Однако сокращение дипломатов выглядит как-то мелко. К тому же США обязательно ответят примерно тем же. После встречи с российским министром иностранных дел Лавровым государственный секретарь Тиллерсон не оставил в этом никаких сомнений.
Вот и задумались московские умы над сложной проблемой: как укусить злобную Америку, если зубов фактически нет. Вот заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков в интервью журналу «Международная жизнь» заявил, что в ответ на новые санкции США Москва намерена усилить процесс по сокращению зависимости от американских платежных систем. Кроме того, Кремль намерен отказаться от доллара в качестве расчетной валюты.
Даже не знаешь, как относиться к подобным высказываниям. Как может Кремль отказаться от доллара, если все расчеты за экспортируемые энергоресурсы производят именно в американской валюте. Хотят перейти на евро? Или на британские фунты, в крайнем случае, на японские иены. С одной стороны, ничем это не легче. Все одно валюта, а с другой потери на конвертирование. При миллиардах это выливается в серьезные суммы. Похоже на обычное сотрясание воздуха для внутреннего употребления. Реально сделать это будет просто невозможно.
Случайно или нет, но введение санкций совпало с резким обострением российско-молдавских отношений. Москва уже какое-то время всеми способами давала понять, что ждет перемен после выборов в парламент Молдовы. На федеральных каналах уже радостно потирали руки в ожидании, что «наш Додон» вот-вот победит, и круто изменит внешнеполитический курс страны.
Однако в Кишиневе далеко не все хотят пророссийского поворота.
Парламент и правительство твердо намерены двигаться в европейском направлении, и не хотят обреченно ждать втягивания в московский фарватер.
Казус Рогозина
Вице-премьер, председатель военно-промышленной комиссии при правительстве России, специальный представитель президента России по Приднестровью Дмитрий Рогозин не смог долететь до Кишинева. Так как воздушное пространство Украины для российских самолетов закрыто, им в Молдову приходится лететь через Румынию.
Правительство в Кишиневе вообще возражало против визита российского гостя, так как основной его целью было участие в праздновании годовщины миротворческой операции в Приднестровье.
Тем не менее со свойственным ему апломбом Рогозин заявил, что все равно прилетит на военном самолете прямо в Тирасполь. Потом понял, что это технически неосуществимо и решил лететь обычным рейсом компании S7.
В мае 2014 года Румыния уже запрещала использовать свое воздушное пространство для перелета Рогозина, и тогда разозленный чиновник пообещал вернуться в регион на борту стратегического бомбардировщика Ту-160. Разразился дипломатический скандал, стороны обменивались нотами. Можно было ожидать, что в Бухаресте запомнили этот эпизод и на высказывания Рогозина обязательно ответят. Что и произошло.
Румыния запретила перелет самолета с Рогозиным, аналогично поступила и Венгрия, хотя вроде бы числится пророссийской. В результате самолету пришлось возвратиться в Минск, а Рогозин при своих интересах возвратился в Москву.
Последовал поток текстов в социальных сетях, лились жалобы на риск для пассажиров и что самолет долетел до Минска на последних каплях горючего. Один из своих постов Рогозин закончил словами «Ждите ответа, гады!».
Насчет последних капель Рогозин, в свойственной ему манере, сильно преувеличил. В интервью газете «Московский комсомолец» заслуженный пилот России, бывший летный директор авиакомпании «Внуковские авиалинии» Юрий Сытник сказал, что «если вам говорят, что самолет сел на последних каплях топлива, не верьте. У командира всегда есть свои запасные варианты». Другими словами, никакой угрозы пассажирам не было, только задержка с прибытием.
Высказывания российского вице-премьера стали причиной дипломатического скандала. Румыния потребовала объяснений, а Кишинев объявил его persona non grata. Не помогло даже то, что фраза насчет ответа и гадов была изъята из Twitter.
Рогозин давно известен тем, что не стесняется в выражениях. В последнее время поток сознания ничем не сдерживаемый вылился на Молдову и Румынию. ««Цивилизованная страна — это Румыния?», «Сдерживание и диалог — слов где-то умных нахватались, не понимая их смысл». И это далеко не все, что написал вроде бы при должности дипломат, призванный находить решение спорных вопросов.
Здесь присутствует и субъективный фактор. Фактически миссия Рогозина полностью провалилась. И даже встреча в Тегеране с президентом Молдовы Додоном мало что изменяет в сложившейся обстановке. Похоже, что у Москвы возникли трудности там, где ожидались сплошные успехи. И это личный провал Рогозина. Об этом прямо написала газета «Московский комсомолец», призывая заменить специального представителя по Приднестровью другой, менее одиозной фигурой.
Юго-западная проблема
Дело не только в том, что Рогозина завернули, и в Кишинев он так и не долетел. Кардинально изменилась политическая и геостратегическая ситуация в очень важном для Москвы юго-западном направлении.
Сирия: война на два фронтаНесмотря на угрозы вице-премьера в положении persons non grata, в Молдове никто особенно не испугался. В Кремле и в МИД не хватает специалистов по теории вероятностей. Одно из положений этой математически точной дисциплины говорит о том, что вероятность попадания в ту же воронку крайне мала и сравнима с нулем. Так и с угрозами Рогозина и Роспотребсоюза запретить молдавские фрукты, овощи и вина в России. И вообще наказать Молдову.
Во-первых. После предыдущих запретов молдавский бизнес сумел переориентироваться на другие рынки. Как сказал в интервью российскому интернет-изданию Росбалт молдавский политолог Оазу Нантой, по официальным данным примерно 65% молдавского экспорта идет на европейский рынок. И даже пророссийское, и находящееся на полном содержании Москвы Приднестровье более 70% своего экспорта отправляет в Евросоюз и только 8% — в Россию. Будут новые запреты — молдавский бизнес еще больше переориентируется на другие рынки.
Нечто подобное прошла в прошлом Грузия. После российских запретов она нашла другие рынки, и когда ограничения сняли, бизнес в Россию не устремился. Слишком рискованно, никогда не знаешь, что Путину придет в голову.
Таким образом, Москва фактически потеряла экономические рычаги воздействия на Молдову. Сделала она это исключительно в имперском раже наказания ослушников. И пришла к неутешительному выводу, что Кишинев без Москвы как-то обойдется. Более того, газ Молдове нельзя перекрыть по трем причинам.
Первое. Она за него исправно платит, и любой арбитраж признает Газпром виноватым с присуждением соответствующих штрафов.
Второе. Как раз за газ не платит Приднестровье, и счет идет уже на миллиарды. Не рублей, а долларов. Пока Москва на это закрывает глаза, но многим в Белокаменной это уже смертельно надоело.
Третье. Невозможно отключить газ Молдове, его сразу отключат и Приднестровью. На такое сейчас Москва не пойдет.
Введение любых санкций против Молдовы неизбежно ударит по рейтингу президента Додона. Он пророссийский, но не смог договориться с Москвой, — такой никому не нужен. В преддверии парламентских выборов этого Кремль допустить не может.
У казуса Рогозина есть и еще одна составляющая — приднестровская. Уже очевидно, что возможности российской группировки в этом сепаратистском регионе существенно уменьшились. Ее полная блокада делает пребывание не только проблематичным, но и лишенным всякого военно-стратегического смысла.
В силу объективных обстоятельств и крайне ограниченных ресурсов российская группировка не сможет выдержать ударов, а помочь ей нет никакой возможности. Никакого повторения юго-осетинской ситуации 2008 года. В том числе, по географическим и политическим причинам. Остается только надеяться, что в Кишиневе не станут военным путем решать проблему реинтеграции Приднестровья.
Так получилось, что теперь Москве приходится думать над ответами не только для США, но и для Польши, из-за истории с советскими памятниками, и для Молдовы. И надо же, так получилось, что никаких особых возможностей для этого нет.
С США все понятно, тягаться с Вашингтоном Москва не может ни в какой области. С Варшавой тоже, потому что концентрация российских войск в Калининградской области заставляет все больше крепить оборону и тратиться на перевооружение Войска польского.
Теперь Польша точно закупит ракетные комплексы Patriot, а США их поставят. В отличие от Украины, такие поставки стране, состоящей в НАТО, практически ничем не ограничены.
С Молдовой тоже проблема. Помимо географической разобщенности, за Кишиневом явственно проглядывается Бухарест. И тоже член Альянса. Совершать против Румынии агрессивные действия Москва элементарно побоится, так как статью Североатлантического договора в отношении коллективной защиты никто не отменял. В Москве Рогозин и Ко сколько угодно могут надувать щеки и грозить всем и вся, но на самом деле заходить за красные линии Кремль не будет.
Все это определяет весьма сдержанное поведение Москвы. Примечательно, что всякими бедами Кишиневу и Бухаресту, причем во втором случае гораздо реже, грозят официальные лица и политологи второй линии. И это не случайно, а вполне закономерно.
Слишком налегать на санкции, ограничения и эмбарго Кремль не может, так как это рикошетом ударит по его ставленнику Додону. Значительная часть его потенциального электората будет сильно разочарована.
Нельзя также вводить ограничения на движение рабочей силы из Молдовы. Во-первых. Ее не так просто заменить, так как мигранты из Центральной Азии в большинстве своем не имеют необходимых производственных навыков и квалификации, а также не владеют в достаточно мере русским языком. Российский, в частности, строительный бизнес в восторг не придет.
Во-вторых. Запрет или ограничение на трудовую миграцию из Молдовы заставит ее переориентироваться на Европу. И так многие граждане Молдовы получили румынские паспорта, и могут вполне легально устроиться в Европе. Этот процесс идет активно, и любые ограничения только усилят его.
В целом в Молдове Москва столкнулась с весьма сложной, в смысле разрешения, проблемой. Мало того, что сильно оттолкнули Кишинев, но существенно осложнили положение Приднестровья.
С каждым днем его блокада становится сильнее, а соответственно, содержание этого сепаратистского региона будет стоить все больше. В прямом и переносном смысле. В то время как большая часть внимания уделяется Донбассу, Тирасполю становится все сложнее.
Возникает очень неприятная для Москвы перспектива. Так или иначе, но из Донбасса придется уходить. И вполне может быть, что дополнительно придется сдать и Приднестровье. Таких ударов по русскому миру он точно не вынесет.
Юрий Райхель
