Наверное, по английской пословице, что a burnt child dreads the fire — обжегшейся ребенок огня боится. Конечно, любое расшатывание ситуации в такой стране, как Италия, неизбежно сказывается на других. И это не удивительно.
Как султан Эрдоган воссоздает Оттоманскую империюСтрана на Апеннинах имеет третью экономику в ЕС, а проблемы ее банковского сектора способны значительно воздействовать на всю Европу от Атлантического океана до Вислы и нижнего течения Дуная.
Конституционные предложения
Италия имеет одну из самых сложных систем государственного устройства. Авторы конституции 1947 года пытались найти серьезные предохранители после долгих лет тоталитарного правления. Именно поэтому обе палаты итальянского парламента, нижняя палата депутатов и верхняя — сенат, имеют равные права и любые законопроекты должны проходить через них. Все это усложняет процедуру и увеличивает время принятия законов.
Каждая палата может вынести вотум недоверия правительству, что делает исполнительную власть крайне нестабильной. После окончания Второй мировой войны редкое правительство работало более 18 месяцев.
Палата депутатов включает в себя 630 человек, сенат — 315. Всего 945 парламентариев. В то же время в США конгресс имеет 535 членов, 435 — палата представителей и 100 сенат.
По предложению премьер-министра Маттео Ренци основной должна сбыла тать нижняя палата, а сенат получить только некоторые законодательные полномочия. При этом число сенаторов должно было уменьшиться до 100.
Еще одна проблема — большая самостоятельность регионов. Италия — унитарная страна, но в действительности права регионов превосходят аналогичные в федеративных государствах. Так сложилось, что там нет четкого разделения полномочий центра и областей.
Часто региональные власти пишут законы, которые значительно отличаются от принятых в Риме. Возникающие противоречия отпугивают инвесторов и иностранные вложения — одни из самых низких в Европе. Предложенная Ренци реформа призвана была разграничить ответственность центра и регионов.
В принципе, все согласны с тем, что нужны кардинальные конституционные изменения. Но дальше начинаются разногласия.
Противники предложений премьера считают, что произойдет узурпация власти или ее перекос в сторону власти исполнительной. Но вряд ли это так. Скорее за этим стоит нежелание относительно богатых и развитых северных регионов поступиться своими полномочиями и финансовыми ресурсами. Очевидно, что в случае одобрения реформы некоторая их часть ушла бы в пользу Рима. Но кому хочется терять нажитое непосильным трудом? К тому же итальянская коррупция остается относительно большой по европейским меркам и в значительной мере гнездится именно в регионах.
Второй фактор противодействия — это желание свалить нынешнее правительство Ренци и провести досрочные парламентские выборы. Популисты и евроскептики почему-то считают, что они добьются на них успеха. И как показывают события, им есть куда спешить.
В период кампании по проведению референдума, экономические вопросы не занимали большого места. Однако они обязательно выйдут на первый план в случае досрочных или даже обычных парламентских выборов.
Духовные скрепы над Парижем: станут ли выборы президента Франции битвой друзей ПутинаВ банковском секторе действительно большие проблемы. Только у одного банка Monte dei Paschi di Siena — старейшего в мире, который основан в 1472 году, — примерно на 47 млрд евро просроченных кредитов, на что вынужден обращать внимание Европейский центральный банк. Сумма так называемых проблемных кредитов по всем итальянским банкам достигает 360 млрд евро, из них 200 млрд евро безвозвратно плохих кредитов, а государственный долг составляет 140% от ВВП.
В то же время банковские проблемы Италии не такие, как были у Греции. Даже если понадобится экстренная финансовая помощь, то примерно 20-30 млрд евро будет достаточно, чтобы не возникла паника. Такие средства в Европе найти можно.
Есть еще один фактор, в целом смягчающий финансовые проблемы. В третьем квартале ВВП Италии увеличился на 0,3%, во втором квартале увеличение составило 0,1%. Как сообщает Istat, уровень безработицы снизился в октябре до 11,6%, хотя последние два года он не опускался ниже 13,1%.
Если экономика будет расти, то у популистов и евроскептиков уменьшится поддержка. Это заставляет их настаивать на досрочных парламентских выборах. Они понимают, что время работает не на них.
Почему против?
Почему же большинство проголосовало против уже перезревших реформ? Здесь целый комплекс причин.
Если в других странах Европы проблемы мигрантов несколько потеряли остроту, то в Италии проблема очень чувствуется. Страна принимает мигрантов и через ее территорию они пытаются достичь более зажиточных северных государств. Не у всех получается и они на какое-то время оседают в Италии. Понятно, что это многим не нравится. И в этом обвиняют правительство Ренци. Так что на референдуме был вариант протестного голосования.
Этот фактор усилился потому, что результаты референдума связывают с политической судьбой премьера. Он пошел на, своего рода, шантаж. Если предложения на референдуме не одобрены, то он уходит в отставку. По мнению многих, признал это и сам Ренци, он несколько перестарался, но, как сказал Гораций, «сказанное слово не может вернуться». Теперь Ренци подает в отставку.
Кроме того, сложности с мигрантами снова усилили регионализм северных регионов, которые не хотят делиться не только с Римом, но и с другими областями. И на все это накладывается евроскептицизм и популизм движения «Пять звезд», которое возглавляет комик Беппе Грилло. Победа на выборах мэра Рима вдохнула в движение новые силы, и оно пытается своим противостоянием реформе политической системы страны получить дополнительную поддержку.
При этом примерно треть избирателей имеет довольно смутное представление о сути предлагаемых реформ. Они либо не пошли голосовать, либо поддались оголтелому популизму. Тем не менее, будущее у популистов и евроскептиков не только в Италии, но вообще в Европе весьма смутное. Волна, поднятая британским Brexit, явно идет на спад. И голосование в соседней Австрии тому подтверждение.
Сторонник Европы
В чем-то президентские выборы в Австрии были знаменательными. В этой стране уже давно нарастали евроскептические настроения, усиливались националистические партии.
Избирательная кампания оказалась затяжной. В первом туре 24 апреля кандидат от ультраправой Австрийской партии свободы (АПС) Норберт Хофер получил 36,4% голосов против 20,38% у его оппонента лидера Австрийской партии зеленых Александра ван дер Беллена — приверженца единой Европы. Однако во втором туре 22 мая картина существенно изменилась. У Хофера было 49,7%, а у лидера «зеленых» — 50,3%. Хотя первый и признал поражение, но АПС обжаловала результаты голосования в суде со ссылкой на недостоверность результатов голосования по почте.
Верховный суд 1 июля принял беспрецедентное решение, удовлетворив иск АПС, и постановил провести повторное голосование. Что и произошло 4 декабря.
Интересно, что опросы накануне выборов показали, что избиратели отдают предпочтение Хоферу. Последний позиционировал себя как австрийский Дональд Трамп — идущий во власть представитель нового поколения политиков, в отличие от традиционных партий и их лидеров.
Вероятно, что относительно молодой Хофер в этом несколько переусердствовал. Как-то в Европе, как и в США, к Трампу весьма неоднозначное отношение. Размахивать своей приверженностью к его курсу, который пока не слишком выстроен, оказалось опрометчивым. Что и показали результаты. Беллен получил по предварительным данным 53,6% голосов, Хофер — 46,4%. Разница такова, что иски подавать не приходится.
Холодный душ
Голосование в Австрии стало ударом по европейским евроскептикам и ультраправым. Характерно, что в Шотландии сторонники отделения от Англии начали сбор средств на проведение очередного референдума, но это все больше превращается в очередную пиар-акцию. Число сторонников отделения неуклонно падает. В таких условиях проводить подобное голосование просто не имеет смысла. Не добавят известия из Вены и оптимизма французским сторонникам Марин Ле Пен.
Как бацько Лукашенко лавировал между Путиным и ЕвросоюзомАвстрия является парламентской республикой, и президент имеет там весьма ограниченные полномочия. Тем не менее ван дер Беллена поддерживали все, так называемые, системные партии. Его поражение оказало бы сильное деморализующее влияние на сторонников единства Европы. Теперь практически для всех ультраправых наступают тяжелые времена.
На фоне австрийских выборов померкло значение итальянского референдума. Если отвлечься от громких заявлений, то в Италии не все так страшно.
Ренци пришлось подать в отставку, но у его Демократической партии значительное число мандатов в парламенте. Здесь возможны следующие варианты.
Первый вариант — президент Маттарелла может поручить ему сформировать новое правительство. Хотя оппозиция выступала против реформ конституции, тем не менее часть ее может проголосовать за вотум доверия новому правительству.
Второй вариант — Ренци все-таки уходит и отказывается формировать новый кабинет. Тогда президент может поручить это кому-то из близкого окружения бывшего премьера. Тогда ситуация пойдет по первому варианту, но при другой фамилии главы правительства. В каждом из этих случаев досрочных выборов не будет, и они пройдут в 2018 году.
Третий вариант — досрочные выборы, в которых очень заинтересовано движение «Пять звезд», но другие оппозиционеры не слишком. Пока этот вариант наименее вероятный.
У итальянского референдума и австрийских выборов есть и еще один проигравший — Москва. Там очень надеялись на победу Хофера и на дальнейшее ослабление европейского единства.
В евроскептиках и ультраправых популистах Европы в Кремле видят ситуативных союзников против санкционной политики ЕС в отношении России. Хофер в интервью австрийской газете Die Presse назвал передачу Крыма Украине в 1954 году «большой ошибкой». Политик отметил, что возвращение полуострова в состав России прошло с нарушением международного права, но, по его мнению, Запад должен проявить «прагматизм» в отношении санкций против России. Не удивительно, что в Москве ожидали после победы Хофера изменения позиции Австрии и других европейских стран с учетом ее роли в Евросоюзе.
Ситуация в Европе развивается разнонаправленно. Пока ультраправые и консерваторы на подъеме, но очень похоже, что пик пройден. Последствия британского Brexit оказались не столь разрушительными, и Лондон хочет уйти так, чтобы остаться.
Во Франции происходит консолидация правого центра, который все больше перехватывает инициативу у ультранационалистов. Да и назначения в администрацию Трампа выглядят совсем не такими, как следовало из его предвыборной риторики.
Несомненно, Италия подбросила проблем Евросоюзу, но он решал и не такие. Так что евроскептикам, а с ними и Кремлю, радоваться рановато.
Юрий Райхель
