— Хочу начать с первого дня пленарных заседаний Верховной Рады на этой неделе. Депутаты рассматривали ряд кодексов, которые входят в пакет судебной реформы. Но не проголосовали «за». Ведь, как мы видели, места в Верховной Раде были пусты. Где-то около ста человек на этот момент было в зале. Как вы можете это прокомментировать, о чем это говорит? Почему депутаты игнорируют заседания Верховной Рады?
А вторая, как в той поговорке: «кот из дома — мыши в пляс». Президент — в Северной Америке, с визитом в ООН и в Канаде. Поэтому депутаты расслаблены, давить на них было некому. Поэтому они занимаются своими делами вместо того, чтобы действительно заниматься законотворчеством.
— Интересная информация появилась на сайте Комитета избирателей Украины — что, в среднем, каждый второй законопроект этой Верховной Рады восьмого созыва получает негативные выводы главного научного экспертного управления парламента. Так, из 100 последних законопроектов 57 получили негативную оценку и рекомендации доработать или отклонить их. Среди негативных факторов — это юридическое несовершенство законопроектов. Их называют нечеткими, внутренне противоречивыми, нелогичными. На сайте Комитета избирателей указано, что почти все фракции вносят такие несовершенные законопроекты. Как можно прокомментировать такую работу парламента?
Владимир Лановой: Олигархи делают все, чтобы уничтожить средний класс— Это я называю «ересь-пиар», когда депутаты вносят законопроект для того, чтобы пиариться. Вместо того, чтобы написать хорошую статью, собрать круглый стол и обсудить какую-то определенную идею, они вносят, с юридической точки зрения, нелепые законотворческие предложения, которые все зарегулируют, или выдумывают что-то совершенно фантастическое, совершенно не улучшая положение. И на этом пытаются пиариться. Конечно, юридическое и научно-экспертное управление Верховной Рады отсекает это, заявляя свою позицию. Но, к сожалению, часто, несмотря на выводы научно-экспертного управления, некоторые из этих законопроектов принимаются.
В принципе, то, как сегодня работает парламент — это такой сумасшедший принтер. Когда есть огромное количество законодательных инициатив, многие из которых принимаются, но постоянно приходится после этого латать дыры. Даже вопрос судебной реформы — это законопроект, который надо было принять еще в прошлом году, когда принималась судебная реформа. Тогда депутаты, несмотря на всю критику, не обратили внимания на всю несостоятельность и неурегулированность кодекса. И приняли судебную реформу, которая не заработала. А теперь ее латают, как плохой сапожник, нынешним пакетом.
Нигде в мире ни один нормальный парламент так не работает. В нормальных европейских странах парламент может один законопроект рассматривать год. Ну, может один законопроект в месяц, когда подробно все обсуждается.
— Как с этим бороться, что делать?
— Наверное, надо более жесткие барьеры устанавливать на уровне комитетов. Отбирать у депутатов законодательную инициативу нельзя. Но комитет должен их более жестко отсеивать. И, соответственно, депутатский пиар-мусор не должен попадать в сессионный зал и не перегружать деятельность нардепов под куполом.
— Как вы относитесь ко всем этим важным реформам, которые сейчас инициирует правительство? К той же пенсионной реформе, медицинской и остальным.
— Реформы, безусловно, нужны, но не такие.
— То есть вы их так же несовершенными считаете?
— Их придется латать еще очень много раз. В образовательной реформе мы видим противостояние, которое возникло даже на международном уровне. И учителя тоже недовольны. Пенсионная реформа на самом деле переносит проблему по пенсионному обеспечению на пять-семь лет вперед, но не решает. Просто перечисляет все то, что уже есть у меня в кармане. Как я ни буду считать деньги в кошельке, больше их там не станет. А нужно думать, как сделать больше денег для Пенсионного фонда.
Медицинская реформа просто разрушает существующие социальные стандарты и социальное обеспечение врачей. Они будут протестовать, и общество будет протестовать.
Хотя, в каждой из этих реформ есть какие-то положительные моменты. Надо по каждой из них вести длительный диалог, несколько лет, с различными социальными группами, с экспертами. Это нельзя принимать скопом, нельзя нам покупать кота в мешке.
— Если вы уже вспомнили о критике со стороны наших европейских партнеров, той же Венгрии, то их не устраивает именно седьмой пункт — по языковому вопросу. Насколько этот вопрос может действительно испортить наши отношения с партнерами? Это не только Венгрия, уже и Румыния, и Польша высказались.
Роман Скрыпин о неудобных стульях в Раде, журналистах-невеждах и интервью с Порошенко— Даже Греция и Болгария присоединились к этому форуму жалобщиков. На самом деле нет сомнения, что украинский язык нужно поддерживать. Но нельзя запрещать другие языки в учебном процессе. Тем более, их осталось меньше 10% в учебном процессе. Сегодня это 700 школ и примерно 400 тыс. учеников. Из них около 250 тыс. — русскоязычные. Такой острой реакции, которую мы сегодня видим со стороны наших партнеров-членов ЕС, мы не наблюдали за три года. Потому, что для них это будет означать внутриполитическое поражение, если они это пропустят. Мы должны понимать, что и в Польше, и в Венгрии, и во многих других странах во власти находятся правые политики. И любое сужение существующего объема представления их этносов и языков в Украине там будут воспринимать крайне негативно.
Кроме того, это нарушение Конституции Украины, прав и свобод. Так нельзя делать. Надо было идти другим путем. Я предлагал, к сожалению, не прислушались. Нужно было в школах с языками национальных меньшинств увеличивать критически количество часов изучения украинского языка. Не вытеснять эти языки, а больше давать украинского. Ведь именно из таких вещей, по моему мнению, растут сепаратизм, социальное отчуждение. Мы не должны этим заниматься в принципе. Это то, что отвлекает внимание от действительно важных вопросов.
— Во вторник под стенами Администрации президента был Саакашвили, который требовал, чтобы ему отдали документы, с которыми он должен идти в суд. Он говорит, что не видел ни указ президента, никаких документов у него на руках не было. Он еще много интересных вещей прокомментировал. Например, вот цитата: «У нас есть конкретная программа: соберем 300 нормальных спартанцев, депутатов, которые будут иметь большинство в Верховной Раде, и которые подпишут соглашение с народом, что они там только на одну каденцию. Сделают реформы и уйдут из политики». Как вы думаете, насколько это ему может удаться? И вообще, какое у него политическое будущее?
— Это идея учредительного собрания, условно говоря. Она не нова, даже зафиксирована в нескольких законопроектах, которые есть в парламенте. Думаю, что это заявление — политическая игра. Обратите внимание, насколько поменялась риторика. У нас в эти дни должен был происходить не просто брифинг на улице Банковой, Саакашвили обещал масштабный митинг, который не состоялся.
— Это говорит о чем, что у него нет поддержки?
— Есть какие-то договоренности между властью и Саакашвили. Его никто не арестовывает, не применяет никаких методов. Более того, генеральный прокурор говорит, что нет оснований ни для ареста, ни для экстрадиции. Идет подковерная игра: и Саакашвили, и власть ведут переговоры относительно будущего Саакашвили в Украине — его роли, поведения и другого. Именно поэтому обе стороны наиболее острые инструменты пока отложили, хотя уровень публичной риторики поддерживают.
— Ну, и суд по Саакашвили должен состояться.
— Также отложен.
— Отложен, но до конца недели.
— Да, на 21 или 22 сентября — до возвращения президента из Северной Америки.
— А Порошенко тут причем?
— Ну, мы же понимаем, что эти решения политические. По Саакашвили все решения будут политическими. Здесь они попали в круг правовой вакханалии. То есть, незаконно лишили гражданства, незаконным способом недопустили в страну, остановка поездов и все остальное, незаконный прорыв границы — это уже со стороны Саакашвили. Далее все, к сожалению, также будет происходить полузаконным способом, в лучшем случае.
— Саакашвили на Банковой поддерживали и народные депутаты, в частности процитирую Егора Соболева, который сказал о том, что Порошенко сам делает все, чтобы повторить судьбу Януковича: «Политика — это не про любовь или ненависть к кому-то. Это выявление воли народа». Насколько действительно Порошенко может повторить судьбу Януковича?
— Шансы, безусловно, есть. Эти шансы существенные. Поддержка его в обществе низкая. Власть, по большому счету, держится на угрозе войны и политической дестабилизации. От принципов, которых мы ожидали, — верховенство права, демократия — в значительной степени власть отказалась. Решения принимаются очень субъективно. В отношении того же Саакашвили, или полтора миллиарда Януковича, которые пошли на выплаты Косюку (Юрий Косюк, предприниматель, владелец аграрных предприятий, получивших дотации из бюджета, — ред.), вместо того, чтобы армию поддержать. Куда ни ткни — везде такие коррупционные или кулуарные решения. Поэтому, безусловно, такие риски для власти существуют. Хотя я не считаю их сегодня критическими.
Сегодня проблема не только в том, что в парламенте нет коалиции, а в том, что в Украине нет оппозиции. Оппозиция у нас такая, склонна договариваться с властью. Она не жесткая и между собой разделена.
Есть прозападная демократическая оппозиция, есть прозападная непарламентская оппозиция, парламентская, но пророссийская оппозиция. Эти оппозиции между собой все разделены. Поэтому, в отличие от ситуации 2014 года, когда оппозиция была слаба административно и финансово, но она очень серьезно присутствовала в парламенте и была объединена, сегодня, на фоне слабой власти мы, наблюдаем и очень слабую оппозицию.
— Все же, чего нам ожидать от визита Порошенко в США? Он встречается с Дональдом Трампом. Позитив от этого будет?
Александр Черненко о пожаре в Одессе и встрече Порошенко с Трампом— Я ожидаю, прежде всего, согласования позиции по миротворцам. Надо с Соединенными Штатами согласовать наши позиции, и уже они будут представлять наши интересы в Совете безопасности ООН. С Россией будут пытаться найти какое-то среднее решение. Я ожидаю сдвигов в части экономической поддержки Украины, создания рабочей группы по Крыму, которая хотя бы будет держать этот вопрос в информационном фокусе. И ожидаю усиления экономических контактов.
Хотя слишком больших ожиданий от этой встречи у меня нет. Каких-то кардинальных сдвигов не произойдет, они и не планируются.
— А о предоставлении летального оружия?
— Я не знаю нелетального оружия. Летальное оружие — это такой оксюморон. Оружие все придумано для того, чтобы убивать людей. Но, к сожалению, или к счастью, вопрос предоставления Украине оружия и выделение дополнительного финансового бюджета на это — вопросы торговли между США и Россией на сегодня. Если, условно говоря, санкции уже не являются предметом для торговли, так как они кодифицированы Сенатом и отменить их Трамп не может, то дать Украине оружие, или не дать, и если дать, то что — это сегодня является предметом торговли. Не зря в эти дни активно встречаются Тилерсон и Лавров.
