Земельные выборы в Германии и триумф железного канцлера Меркель

Земельные выборы в Германии обычно не имеют общенационального значения. Избирателей там больше интересуют местные проблемы, чем общефедеральные. В прошлом неоднократные поражения правящей в Бонне и теперь в Берлине партии на земельных выборах нисколько ей не мешали добиться убедительной победы на выборах федеральных. До недавнего времени местное голосование рассматривали как косвенный результат популярности партии и ее руководства. На этот раз положение изменилось и существенно.

Взлет и падение популистов

В политической истории послевоенной Германии всегда хватало популистов. Как левых, так и правых. В определенные моменты они добивались неплохих результатов не только на местных, но и на федеральных выборах.

Тем не менее практически никогда им не удавалось повторить свой успех и большинство из них кануло в лету. Исключение составляют левые. Как бывшие коммунисты, так и близкие к ним идеологически левые социал-демократы. Первых поддерживают на востоке страны в землях, образованных на территории бывшей ГДР, вторые имеют ядерный электорат во всех землях, но он постепенно сокращается.

Правый популизм, не только в Германии, питается так называемым евроскептицизмом. Это своеобразная форма национализма. Дополнительный импульс он приобрел от усиления волны миграции, связанной с конфликтами в Сирии и Ливии. В определенный момент казалось, что поднявшаяся волна противостояния миграции захлестнет Европу, а Германию с Францией в первую очередь. Именно тогда началось, как казалось, триумфальное движение правых популистов из партии Alternative fur Deutschland, AfD (Альтернатива для Германии, АдГ).

В 2016 году AfD на земельных выборах в Саксонии-Анхальт получила 24% голосов, в Мекленбурге — Передней Померании — 21% — родной земле Ангелы Меркель, в Берлине — 14,2%. Все это земли бывшей ГДР. Интересно, что при движении на запад успехи AfD были меньшими. В Баден-Вюртенберге только 15%, в Рейнланд-Пфальце — 13%, в Нижней Саксонии — 7,9%.

Все это происходило на фоне британского Вrexit и консультативного референдума в Нидерландах, а также успехов правых популистов в Австрии, Национального фронта во Франции. Отсюда мнение, что объединенной Европе пришел конец. Конечно, больше всех радовались в Москве. Открывали шампанское за Трампа и считали дни, когда на приближающихся выборах в главных европейских странах евроскептики одержат решительную и окончательную победу. Разочарование последовало очень скоро.

Для начала Трамп оказался совсем не своим. Даже наоборот. В Австрии правые популисты получили чувствительный удар. Их кандидат в президенты не прошел. Весной текущего года новости с европейских электоральных полей для Кремля стали приходить еще более неутешительные.

В Нидерландах на парламентских выборах Партия свободы во главе с Гертом Вильдерсом добилась относительного успеха, который можно считать сродни поражению.

На земельных выборах в Сааре AfD довольствовалась только 5,9%. Характерно, что бывшие коммунисты из ультралевой партии Linke получили 12,9%, потеряли примерно 4% по сравнению с прошлыми выборами. Однозначные неудачи правых привели к трениям и расколам. Часть руководства ушла из AfD, и теперь создает новую.

Результаты выборов в Сааре имели еще одно измерение. Незадолго до них сменилось руководство Социал-демократической партии, СДПГ. Ее новый лидер Мартин Шульц представлялся новым типом руководителя и существенно поднял рейтинг партии. О нем заговорили как о будущем канцлере и что правлению Меркель пришел конец. Предстоящие тогда выборы в трех землях должны были определить тренд на германской политической сцене до сентября, когда пройдут выборы в бундестаг.

Все это объясняет повышенное внимание к земельным выборам в земле Шлезвиг-Гольштейн. Они должны были ответить на два вопроса. Во-первых, приобрело ли падение популярности правых из AfD устойчивую динамику или у них еще есть существенный электоральный потенциал? Во-вторых. Осечка социал-демократов и лично Шульца в Сааре, что СДПГ потеряла около 1% голосов и существенно отстала от христианских демократов — это тенденция или простая случайность?

Еще одной характерной деталью выборов в Шлезвиг-Гольштейне явилось значительное падение интереса к правым из AfD. Их возможные результаты мало кого заботили.

Все подтвердилось в голосовании 7 мая. По данным опросов, христианские демократы из партии Ангелы Меркель ХДС и социал-демократы из СДПГ должны были иметь примерно равные результаты, причем вторые несколько больше. Бюллетени распределились противоположным образом. ХДС не только удержал свои позиции — 32%, но прибавил 1,2%. Их оппоненты и возможные партнеры по коалиции социал-демократы получили 27,2%, их потери составили 3,2%.

Правые из AfD получили 5,9%, а левые из Linke не преодолели пятипроцентный барьер и в ландтаг не вошли. Вместо них там будут либералы из Свободной демократической партии с 11,5% и зеленые с 12,9%.

Особенностью земли Шлезвиг-Гольштейн является тот факт, что там проживают датское и фризское национальные меньшинства. Их интересы защищает Союз южношлезвигских избирателей — земля Шлезвиг-Гольштейн расположена на юге полуострова Ютландия. Это уникальная для Германии партия, так как единственная освобождена от необходимости прохождения пятипроцентного барьера и поэтому всегда присутствует в земельном ландтаге. На последних выборах Союз набрал 3,3% голосов, и будет иметь своих депутатов.

Исторически принадлежность Шлезвиг-Гольштейна была причиной войн между Данией и Пруссией. Со второй половины XIX столетия эта территория вошла в состав Пруссии, а потом Германии. В 1920 году северный Шлезвиг по результатам плебисцита был возвращен Дании, а по конституции ФРГ права и языки датского и фризского меньшинств защищены, в том числе и подобным образом.

Теперь все внимание к выборам в самой населенной земле — Северный Рейн-Вестфалия. Однако там основная борьба развернется между ХДС и СДПГ. Правые и левые популисты сдвигаются на политическую периферию. Определенное влияние выборы в Шлезвиг-Гольштейне, несомненно, окажут и на избирателей в земле Северный Рейн-Вестфалия.

Восстановление Европы

Несмотря на все издержки из-за наплыва мигрантов, единство ЕС не только не ослабло, а даже укрепилось. Факт выхода Британии ничего в этом не меняет.

Сейчас мало кто вспоминает, что первоначально Европейское экономическое сообщество — предшественник ЕС — задумывалось его создателями французским президентом де Голлем и немецким канцлером Аденауэром как противовес Британии и США. Англия долго рассматривала европейское единство как угрозу для себя и не всегда охотно шла на сотрудничество с европейскими организациями. Так что Вrexit вполне можно рассматривать, как возвращение к первоначальному состоянию.

Надо отдать должное дальновидности Ангелы Меркель, ее железной хватке, когда в обстановке тотальной критики из-за наплыва мигрантов и буквально стонов со всех концов она сказала своим соотечественникам и маловерам в других странах: Wir schaffen das — Мы справимся с этим. И справились. Не только в Германии, но и других странах. Проблемы, конечно, остаются, но их острота стала несравненно меньшей.

Второй очень важный факт. Потенциал поддержки так называемых евроскептиков не растет. Наоборот, он снижается и непосредственной угрозы единству Европы не несет. Президентские выборы во Франции закрепили эту тенденцию. Поражение Национального фронта, кстати, уже второе, показывает, что существенных перспектив противников европейского единства в одной из главных стран континента, по крайней мере, больше не становится, если не меньше.

В этих условиях предстоящие выборы в земле Северный Рейн-Вестфалия и затем сентябрьское голосование в бундестаг приобреттает внутриполитический характер для Германии. Кто станет старшим партнером в коалиции ХДС и СДПГ, для судеб Европы не имеет особого значения. Как Меркель, так и Шульц — убежденные европейцы.

Президент Франции Макрон будет в своей политике ориентироваться на партнерство с Германией и это даст дополнительную динамику центростремительным процессам в Европе.

Кому от всего этого стало хуже, так это Путину и Ко. Явно прорисовывается постоянство курса ЕС и НАТО на противостояние с Россией. Укрепление позиций европеистов ничего хорошего московской политике не несет, поэтому ее центр тяжести будет смещаться в сторону попыток возможных договоренностей с Вашингтоном.

Снова на повестке дня давно вынашиваемый в Первопрестольной обмен постсоветского пространства на Сирию и Северную Африку. Понимая, что в длительной войне в Сирии у Кремля нет никаких перспектив, а также угроза дальнейшего снижения цен на нефть, в Москве спешат использовать какие-то оставшиеся козыри и закрепить за собой хоть что-то.

Сложно представить, что Москве может предложить Вашингтону для обмена и вообще зачем последнему на это идти, если время работает на него. Скорее всего, будет в той или иной форме обсуждаться постепенный и довольно медленный уход России с сохранением лица.

Даже в этом случае не все просто. О внутренних проблемах в России пока не говорим, хотя они оказывают на Кремль все возрастающее давление в связи с приближением президентских выборов в марте будущего года. Остановимся на внешних.

Укрепление внутреннего положения в Европе означает, что там по отношению к России будут занимать все более твердую позицию. И с этим должен будет считаться Вашингтон. Просто так что-то на кого-то менять там без учета мнения, по крайней мере, Берлина и Парижа не будут. Да и Лондон тоже к этому не останется равнодушным. Здесь не такое большое поле для маневров.

Еще больше оно сужается с учетом позиции монархий Персидского залива. Там совершенно не склонны уступать России, в том числе из-за ее связей с Ираном. Просто уйти из Сирии Москва не может, а Вашингтон не может и не хочет ей ничего гарантировать. Хотя переговоры Лаврова и Тиллерсона характеризуются как конструктивные, представляется, что это дипломатическая фигура речи и не более.

Все это имеет непосредственное отношение к Украине. Вероятность воссоздания большой коалиции в Германии становится явной. При этом Меркель останется канцлером. Это фактор положительный. С другой стороны, нашей власти следует готовиться к усилению давления на нее в смысле реформирования страны. И это еще один плюс выборов в германских землях.

Юрий Райхель