Телетайп: досрочные выборы как путь к миру

Юлия Тимошенко призывает к объединению оппозиции. Дежурный призыв, но политические старожилы помнят, что именно с такого призыва она начинала свою успешную парламентскую кампанию 2002 года.

Тогда, кстати, ЮВТ предстала в новом и, как выяснилось, весьма популярном образе «сельской учительницы с косой». А теперь поменяла его на «королеву Дейенерис Бурерожденную» — имиджевый намек более чем прозрачный.

Об объединении оппозиции заговорил и Анатолий Гриценко, причем с какими-то морскими мотивами — насчет готовности приспустить флаг «Гражданской позиции» ради победы общего дела. Между прочим, у Гриценко очередной электоральный ренессанс, который он обычно переживает перед каждыми выборами, так что его призыв услышан — если не политиками, то обществом.

Предчувствую, что если у Саакашвили все пойдет по плану (что с ним случается, увы, редко), то представ перед телекамерами по эту или ту сторону украинской границы, он тоже заговорит о единстве всех прогрессивных украинских сил. Это вообще-то классическая американская избирательная технология: в прошлом веке она сработала в Польше и Хорватии, и с тех пор считается в Госдепе чем-то вроде философского камня. Хотя превращения электорального свинца в золото победы как-то не наблюдается. Потому что к реальному объединению готовы, в основном, аутсайдеры.

Арсений Яценюк — из таких. Соответственно, пытается играть в долгую, нацеливаясь на президентский пост аж в 2024 году (хотя и пораньше не откажется). Мол, до этого времени удастся втолковать украинцам, что Президент Порошенко блокировал всю деятельность премьера Яценюка, и во всех неудачах виноват исключительно ПАП. Поэтому Арсений Петрович рассуждает не об объединении — кто ж с ним в трезвом уме рискнет?! — а про смену общей системы через новый Общественный Договор. Идея овладевает массами — тоже неплохо.

Никакое объединение не светит и Петру Порошенко. Но по другой причине: он категорически не способен на равноправное объединение, а только на недружественное поглощение. И уж тем более, не склонен хоть в какой-то степени делиться возможностями президентской власти. Можно сказать, что все президентство ПАПа — мучительная (для Украины) борьба за каждую крупицу своих и чужих полномочий.

Поэтому Петр Алексеевич, еще не приняв решения о досрочных выборах, на всякий случай взялся за мобилизацию своего электората. Политтехнологи АП рассказали ему, что Президенту полагается ассоциироваться с позитивом. И вот у Петра Алексеевича началась полоса ленточкоперерезания: он открывает мосты, телевышки, детские сады, не говоря уже об «окне в Европу», а также лично занимается вооружением украинской армии.

Вот здесь я должен сделать лирическо-техническое отступление.

Парады, испытания и выставки военной техники — это нормально. И если наш главнокомандующий так и не изжил детскую тягу ко всему стреляющему и придающему крутизны, то мы можем это перетерпеть. При условии, что на помпезном фоне открытий, вручений и передач происходит действительно превращение ВСУ в современную боевую силу.

А вот с этим — проблема.

Несомненно, «Стугна», «Корсар», «Сармат» и прочие «современные разработки» — неизмеримо лучше, чем ничего. Но почему мы должны гордиться техникой, которая не соответствует не только перспективным образцам вооружений, но даже и современным? Мы ж не в недоимперии живем.

С помпой передаваемые сейчас войскам противотанковые комплексы являются полуавтоматическими, то есть, 5-10 секунд полета ракеты до вражеской цели оператор должен держать ее в прицеле. За это время цель может скрыться за каким-нибудь кустом, оператора могут ранить или убить, и тогда цель не будет поражена.

Современные автоматические комплексы, тот же «Джавелин», действуют по принципу «выстрелил и забыл». При этом американская ракета еще и делает специальный маневр, заходя на танк или бронетранспортер сверху, с наиболее уязвимого направления.

А если говорить о перспективе, то уже испытываются системы, в которых в зону, где обнаружена вражеская бронетехника, выбрасывается множество небольших управляемых бомб. Они вычисляют цели, распределяют их между собой и точечно уничтожают, причем, ни маскировка, ни прочие ухищрения не помогают. Несколько минут — и бронетехника противника превращается в дымящийся металлолом.

Или взять испытываемую чудасию под названием «беспилотный БТР «Фантом-2». Он будет управляться по радио? Но у противника существуют мощные комплексы подавления таких командных сигналов.

На «Фантоме-2» планируют устанавливать, в том числе, и систему залпового огня. На Западе такие системы называют «оружием неизбирательного действия», потому что неуправляемые ракеты могут полететь куда угодно.

В США ракеты комплексов залпового огня уже оснащены системой управления по GPS. Характерно, что после такой модернизации американские солдаты стали называть подобные комплексы «70 kilometer sniper rifle» — снайперская винтовка на 70 км. Ключевое слово — «снайперская». А использовать неизбирательное оружие в войне на своей территории, да еще и гордиться этим — это какое-то варварство, честное слово…

Но вопрос в другом: куда подевалась конструкторская дерзость украинских разработчиков, в свое время поразивших мир, например, минометным стартом тяжелых ракет или железнодорожным ракетным комплексом? Почему мы ориентируемся не на прорывные идеи, а на заведомое старье, разрабатываем, запускаем в производство, потом цокаем восхищенно.

Так в современной войне не выиграть. И технологический скачок страны не обеспечить. Но зато можно выпускать на своем заводе «Ленинская кузня» жизненно важные для победы на Донбассе бронекатера «Гюрза». Или на свое заводе «Богдан» собирать беларусские МАЗы. Копеечка к копеечке… Беларусь, между прочим, входит в союзное государство с Россией. Ну, и торжественно презентовать технологическую отсталость в качестве достижений под телекамеры.

Понимаете, та Украина, которая способна выстоять не только против недоимперии, а и в надвигающемся переустройстве мира, должна быть не просто передовой, а супермодерновой! Новизна должна стать для нас самостоятельной ценностью и критерием целесообразности.

Именно поэтому нам жизненно необходимы досрочные выборы Рады и Президента, пусть и по существующему ублюдочному выборному законодательству. Смена власти, даже частичная, открывает новые опции во взаимодействии Украины с миром, в частности, в достижении мира на Донбассе и возвращении Крыма.

Все давно понимают, что «минский процесс» не работает и ни к какому миру не приведет. Это как ожидать рекорда по плаванию от спортсмена в инвалидной коляске. Но все вокруг повторяют навязшую жвачку насчет «альтернативы минску нет». Или предлагают изготовить новую — плавучую — инвалидную коляску.

Существующая украинская власть давно упустила момент, когда можно было продвигать другие мирные форматы. А новая власть с этих новых форматов обязана начать. Потому что не будет связана всякими венскими и крымскими договорняками.

Мы способны обеспечить приход к власти идеальной объединенной команды патриотов, впитавших самое от лучшее от своих прогрессивных партий? Реалистический ответ — нет. Но мы можем качественно расширить поле возможностей для Украины.

Порошенко никогда не пойдет на выборы, если будет чувствовать угрозу своему всевластию? А его кто-то всерьез спрашивал? Вынуждал принять решение, на котором настаивает активная часть украинского общества? Ведь ПАП умеет считать и понимает, что лучше попытаться сохранить часть, чем потерять все.

Так что напряжение нарастает не случайно. А в каком именно месте заискрит — не так важно. Важно, чтобы потенциальная энергия превращалась в кинетическую энергию движения к цели.

Александр Кочетков, аналитик и политтехнолог, специально для Politeka