Почему народные избранники сознательно прогуливают заседания ВР, насколько прочной является нынешняя коалиция и что может ее пошатнуть, а также почему в Украине до сих пор происходит имитация борьбы с коррупцией, Politeka.online рассказал народный депутат Украины от БПП Дмитрий Лубинец.
— Вы — секретарь комитета по вопросам регламента и организации работы Верховной Рады. Почему в ВР до сих пор распространена практика кнопкодавства?
Пожалуйста, обратите внимание, кто вас представляет в сессионном зале, кто ваш мажоритарщик. Обратите внимание на его посещаемость. Если он плохо ходит – напишите обращение, письмо. Сейчас у всех политиков есть аккаунты в социальных сетях – обратите внимание народного депутата на его прямую функциональную обязанность — приходить в сессионный зал. В воображении людей Регламентный комитет должен почему-то выступать с функцией полицейского или надзирателя, с кнутом ходить, загонять народных депутатов на их места.
— Но зал парламента пустует. Там три депутата, которые десятью руками пытаются за что-то проголосовать.
— Единственное, что может сделать Регламентный комитет относительно любого депутата (за его драки, блокирование трибуны, нецензурные выражения) — отстранить от пленарных заседаний до 5 раз. Это максимум. При всем уважении к избирателям, поймите – мы с ними ничего не можем сделать. Можете посмотреть на лично мою посещаемость – там 96%. Вспомните предыдущий VІІ созыв, когда в зале было максимум 50 человек, каждый из них должен был нажать кнопку еще за четверых своих коллег.
— На этой неделе не больше депутатов было.
— Правильно. Но мы четко увидели, как именно они нажимали кнопки. А раньше в зале было 50 депутатов – а мы видим 250 «за», условно говоря. Сейчас такого нет. Действительно, есть единичные случаи. Например, движение «Честно» смотрит, кто у нас кнопкодавы. Они обычно не меняются. Есть максимум 10 народных депутатов, которые нажимают еще за кого-то одного. Но, например, господин Лозовой, представитель Радикальной партии, умудрился за пятерых нажать, когда голосовали за жестокое обращение с животными.
Виталий Куприй о дискредитации парламента и торговле детьмиОн потом объяснял, что это позиция всей фракции, депутаты которой, к сожалению, где-то задержались. В дальнейшем мы будем делать все, чтобы это явление вообще исчезло из сессионного зала. Но сейчас законных оснований полностью это побороть у нас нет.
— Насколько сейчас прочная коалиция и возможно ли объединение БПП и «Народного фронта»?
— Хочу всех нелюбителей этой коалиции огорчить – с коалицией все хорошо. Главное голосование за год – голосование за бюджет. Мы приняли бюджет в первом чтении, 260 голосов, а это — проявление именно коалиции, потому что за бюджет обычно голосуют люди, которые поддерживают действия правительства.
— Но там очень много поправок.
— Мы увидим, сколько проголосуют в целом за бюджет. Я уверен – не менее 245 народных депутатов. Все считают, что коалиция всегда должна голосовать «за». Это абсолютная манипуляция и неправда. Главное, чтобы в коалицию входило не менее 226 народных депутатов. Коалиция сейчас создана двумя фракциями: БПП и НФ.
От «Народного фронта» — 81 депутат, от Блока Петра Порошенко – 138. Вместе 219. Президиум — внефракционный. Андрей Парубий, Ирина Геращенко и другие – внефракционные депутаты, которые остаются в коалиции. Например, все народные депутаты, которых исключила из своих рядов «Самопомич». Сейчас коалиция насчитывает как минимум 235 народных депутатов.
— Но не всегда «Народный фронт» и БПП голосуют вместе. Для принятия необходимых решений берутся голоса внефракционных депутатов и Оппоблока. Все же, получается, голосов коалиции не хватает.
— У нас нет раздора. Сейчас я к вам приехал из сессионного зала. Сегодня мы проголосовали за закон, который не позволяет проверки силовыми методами правоохранительными органами бизнес-структур, так называемые «маски-шоу». Сегодня проголосовали за защиту инвестора и украинского производителя — 312 народных депутатов. Это и есть показатель существования коалиции.
Сейчас в СМИ начали появляться слухи, что Порошенко воюет с Аваковым, БПП отходит от НФ, или, наоборот, «Народный фронт» вступает в БПП. Но каждый занимается своей деятельностью: коалиция работает, оппозиция критикует — постоянно закидывает такие информационные поводы, чтобы мы поссорились. Хочу всех заверить – коалиция работает и будет работать.
Дмитрий Добродомов о «плане Б» оппозиции и офшорах Петра Порошенко— Экс-глава одного из департаментов Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции Анна Соломатина 14 ноября заявила, что результаты проверок электронных деклараций фальсифицируются, а представители Администрации президента требовали согласовывать с ними решения относительно каждого человека. Как прокомментируете эту ситуацию?
— Мы создавали органы по борьбе с коррупцией, чтобы они боролись с коррупцией — НАПК, НАБУ, Антикоррупционную прокуратуру.
У нас много органов, но мало реальной борьбы с коррупцией.
В отношении Соломатиной знаю, что ее уже проверяли и готовились к ее увольнению, она об этом знала. У нас очень модно, когда тебя увольняют, кричать, что это политика, выбирать тактику «защита как нападение». Сначала лучше напасть, сказать, что это политическое преследование, что во всем виновата Банковая.
Если у нее есть такие факты – пожалуйста. Она вышла на конференцию в Антикризисном центре, рядом стояли народные депутаты. Я, как юрист по второму образованию, могу сказать, что никаких подтверждений, что Администрация президента контролирует деятельность НАПК, никаких записанных телефонных разговоров или чего-то другого у нее нет.
Если они доверяют НАБУ, то пусть и обращаются к НАБУ, но пока такого обращения нет. Наоборот, представители и руководитель НАПК уже обратились в суд за защитой репутации и в правоохранительные органы, чтобы проверили эти факты. Это совершенно открыто и профессионально. Если эти факты подтвердятся – мы сделаем выводы, в частности, проведем кадровые увольнения.
— Есть информация, что сотрудники НАПК должны были согласовывать результаты проверок электронного декларирования с бывшим помощником президента Украины Алексеем Геращенковым, который сейчас баллотируется на должность главы Госбюро расследований. Это так?
— Если есть факты – покажите их для всего общества, обратитесь в правоохранительные органы. Сейчас у нас ситуация, когда во всем, что происходит, обвиняют лично президента. Такое впечатление, что Петр Алексеевич все контролирует в ручном режиме.
Ни один человек в этом государстве не может контролировать тысячи людей. Мы для того и насоздавали эти органы, чтобы они друг друга проверяли. Если это проявление очищения от коррупции – я только за. Народных депутатов обвиняют, говорят: «Зачем вы их столько насоздавали?». Я лично голосовал за создание всех органов по борьбе с коррупцией. Если скажут: «Создайте еще 5 органов» — я буду голосовать за их создание.
Андрей Еременко о худших и лучших реформах, ошибках власти и страхе измененийЧем больше граждан Украины будут заполнять электронные декларации, показывать, за что они что-то купили, тем лучше. Только так мы сможем очиститься от коррупции.
— Вы будете голосовать за Антикоррупционный суд?
— Да. У нас проблема в том, что народные депутаты вышли 17 октября с лозунгами: «Выходите под стены Верховной Рады, будем требовать создания Антикоррупционного суда». Там еще два условия: ограничение или снятие депутатской неприкосновенности, изменение избирательного законодательства. Но оказалось, что это все для того, чтобы президент Украины юридически и технически не смог внести законопроект о создании Антикоррупционного суда.
У нас есть выводы Венецианской комиссии, где прямо написано, что субъектом представления такого законопроекта должен быть исключительно президент. Народные депутаты зарегистрировали законопроект, собирают людей под ВР и рассказывают, какой плохой Петр Алексеевич. Но они не объясняют при этом юридические тонкости, что президент сейчас хочет создать рабочую группу, внести в сессионный зал и Верховную Раду этот законопроект, но не может из-за того, что эти же народные депутаты это заблокировали. Это манипуляция — создали искусственные препятствия, чтобы президент это не внес. Поэтому мы поддерживаем создание Антикоррупционного суда.
— Но есть ли единое видение этого Антикоррупционного суда?
— Для этого и нужно создать рабочую группу, чтобы разные фракций, политические силы обменялись мнениями.
Каждый законопроект, связанный с общественным вниманием, например реинтеграция Донбасса, превращается в политическое шоу вместо того, чтобы стать законом. Каждый должен выйти за трибуну, рассказать, какой он хороший и какие плохие все остальные. У нас политический пиар и популизм захлестнули Верховную Раду.
Если мы хотим иметь в результате Антикоррупционный суд, нужно создать профессиональную рабочую группу, чтобы она подготовила законопроект, который бы президент быстро внес, а нынешний законопроект народные депутаты должны отозвать. Проголосовали, создали, он заработал. Этого и требуют от нас люди.
