Дмитрий Добродомов о «плане Б» оппозиции и офшорах Петра Порошенко

— Чего нам ждать от Верховной Рады на этой неделе? Начнут ли рассматривать требования Михаила Саакашвили и тех, кто его поддерживает около ВР? Что будет, ваши прогнозы?

Там есть два законопроекта: один президентский, отменяющий депутатскую неприкосновенность в 2020 году, второй наш, депутатский, который отменяет неприкосновенность сразу же. Мы будем настаивать на последнем. Я не понимаю, почему мы должны с 2020 года снимать неприкосновенность, со следующего созыва парламента, а не с себя.

По избирательному законодательству — сессионный день должен начаться с рассмотрения двух избирательных кодексов, предусматривающих выборы по открытым спискам по пропорциональной системе. Я напомню: их всего было пять.

Это на самом деле уникальный процесс — это митинг за выполнение обещаний президента, его предвыборной программы «Жить по-новому», где большими буквами было написано, что будет создано новое избирательное законодательство; Коалиционного соглашения, что тоже прописано. Только сам президент и коалиция забыли об этих обещаниях, а мы им напомнили, помогаем сохранить лицо, по крайней мере в глазах избирателей.

Так вот, я предполагаю, что эти два кодекса будут провалены привычным уже для коалиции способом: не наберется достаточного количества депутатов, чтобы его принять. Вроде и требование выполнили, но результата, к сожалению, я предполагаю, не будет. И это уже ответственность депутатов из коалиции, прежде всего БПП и «Народного фронта». Я думаю, люди должны по достоинству оценить такой провал.

— Есть ли у оппозиционных сил «план Б», если это рассмотрят, но не примут? Потому что не могут люди вечно жить возле Верховной Рады — уже похолодание, скоро зима.

— Палаточный городок, скорее всего, прекратит свое существование. Я сторонник так называемого «плана Б» — это легитимным путем выиграть выборы. Я оцениваю положительно нашу первую совместную акцию, это наконец координация действий, чего и требует общество. Но мы должны понимать, что там есть как очень либеральные партии, такие как «Самопомощь», так и праворадикальные, такие как «Свобода». Трудно эти силы объединить в том смысле, в котором хотят того люди. Но мы смогли объединиться ради определенных принципов, и это очень хорошо.

Наша задача — президентские выборы. Я думаю, что это должен быть единый кандидат от оппозиционных сил, которого можно будет противопоставить Порошенко. А дальше кампания, она будет сразу и президентской, и парламентской. Координация и поддержка друг друга очень нужны. Тогда мы сможем принять все эти законопроекты, обещания. Я не верю в то, что этот состав снимет неприкосновенность даже в 2020 году.

Антикоррупционный суд в целом… Глядя на то, что делает Банковая, можно сделать вывод, что нас всех держат за идиотов. Представитель президента Ирина Луценко в парламенте заявила, что Порошенко готов через две недели внести законопроект. Вопрос: а в чем проблема его внесения? Он, во-первых, уже создан народными депутатами, а президент настаивает на создании рабочей группы по разработке этого документа. Зачем? Мы специально его отозвали, чтобы дать зеленый свет для президентского законопроекта. Он прошел Венецианскую комиссию. Да, с определенными замечаниями, которые можно было исправить ко второму чтению. Через две недели у нас будет двухнедельный еще перерыв. Он будет внесен, к его рассмотрению теоретически мы можем приступить в декабре, когда подадут бюджет, и всем будет не до рассмотрения этих вопросов. Так будут затягивать принятие законопроекта.

— Но президент может представить его как неотложный. Как мы знаем, почти до 31 декабря можно сидеть, если президент приезжает в парламент и говорит: «Мы все не расходимся, начинаем работать».

— Если бы у Порошенко было желание создать Антикоррупционный суд, поверьте мне, мы бы это сделали очень давно. На этом настаивали еще год-полтора назад. Порошенко всячески избегал этого, несмотря на то, что это записано в конституционной судебной реформе, которую мы проголосовали, где речь идет о создании специализированного Антикоррупционного суда. Нужен документ, который регламентировал бы его работу.

Это мне напоминает вечную эпопею с созданием временных следственных комиссий. Это конституционная норма для депутатов, контролирующая, очень важная, это, к слову, единственный путь к возможному импичменту президента, а об этом сейчас тоже мы ведем серьезную дискуссию, уже зарегистрирован соответствующий законопроект.

Потому что сейчас единственный человек, который имеет 100% иммунитет, а у нас нет механизмов его отставки за преступления — это Петр Порошенко, президент.

Так вот, временная следственная комиссия имеет возможность проводить процедуру снятия президента с должности. Законопроект зарегистрирован еще в первые дни этой каденции Рады, причем подписали его все лидеры тогдашней коалиции, в том числе и нынешний генпрокурор Юрий Луценко, который был тогда главой фракции БПП в парламенте. Но его не выносят на рассмотрение.

— Вы сказали, что цель сейчас — выбрать человека, которого все поддержат, который сможет быть конкурентом президенту Порошенко на следующих выборах. Мы все понимаем, что сейчас вокруг этих законопроектов: об Антикоррупционном суде, снятии неприкосновенности с президента и т. д. — объединились очень разные политические силы. Возможно ли вообще среди тех, кто сейчас у Верховной Рады, выбрать этого человека? Мы понимаем, что Михаил Саакашвили, выступающий больше всех, не имеет права баллотироваться. Как вы думаете, вокруг кого сейчас можно объединиться?

— Это поэтапный процесс. Действительно, это сложно. С украинской историей политики это почти невозможно сделать. Я сторонник некоего внутреннего праймериз между кандидатами, поскольку некоторые из моих коллег уже заявили, что будут баллотироваться: Юлия Тимошенко, Виктор Чумак. Наша партия «Народный контроль» на съезде в декабре будет решать, участвовать ли в президентской кампании, выдвигать ли своего кандидата.

Я считаю, что первый тур мог бы быть таким вот праймериз. Во втором туре надо поддерживать того единственного кандидата, который выйдет во второй тур. Только здесь вопрос между первым и вторым туром, потому что на Банковой разрабатывают план, как противодействовать мощному кандидату или кандидатам. Есть ли вероятность вообще второго тура? Именно поэтому полное содействие по Оппозиционному блоку и Бойко.

Я видел соцопросы и понимаю, что Порошенко сегодня может выиграть только у двух людей: у Бойко или Рабиновича, которые имеют рейтинги, позволяющие им участвовать и рассчитывать на какое-то место в первой пятерке, скажем. Это очень беспокоит.

Запасной вариант у них — вечный Ляшко, с которым можно очень легко об этом договориться. Этому нужно помешать, этот процесс начнется в марте-апреле следующего года. Я думаю, что до тех пор у нас какое-то общее решение все же созреет.

— У нас были в тот раз Порошенко и Тимошенко во втором туре, согласно социологическим опросам, но впоследствии была победа Порошенко уже в первом туре. До того, как появился фактор Порошенко, говорили, что будет Виталий Кличко единым кандидатом, которого могут поддержать. Как вы считаете, может ли сейчас Виталий Кличко тоже принять участие и иметь какую-то поддержку среди политиков?

— После так называемого «венского сговора», где решили, что Порошенко — президент, а Кличко будет мэром, я считаю, что у Кличко президентских амбиций просто не может быть, и поддержку он вряд ли получит. Это, наверное, понятно всем. По первому туру — вряд ли сегодня будет хоть один кандидат, который мог бы вообще на это рассчитывать.

2014 год и сегодня — это два разных времени, две разных эмоции. Порошенко, по моему мнению, завалил абсолютно все, что мог завалить. То, что показывают сегодня его карманные службы — это ему просто делают теплую ванну. Все наблюдали, как показывали результаты выборов в территориальные общины, и там БПП где-то победила. Но там совсем другая специфика и по явке, и по качеству, и по использованию админресурса. Их нельзя сравнивать с парламентскими или президентскими.

Но всем понятно одно: как пройдут президентские выборы, так пройдут и парламентские.

Я всегда настаиваю на том, что нам нужно 226+ адекватных депутатов. На сегодняшний день в парламенте около 50 депутатов, которые способны на адекватную оценку действий и вообще на какие-либо действия, связанные с конструктивными решениями. Если будет на 10-15 ребят или девушек в парламенте больше, если их будет 70 или 80, картина не изменится. Именно поэтому на Банковой противятся новом избирательному законодательству. Мы прекрасно понимаем, что без мажоритарки, которую купят банально, они не насобирают большинства, которое будет поддерживать режим Порошенко, если, не дай Бог, он пойдет на второй срок и выиграет.

— Но Петр Порошенко наиболее понятный кандидат для наших западных партнеров. А их влияние является достаточно большим.

— Абсолютно не так. Я часто общаюсь с представителями разных европейских стран. Особенно после последнего скандала с очередными оффшорами, мне кажется, что в президентской кампании Порошенко может быть вообще «нерукопожатым». Абсолютно все наши европейские партнеры понимают, что страна погрязла в тотальной коррупции. Поэтому я не думаю, что Порошенко для них понятен, во-первых.

Во-вторых, нам жить в этой стране, нам избирать президента и курс. Мы благодарим за помощь, но давайте мы все же не будем придатком к решениям Европейского Союза или США. Их некоторые потуги, например, по реинтеграции Донбасса, на этой неделе, скорее всего, будут рассматривать во втором чтении, очень противоречивы.

— Там где-то 200 поправок, кажется.

— Я не знаю точного количества поправок, но знаю точно, что я подавал поправку, которая запрещала бы торговлю с оккупантами, ее очень умело вмонтировали, особенно представители «Народного фронта» почему-то очень за нее боролись. Мы понимаем, почему. Потому что это одна из очень серьезных коррупционных составляющих, которая позволяла отдельным чиновникам очень хорошо зарабатывать на неконтролируемом обороте товаров через линию разграничения. Мы готовы голосовать за этот законопроект по реинтеграции Донбасса после того, как убрали Минские соглашения, которые хотели туда имплементировать, но при условии, что будет запрещена торговля с оккупантами. Иначе будем голосовать против.

— Вы уже упомянули о документах с «райских островов». Я напомню, что журналисты проекта Слидство.Инфо опубликовали расследование об оффшорах президента Украины Петра Порошенко, ссылаясь на документы внутреннего архива юридической компании Appleby с Бермудских островов, которые получили название Paradise Papers. Целью создания оффшорной компании для компании президента Украины Петра Порошенко Roshen в 2014 году могла быть минимизация уплаты налогов, а не передача компании в слепой траст. Журналисты приводят документы, полученные немецкой газетой Süddeutsche Zeitung, которые она передала международному консорциуму журналистов-расследователей. Изменится ли как-то внутриполитическая ситуация из-за того, что мы узнали еще немного информации о бизнесе президента, и изменится ли как-то отношение наших европейских партнеров к президенту Порошенко?

— Еще первые документы «панамских оффшоров» были очевидным фактом того, что о слепом трасте речь не идет, что Порошенко, уже находясь на посту президента, открыл оффшорную компанию, что прямо противоречит закону, его кум генеральный прокурор должен был сразу открыть дело. Я уже не говорю, что НАПК, которое недавно проверило декларацию президента, не обратило внимание на то, что оффшор он не внес в декларацию.

— НАПК вообще не нашло ничего и у других депутатов и политиков.

— Сейчас появились объяснения, что якобы журналисты исказили факты, что это не соответствует действительности и тому подобное. Я хочу просто обратить внимание на очень интересный факт. У нас сложилось такое впечатление, нам создал его и сам президент, его команда, о том, что Порошенко — очень успешный бизнесмен.

А я взял и поднял информацию о том, а когда это президент Порошенко стал успешным бизнесменом, если последние 20 лет, я настаиваю на этом, он является государственным служащим. В 1998 году он впервые стал народным депутатом. Далее он руководитель СНБО, далее — министр, дальше — опять министр, дальше — народный депутат, далее — президент. Скажите, пожалуйста, когда он вообще этим бизнесом был вправе заниматься?

А он не имел права ни одного дня, это прямо противоречит законам по противодействию коррупции, у нас за это привлекают к уголовной ответственности. Последние 20 лет он этим не имел права заниматься вообще. Мне очень жаль, что на это не обращают внимание ни генпрокурор, ни НАБУ, ни НАПК.

Я объездил много областей Украины — сотни магазинов Roshen уже открыли. То есть у нас происходит стагнация экономики, закрываются предприятия, у нас работает очень удачно только одно предприятие, мы это прекрасно все понимаем. Он не может убить в себе бизнесмена, к сожалению, он и страну рассматривает как часть своего бизнеса. Ресурсного бизнеса, откуда можно черпать финансовые, материальные блага и остальные.

Для меня именно это является основной причиной, почему он не имеет права быть президентом во второй раз, потому что он истратил все возможности, которые у него были. Также он должен ответить за то, чем он занимался на своей президентской должности. Я убежден, что это будет возможно после избрания нового президента и нового парламента. Над этим и надо работать.