства общества внешней политикой в целом и вторжением в Ирак в частности, к власти приходит Обама – сторонник многосторонней дипломатии и увеличения участия других в мировых делах. Обама сделал акцент на таком поведении, где США дают миру привлекательную модель, но не навязывают ее, не принуждают к любви силой.

Это означало, что контроль США над Европой стал ослабевать. А европейцы как-то быстро забыли, что своей безопасностью и процветанием в течении полстолетия они обязаны Штатам. Удивительно, но в большинстве стран старой Европы поднялся антиамериканизм.

Тем временем во внутреннеевропейских делах стал очевидным интеграционный кризис (провал конституции и большой политической консолидации ЕС), который был усугублён ещё и финансово-экономическим. За ошибки политических и финансовых элит заплатило государство, а по сути, средний класс.

Проект ЕС начал серьезно буксовать. Здесь еще пришла «арабская весна» на Ближнем Востоке, началась гражданская война в Сирии, генерирующая волны беженцев. На этом фоне начали расти консервативные и националистические настроения, которые угрожают стать мэйнстримом.

Левые тоже не остались в долгу — они переквалифицировались с защиты прав пролетариата на права меньшинств, экологии, гендерное равенство и включили антиимпериалистическую риторику, которая главной мишенью видит США, а не Россию.

— Сейчас видна некая конфронтация в элитах Германии. Это особенно заметно, если внимательно читать то, что говорит Ангела Меркель и Франк-Вальтер Штайнмайер. 

— Это связано с приближением выборов в Германии и ослаблением позиций Меркель. Ангела Меркель усилила роль Германии в ЕС. Это ее заслуга. Но она же взяла на себя ответственность за решение проблемы беженцев. Этим она фактически защищала принципы и ценности европейского сообщества – права человека и принцип сочувствия. Но, негативные последствия такого решения подрывают её рейтинг. Дошло до того, что Меркель обвиняют в том, что она стала триггером выхода Британии из ЕС.

Конфликт со Штайнмайером и социал-демократами иллюстрирует отсутствие единства не только в отношении России, но Великобритании. Если поляки и Меркель хотят не ускорять процесс выхода Британии из ЕС, сделать его мягким, чтобы он принес минимум вреда всем сторонам, то Штайнмайер полон решимости просто «пинками» выгонять британцев. Естественно, на это с удовольствием взирают из Москвы.

— Насколько вероятен развал или затяжной кризис Евросоюза, который, понятно дело, ударит по Украине и всей Восточной Европе?

— Европа это сложный лоскутный организм. Исторически, тут постоянно были конфликты, войны. И вот рождение европейского проекта после Второй мировой войны было призвано нивелировать эти противоречия. Европейское сообщество, очертив внешние свои границы, фактически стёрло их между собой.

Многие люди в Европе забыли о катастрофических последствиях двух мировых войн. Они просто стали относиться к безопасности как к данности. Поэтому ценность Евросоюза уменьшилась, свелась только к обыденному вопросу личного благосостояния.

Сейчас перед европейской элитой появился вызов, от реакции на который зависит будущее не только Европы. На мой взгляд, Берлин и Париж будут пытаться реализовывать проект ещё большей интеграции стран-ядра. Как это воспримет политическая периферия – вопрос открытый.

Несмотря на явный кризис, я уверен, что европейцы найдут в себе силы и интеллектуальные способности выйти из него. Сейчас ЕС должен принять судьбоносное решение по политической интеграции, по экономике, по уменьшению политических угроз со стороны популистов как левого, так и крайне правого толка.

— Как Путин будет действовать в новых условиях?

— Цель России — развалить ЕС и значительно расшатать евроатлантическое единство. Здесь важно то, как будут действовать американцы. Если они покажут достаточный уровень поддержки и активности — единство сохранится. Россия же попытается создавать дугу нестабильности вокруг Европы. Они окружают Европу от Калининграда до Крыма и Средиземного моря и пытаются перекрыть пути снабжения энергоносителей в ЕС, в обход РФ.

— Чтобы перекрыть поставки, если исключить поставках морем, то из Азии в Европу надо исключить транзитные возможности Турции, которая хочет стать транзитером азербайджанского, курдского (Иракский Курдистан) и, возможно, туркменского и израильского газа в ЕС.

— Турция пыталась придерживаться политики бесконфликтности с соседями. Однако интересы Турции и РФ в Сирии противоречат друг другу. Кремль поддерживает часть курдов, что не нравится Анкаре.

Несмотря на конфликт, есть и совместные проекты. Это атомная энергетика (РФ должна построить в Турции АЭС, — Politeka). Здесь они еще могут найти общий язык. Но превращение Турции в региональный энергетический узел, который будет контролировать потоки из Азии в Европу – противоречит планам Москвы.

Идея хаба вряд ли реализуется в полной степени из-за того, что Анкара не может гарантировать безопасность производителям и транзитерам на Кавказе. Именно в этом контексте следует рассматривать армяно-азербайджанский и российско-грузинский конфликты.

К тому же, давайте не забывать, что у Турции есть и внутренний вызов — исламизация. Идет ползучий демонтаж государственной модели, созданной Ататюрком, концентрация власти, ослабление влияния армии – гаранта светского государства, стремящегося к модернизации. Исламизация образования и политики сейчас закладывает неопределенность под будущее государства. Чем все это обернется? Тут можно только гадать.

— А как будет развиваться ситуация на Кавказе. Осенью в Грузии запланированы выборы, а это всегда опасный период для стран, которые граничат с РФ.

— Думаю, что вряд ли Турция сможет что-то гарантировать Грузии. Есть проблема Сирии, есть проблема с курдами. Фактически турецкая армия находится в состоянии войны с курдами Турции. Война малой интенсивности идет постоянно. В долгосрочной перспективе Турция попробует создать противовес России на Кавказе, но на вытеснение Москвы пока что сил нет.

— Что нужно делать Украине?

— Для начала, разобраться самим с собой. Украине нужно конвертировать олигархат в крупный бизнес, который будет играть по общим правилам и утратит влияние на принятие политических решений. Наш олигархат, желая сохранить status quo, не позволяет ни реформировать государство, ни воевать так, как этого требует ситуация. Этот «гордиев узел» может разрубить лишь сама Украина.

Александр Куриленко