Узбекистан без Каримова: подул ветерок демократии

Интрига была только в отношении процентов, которые новому главе республики отдадут избиратели. Дань уважения умершему лидеру Исламу Каримову была отдана. Мирзияев получил всего лишь 88,61%. Несколько меньше 97,7%, которые получил его предшественник на выборах в 2015 году.

Тем не менее только что прошедшие выборы отличались от предыдущих. Так называемые соперники Мирзияева: председатель центрального совета Народно-демократической партии Узбекистана (НДПУ) Хатамжон Кетмонов, заместитель спикера нижней палаты парламента Сарвар Отамурадов из партии «Национальное возрождение», а также председатель исполкома социал-демократической партии «Справедливость» Наримон Умаров получили время на телевидении. Их плакаты и другую уличную агитацию не портили. Каждый из них получил примерно по 3% голосов. Демократический декорум был соблюден.

Еще одно новшество. В день выборов не были закрыты границы страны для въезда-выезда. В общем, в Узбекистане подул ветерок надежды.

Косметические ослабления жесткости власти

Давно замечено, что новый лидер в авторитарном или тоталитарном государстве начинает работу с легких послаблений. Причем всегда с косметических, но видимых перемен.

Ряд улиц Ташкента были вновь открыты для движения. При Каримове они были закрыты в целях безопасности. Два раза в день, когда проезжал кортеж президента, живущим на этих улицах жителям запрещалось подходить к окнам. За этим бдительно следили сотрудники спецслужб и снайперы на крышах.

Загородную резиденцию Каримова Ок-Сарой новый президент использовать не будет. Там будет музей первого президента Узбекистана. Для Мирзияева построят новый офис, но пока что место для него не определили.

Была открыта виртуальная приемная президента, куда может обратиться каждый гражданин. Такой открытости точно никто не ожидал, хотя эффективность таких обращений пока не очень понятна. Однако это может стать символом обновлений, а может и не стать, с учетом того наследства, которое получил новый президент страны.

Наиболее ощутимые перемены произошли в финансовой сфере. Теперь экспортеры обязаны отдавать государству не 50% валютной выручки, а 25%.

Дальше — больше. Анонсирована либерализация валютного рынка. Узбекистан остался единственной страной СНГ, где существует черный рынок валюты, отличающийся от официального почти в два раза. При этом приобрести валюту по официальному курсу практически невозможно. На Алайском базаре в Ташкенте за $1 дают 6,8 тыс. сумов при официальном курсе 3,3 тыс. сумов за $1.

Практически прекратились бесконечные проверки торговцев санстанцией, пожарными и фискальными органами. Удивленный народ на базарах, в восточной стране это самые верный барометр общественного мнения, недоверчиво смотрит по сторонам. Он не может понять, надолго ли этот сон или это все-таки явь в виде признаков новой жизни.

Освобождено  несколько политических заключенных. Некоторые провели за решеткой более 20 лет. Это символический жест, ориентированный не столько на страну, сколько на внешний мир.

Выступая на торжественном собрании, посвященном Дню конституции, который отмечается в Узбекистане 8 декабря, Шавкат Мирзияев предложил в будущем ввести выборность глав регионов, которые в настоящее время назначаются главой государства.

«Необходимо подумать о местных выборах как о работе на перспективу, — сказал новоизбранный президент. — Не сразу. Выборы повысят ответственность руководства на местах, они должны держать отчет перед народом».

Президент уже несколько раз поднимал вопрос о децентрализации власти с передачей полномочий и финансовых ресурсов из Ташкента в регионы.

Консенсус элит

В Узбекистане сохраняется значительное влияние региональных элит. Как отмечали многие эксперты, за волнениями в Андижане в 2005 году стояли не мифические агенты из-за рубежа, а местные элиты, не довольные централизмом Ташкента.

Так сложилось, что наиболее влиятельные из них — это ташкентский и самаркандский кланы. Хотя сам Мирзияев не из столичных, он был хокимом (губернатором) родной Джизакской, а потом Самаркандской области, но за годы своего премьерства сумел стать ташкентским.

Несомненно, что его президентство является результатом достижения компромисса между ним, руководителем Службы национальной безопасности Рустамом Иноятовым и нынешним премьер-министром и бывшим министром финансов Рустамом Азимовым. Характерно, что последний существенно расширил свои полномочия. Похоже, Мирзияев оставляет за собой внешнеполитические и стратегические наиболее выигрышные в смысле пиара вопросы, сбрасывая на премьера оперативное управление экономикой и финансами.

Богатая полезными ископаемыми страна пребывает в сложнейшей экономической ситуации. Она насквозь поражена коррупцией и тотальным контролем высшего чиновничества. Изменить это положение, если у президента вдруг появится такое желание, очень сложно. К тому же это затронет привилегии не только столичной элиты, но и провинциальной.

Сложившийся консенсус будет разрушен со всеми вытекающими последствиями. Как раз дестабилизации внутриполитического положения не хотят как внутри страны, так и за ее пределами.

У Мирзияева есть еще одна проблема устойчивости власти. Речь идет о судьбе старшей дочери Каримова Гульнаре. Она стояла во главе весьма могущественного клана и даже после ударов по нему со стороны отца сохранила определенное влияние.

«В слухах о смерти дочери Ислама Каримова была заинтересована сама Гульнара, которая будет продолжать оказывать давление на новую власть, чтобы вернуть свои позиции и активы», — считает узбекский политолог Камолиддин Раббимов.

Мирзияеву, публично выражающий по отношению к своему предшественнику почти сыновьи чувства, придется проявить гибкость, чтобы не нарушить резкими движениями сложившееся внутриполитическое равновесие. Здесь спешки не будет. Вот почему, по свидетельству сына Гульнары Ислама, она находится в Ташкенте под неусыпным надзором спецслужб. Сколько это будет продолжаться, неясно, тем не менее проблему как-то придется решать.

Разрядка по периметру границ

Если во внутренней политике новые веяния носят неглубокий и часто показной характер, то во внешней политике изменений гораздо больше. В первую очередь в отношениях с соседями.

У Узбекистана с Киргизией и Таджикистаном имеются серьезные территориальные проблемы. Значительные участки границ с этими странами были заминированы, доходило до перестрелок между пограничниками. Даже с Казахстаном, с которым территориальных проблем не было, отношения были далеки от добрососедских.

Похоже, что выстраивание нового modus vivendi  с соседями станет краеугольным камнем внешней политики нового президента. Сделать это ему будет гораздо проще, так как во многом проблемы были результатом личных обид Ислама Каримова. В том числе, и тяжелыми личными отношениями предыдущего президента с таджикским коллегой Рахмоном.

Прошли визиты в Ташкент и Душанбе министров, которые договорились о возобновлении воздушного и железнодорожного сообщения между двумя столицами, прерванных еще с начала 90-х.

Во многом отношения были омрачены категорическим несогласием Ташкента со строительством Рогунской ГЭС на реке Вахш. Недавно Эмомоли Рахмон лично участвовал в церемонии начала строительства плотины электростанции. Он полтора часа на бульдозере сбрасывал в русло землю и блоки. Раньше Ташкент реагировал на подобное очень бурно, вплоть до угрозы применения военной силы. На этот раз в узбекской столице промолчали.

В прошлом месяце активно обсуждались вопросы демаркации и делимитации границы с Таджикистаном протяженностью более 1300 км. Для этого в Ташкент приезжал заместитель министра иностранных дел Таджикистана Махмадшариф Хакдод. Видимых результатов пока нет, но уже сам факт переговоров говорит о серьезных изменениях в отношениях двух стран.

Не меньше горючего материала накопилось и в отношениях Узбекистана с Киргизией. Там не только территориальные проблемы, но также и этнические. В киргизской части Ферганской долины живет многочисленное узбекское население. Оно тесно связанно со своими родственниками в Ферганской, Наманганской и Андижанской областях Узбекистана. На границе происходили многочисленные столкновения, вплоть до перестрелок. Бишкек обвинял Ташкент в захвате ряда горных вершин на границе. Проблемы эти не имеют быстрого решения, но даже небольшая наблюдаемая разрядка, как говорится, во благо.

Узбекистану придется маневрировать между тремя центрами силы: Россией, Китаем и США. В Москве очень надеются на тесные личные отношения между Мирзияевым и российским олигархом узбекского происхождения Алишером Усмановым. 

Эксперт по Центральной Азии, главный редактор портала «Фергана.ру» Даниил Кислов обращает внимание на тот факт, что племянница Мирзияева Диера была замужем за племянником предпринимателя Бабуром Усмановым. Тот разбился на автомобиле в Ташкенте в 2013 году.

«Племянник погиб, но родственные узы остались, — говорит эксперт. — Они очень дружат семьями. К тому же говорят, что Усманов имеет большие виды на инвестирование в республику и на участие в управлении».

При всем значении родственных связей на востоке, вряд ли следует ожидать серьезного изменения политики Ташкента в российском направлении. Любое узбекское руководство ни в коем случае не поставит под сомнение политический суверенитет. Никаких иностранных военных баз, участия в военно-политических блоках и союзах, узбекских военных за пределами страны. По этому поводу в узбекских элитах полное единогласие. Вот почему не может быть и речи о вступлении в какие-то объединения и договоры о коллективной безопасности под эгидой России. К тому же в Ташкенте должны учитывать мнение Пекина, который не приемлет отступления Узбекистана от политики нейтралитета.

Что касается США, то в ближайшей перспективе Вашингтону будет не до Центральной Азии. Тем не менее этот интерес будет возрастать по мере возможного ухудшения отношений с Ираном. Так что здесь возможны разные варианты.

Что дальше?

В Узбекистане происходит противоречивый процесс внутреннего развития. Как заметил Кислов, Мирзияев отдает на словах дань Каримову, но сразу запускает новую идею. Вроде предыдущий президент делал все правильно, но давайте все поменяем.

Журналист Сергей Ежков на неподцензурном сайте Uzmetronom.com писал, что люди голосовали за Мирзияева «… совсем не потому, что он обещал твердо следовать курсу первого президента Узбекистана, а интуитивно почувствовав за окном легкий ветерок свободы и демократии, о которых им так долго говорили со всех трибун, но которые по-прежнему оставались такими же призрачными, как и обещанное великое будущее».

В целом Узбекистан стоит перед исторической развилкой.

«Либо основные игроки, с которыми он (Мирзияев, — ред.) заключил соглашение, будут его контролировать и мешать реализовывать те или иные программы. Либо второй вариант — это туркменский, — считает казахстанский политолог Досым Сатпаев. — После прихода к власти Гурбангулы Бердымухаммедов в течение некоторого времени начал освобождаться от тех представителей туркменской элиты, которые также поддержали его приход к власти. Сейчас он остался один на олимпе власти. Я думаю, что в Узбекистане туркменский сценарий возможен».

Юрий Райхель

Источник фото: РИА Новости