Взрыв Бейруте преподал Украине жесткий урок: "Представляете, что может быть с Одессой, если диверсионная группа взорвет «залежи» в порту?"

Взрыв в порту Бейрута 4 августа 2020 года, унесший жизни более 100 человек и ранивший почти 7 тысяч, стал трагическим, но интересным кейсом не только с точки зрения внутренней ливанской повестки или региональных внешнеполитических раскладов.

Он продемонстрировал суть проблемы, которую уже много лет обсуждают на международном уровне — опасения касательно хранения и импорта такого опасного взрывчатого химиката, как нитрат аммония (аммиачная селитра), пишет издание "Хвиля".

Сразу после взрыва в Бейруте, во многих странах показательно бросились проверять свои склады на предмет хранения там селитры. Вспоминали страшный взрыв в Техасе в 1947 году, когда взлетели в воздух 2 300 тонн аммиачной селитры, убив 567 человек. В Украине этот химикат тоже обнаружили — в одном из портов Одессы в объеме 10 тысяч тонн. Поднялись дискуссии о том, правильно ли хранить эти химикаты на складах, что с ними надо делать, кто за это ответственный и есть ли гарантия не повторения Бейрутской трагедии.

На протяжении очень долгого времени нитрат аммония находится под пристальным наблюдением международного сообщества. Во многих странах мира его перевозка и хранение жёстко регулируются законом и ограничиваются. Некоторые страны даже запрещают его импортировать и производить. Несмотря на это, и на то, что реальных крупных производителей селитры не так уж много, большинство стран всё равно её покупают и широко используют в сельском хозяйстве для производства удобрений. Это быстро и дешево.

Взрыв в порту Бейрута снова обнажил техногенные риски, связанные с производством, хранением и перевозкой этого химиката. По данным ООН, значительная часть государств, которые используют нитрат аммония, импортируют его по морю и хранит в портовых складах, очень близко к городским жилым кварталам. И хотя существуют международные стандарты и правила хранения таких грузов, какого-либо единого глобального координирующего органа так и не появилось, несмотря на попытки его создать на уровне ООН. В основном, из-за политических и торговых разногласий государств, связанных с вопросами национального суверенитета, узких коммерческих интересов их компаний и невозможностью назначить главного арбитра.

Мировая торговля нитратом аммония — это порядка $16,3 млрд. по состоянию на 2018 год с перспективой роста до $ 23 млрд. до 2025 года. Крупнейшим экспортёром этого химиката является Россия, удерживающая более 43% мирового рынка. За ней идут Литва, Грузия, Болгария (во всех трех странах в химической промышленности серьезно представлен российский капитал) и США, которые все вместе контролируют чуть меньше 60% рынка (у каждого — около 12-15%). Крупнейшими импортёрами аммиачной селитры по состоянию на 2018 год являются Бразилия (17% от мировых поставок), Франция, Перу, Марокко и, что показательно, Украина, производственных мощностей которой полностью хватает для удовлетворения потребностей своего внутреннего рынка. На Европу и США припадает самая большая доля потребления нитрата аммония в их АПК.

Отношение к нитрату аммония двойственное и отражает ту вечную глобальную битву прагматического коммерционализма против морально-этического. Для многих государств торговля нитратом аммонием — не более чем бизнес. Опасный, рискованный, но обещающий огромную прибыль, а сам химикат — дешёвая альтернатива многим другим, особенно если речь идёт о мощном и развитом сельском хозяйстве или горнодобывающей промышленности. Различные техногенные катастрофы с участием нитрата аммония воспринимаются как трагические, но неизбежные аварии. Впрочем, они и привели к ужесточению контроля над хранением, перевозкой и производством селитры.

Например, в Германии хранение аммиачной селитры разрешается лишь в объеме 25 тонн на одну локацию. Во Франции резко ограничили объемы хранящихся на складах химикатов после сильного взрыва в Тулузе 21 сентября 2001 года на химзаводе по производству удобрений, в результате чего всё предприятие было стёрто с лица земли, убив 31 человека и ранив 2,5 тысячи, после чего мировые стандарты безопасности на аналогичных производствах по всему миру значительно ужесточились, включая и украинские предприятия. Свои ограничения существуют и в Штатах, но в 2019 году администрация Дональда Трампа их смягчила, несмотря на протесты общественности.

В отдельных странах нитрат аммония был полностью или частично запрещён и по другим причинам, связанным с национальной безопасностью. В своё время, Великобритания запретила импорт удобрений, в которых большую долю составлял нитрат аммония, из-за того, что ирландские сепаратисты использовали его при изготовлении бомб и взрывчатки в годы напряженности в Северной Ирландии.

Точно также поступила Индия в июле 2011 года, запретив импорт удобрений, в которых более 45% состава являлась аммиачная селитра. Всё из-за целой серии терактов в Варанаси (2006), Дели (2006) и Мумбаи (2008). Взрывчатку, которую террористы приводили в действие, изготавливали в том числе с использованием нитрата аммония. Стоит отметить, что это вещество широко распространено как один из компонентов для изготовления взрывчатых устройств. Впрочем, и в Индии не обошлось без бурной дискуссии с ноткой коммерческого прагматизма: фермеры таки заставили правительство разрешить импорт удобрений, где аммиачная селитра составляла менее 45% вместимости.

Высокие техногенные, террористические и экологические риски, связанные с нитратом аммонием, стали хорошим предлогом для некоторых государств в их попытках диверсифицировать свою экономику и отвязаться от внешнеэкономических зависимостей. И взрыв в порту Бейрута как раз стал очередным мощнейшим информационно-медийным и политическим фоном для этой политики. Ярким примером является Турция.

В интересах национальной безопасности

Будучи одним из крупнейших в регионе импортёров нитрата аммония (400-800 тысяч тонн в год), который они получали в основном из РФ, Турция уже давно вынашивала планы по избавлению от этой зависимости своего АПК от зарубежных поставок, и в первую очередь – российских. Различные взрывы и теракты подтолкнули турецкие власти к реализации политики постепенного отказа от импортных поставок селитры и перехода к самодостаточному производству. В течение последних 10 лет турецкое правительство выдало огромный карт-бланш отечественным химикам, максимально способствуя расширению, развитию и обновлению турецких предприятий по производству аммиачной селитры и других минеральных удобрений.

К примеру, действующий с 1975 года завод компании Gemlik Gubre San под Бурсой в 2013 году прирос несколькими новыми цехами и отделами, а после приватизации вошёл в состав крупного международного турецкого холдинга Yildirim Group. Сегодня это крупнейший производитель аммиака и аммиачной селитры в Турции: ежегодно на свет выходит 450 тысяч тонн аммиачной селитры, 350 тысяч тонн аммиака и 600 тысяч тонн кальция нитрата аммония. Эта же компания поставляет свои химикаты в Украину, и является активным игроком на украинском рынке агропродукции.

Параллельно с развитием собственного производства аммиачной селитры, Турция постепенно, шаг за шагом, накладывала ограничения на импорт нитрата аммония и ужесточала контроль над импортёрами, которые его приобретают. Так, в Турции очень жёстко регулировали поставки и хранение нитрата аммония: действовал запрет на розничную продажу селитры и на продажу товаров, в которых было больше 28% нитрата аммония, на все грузы с селитрой устанавливали следящие устройства, а покупатели вынуждены были регистрировать этот товар у властей. Ещё до 2016 года Турция вырабатывала планы усилить контроль над этими товарами: учащение инспекций контролирующих органов на фермерские хозяйства, установление случайных чипов для отслеживания грузов, требование постоянного мониторинга груза от владельцев или импортёров и т. д.

Внутриполитический фон в виде различных терактов, которые волной ударили по территории страны после 2014 года, лишь стимулировал власти к введению всё больших ограничений и правил, поскольку боевики использовали аммиачную селитру в изготовлении бомб, смешивая с топливом, динамитом и другими опасными взрывчатыми веществами.

Впервые Министерство сельского хозяйства Турции выдало циркуляр о существенных ограничениях в импорте селитры в феврале 2015 года, когда только начинался их конфликт с террористами «Исламского государства», резко усилившимися после захвата значительных территорий в Ираке и Сирии. Боевики часто использовали именно нитрат аммония для изготовления СВУ, которые затем подрывали в турецких городах и на трассах у границы.

После целой серии кровавых терактов в Анкаре, Стамбуле, Суруче, Газиантепе и в других областях, в начале июня 2016 года турецкое правительство приняло решение полностью запретить импорт любых удобрений, в составе которых есть аммиачная селитра.

Террористические атаки против силовиков и гражданских объектов, в организации которых обвиняли курдских партизан и террористов «ИГ», и интересы национальной безопасности стали решающим поводом для такого радикального и серьёзного шага. Хотя часть фермеров прогнозируемо была недовольна запретом, многие согласились с доводами правительства о «безопасности прежде всего». Под государственные ограничения попали и поставки LPG.

Буквально накануне введения запрета Турцию потрясли два мощных теракта. 7 июня 2016 года в историческом районе Фатих в Стамбуле заминированный автомобиль взлетел в воздух, когда мимо него проезжал полицейский автобус. Погибли 12 человек и 51 был ранен. А уже на следующий день в курдском городке Мидьят в юго-восточной провинции Мардын взорвался ещё один заминированный автомобиль, припаркованный возле полицейского участка. Погибли 5 человек и 30 были ранены.

После введения запрета на импорт аммиачной селитры, правительство Турции оперативно подхватило процесс и подстегнуло бурное развитие внутреннего производства селитры, необходимой для покрытия национальных нужд в АПК. Турецкие производители, не без стимулирования со стороны властей, начали изготавливать собственные марки селитры, которые представляют меньше опасности, например, с более низким содержанием азота и более высоким содержанием кальция. Кальциевая селитра стала национальным заменителем импортной аммиачной. В 2017 году, когда Турция продлила запрет на импорт аммиачной селитры, крупный турецкий производитель удобрений Bagfas заключил контракт с международной промышленной корпорацией SNC-Lavalin на полную реконструкцию старого завода по производству кальциевой селитры на южном побережье Мраморного моря.

Таким образом, Турция, запретив импорт аммиачной селитры, наложив существенные ограничения на её перевозку внутри государства и существенно расширив собственную базу производства и обновив её инфраструктуру, сумела вырваться из зависимости от внешних поставок химикатов для своего сельского хозяйства. При этом, ограничения никаким образом не повлияли на экспорт уже турецкой аммиачной селитры, производимой на предприятиях того же Yildirim Holding, за рубеж, например, в ту же Украину.

Фактор терроризма

Кроме аргумента о национальной безопасности, у политического руководства Турции была и другая мотивация ввести запрет и ограничить перевозки аммиачной селитры по стране — контрабанда химикатов за границу, в Сирию и Ирак. На протяжении 2015-2017 годов именно произведённая или привезённая в Турции селитра часто оказывалась в «бомбовых лабораториях» боевиков «ИГ», где они использовали её для производства взрывчатки. Иракские силовики ещё в 2015 году обнаружили вещества в больших объемах в освобождённом Тикрите, а в 2016 году — в городе Рамади.

Негативный информационный фон и давление со стороны союзников по НАТО наверняка также сказались на решении Турции отсечь поставки селитры, взять её под контроль и перекрыть южные контрабандные маршруты, особенно после того, как террористы «ИГ» начали устраивать взрывы и нападения уже на турецкой земле. Тут важно отметить, что любая страна, в которой оборот аммиачной селитры представляет из себя плохо контролируемый и регулируемый процесс, рано или поздно попадет на радары международного сообщества. Особенно это касается и Украины, учитывая, что на нашей территории уже шесть лет продолжается военный конфликт, идут разной степени интенсивности боевые действия, и на фоне этого объемы аммиачной селитры составляют порядка двух миллионов тонн в год. Более 700 тысяч тонн – это импортный товар, торговлю которым осуществляют десятки частных компаний. Что также объединяет турецкую ситуацию несколькими годами ранее и нынешнюю украинскую – это теневой оборот нитрата аммония. Сегодня мало кто может оценить объем контрабандной продукции, которая заходит в Украину.

К слову сказать, не только Турция воспользовалась запретом аммиачной селитры в том числе для своих внутренних потребностей. Индия, являясь крупным потребителем химикатов для удобрений, после введения серьёзных ограничений в 2011 году, также начала развивать собственное производство, закрываясь от внешних поставок. Например, в 2018 году компания Toyo Engineering получила разрешение на строительство крупного завода по производству аммиачных удобрений в штате Уттар-Прадеш в Горахпуре. Этот завод был публично провозглашён одним из национальных проектов в рамках стратегии правительства «Сделано в Индии» - довольно популярный нынче тренд, отражающий желание многих мировых государств закрыться и создавать замкнутые внутренние сети производства с минимальным вовлечением во внешние связи, особенно в контексте пост-ковидной экономической реальности.

Опыт Турции для Украины

Опыт Турции интересен для Украины в контексте грамотной политики диверсификации экономики и становления самодостаточности в стратегически важном секторе. Для Украины, где АПК генерирует половину ВВП, данный опыт мог бы стать весьма полезным, особенно учитывая недавние трагические события в порту Бейрута в Ливане, которые показывают не только огромные риски, связанные с импортом аммиачной селитры, но и ставит вопрос относительно эффективной экономической политики.

Даже беглый анализ показывает, что Украина должна самым пристальным образом отнестись к трагедии в Бейруте. Ежегодный объем потребляемой аммиачной селитры составляет более 2 миллионов тонн. Украина может производить весь этот объем, но импортирует порядка 700 тысяч тонн в год (это статистика 2019 года, по прогнозам в 2020 году этот объем может оказаться значительно выше).

И если говорить об импорте, то самым слабым местом является именно украинская портовая инфраструктура, которая не рассчитана на прием, хранение и перевалку подобного груза. Украина – страна со своими развитыми химическими предприятиями. Еще десять лет назад было сложно себе представить, что мы будем морем принимать до 40% необходимого стране годового объема аммиачной селитры. Объяснимо, что необходимой портовой инфраструктуры в Украине попросту нет.

А между тем, в разгар посевных кампаний через украинские порты ежемесячно может переваливаться около 100 тысяч тонн нитрата аммония. Это продукция, которая заходит к нам из той же Турции, Грузии, Румынии, Болгарии. То есть страны черноморского бассейна сегодня являются главными поставщиками аммиачной селитры в Украину. В то же время, почти каждая из этих стран является или страной-прокладкой для российских производителей агрохимии, либо предприятия находятся в плотной кооперации с российскими компаниями. Показателен в этом отношении пример Грузии, где единственный в стране производитель минеральных удобрений «Руставиазот» находится в собственности у российского олигарха Евтушенкова. Украина завалена удобрениями «Руставиазота» в то время, как у нас продолжает действовать эмбарго на поставку российских удобрений. Выходит, что украинские санкции не «видят» российского производства в третьих странах. И это еще один большой вопрос к органам, ответственным за национальную безопасность, почему торговля с оккупантами ведется полным ходом.

Импорт аммиачной селитры, как и импорт минеральных удобрений в Украину – это высокомаржинальный бизнес. Порой гораздо рентабельнее, чем её производство. В Украине сложилась ситуация, которую невозможно себе представить в той же Турции – десятки частных компаний, которых не видит ни правительство, ни правоохранительные структуры, ежегодно гоняют по стране сотни тысяч тонн аммиачной селитры.

Что это все значит?

Во-первых, даже эти беглые цифры, собранные из открытых источников, указывают, что Украина имеет все основания для того, чтобы обратить внимание на безопасность в данной сфере. Причем, усиление контроля нужно не только из-за присущей украинцам безалаберности, но и потому, что мы имеем войну на Донбассе. Взрывы нескольких арсеналов с боеприпасами показали неспособность обеспечить охрану на военных объектах. А что говорить о гражданских портах многие из которых находятся недалеко от Крыма или Донбасса. Представляете, что может быть с Одессой, если диверсионная группа взорвет «залежи» в порту Южном?

Во-вторых, огромные масштабы импорта селитры ставят вопрос относительно того, почему мы не производим все эти объемы внутри Украины? Ведь химическая промышленность страны может полностью удовлетворить требуемые объемы для АПК. Почему мы тогда импортируем нитрат аммония? Некоторые аграрные ассоциации утверждают, что проблема заключается в том, что три ведущих химзавода страны по производству той же аммиачной селитры принадлежат Дмитрию Фирташу, а это создает риски аграриям, так как группа «Остхем» без потока импорта может диктовать свои условия на рынке. И при Порошенко, и при Зеленском, наблюдаются попытки создать проблемы холдингу Фирташа через растущий импорт минеральных удобрений на фоне роста цен на природный газ. Причины противостояния очевидны. Тот, кто контролирует производство удобрений, может серьезно влиять на отрасль, которая дает практически половину украинского экспорта. Аграрному лобби по понятным причинам это не нравится, поэтому химическую промышленность медленно душат, открывая дорогу импорту. Забывая при этом, что это путь в никуда и прямая дорога к еще большей зависимости.

В этой ситуации государство ведет откровенно идиотскую политику. Вместо того, чтобы выступать арбитром и модератором между НАК «Нафтогаз», химической промышленностью и АПК, оно предпринимает ситуативные решения, которые усугубляют ситуацию, несмотря на хорошую конъюнктуру, которая открывается для украинской химии при падении цен на газ (что впервые за несколько лет сделало производство удобрений рентабельным в Украине). Но Украина упорно наращивает импорт удобрений, пока та же Турция наращивает их экспорт.

В чем отличие? Все достаточно просто. В Турции государство смотрит комплексно на проблему, понимая, что важна не только стоимость удобрений и той же аммиачной селитры для конечного потребителя, но и контроль над её доставкой, зарплаты и рабочие места в других отраслях, занятость десятков тысяч человек, задействованных во внутреннем производстве. Однако в Украине и олигархи, и бизнес, и чиновники мыслят локально, действуют разрозненно, а в сумме все тонем коллективно.

И в итоге потонем, если даже такие громкие события, как трагедия в Бейруте, не заставляет чиновников искать выходы из ситуации и новые решения.