Каталонский гамбит: есть ли параллели с Украиной?

О причинах и последствиях ситуации, в которой оказалась Испания, уже писано-переписано. Но один важный нарратив, щекотливый для украинцев, который в эти дни занимает существенную часть повестки дня на многих политических ток-шоу в России и оживленно обсуждается в Украине, нужно отдельно разобрать на атомы.

Поскольку некоторые эксперты договорились до того, что уже даже изобрели новый геополитический термин — «украинизация Испании» — прямо намекая на то, что Революция Достоинства, которая произошла в Украине в ноябре 2013 г. — феврале 2014 г., стала причиной потери территорий, падения ВВП и служит плохим примером для «европейских сепаратистов».

В то же время, речь и о параллелях между борьбой за независимость каталонцев и событиями в Украине, которые продолжаются с 20 февраля 2014 года.

Не будем подробно пересказывать тезисы «друзей» Украины, они очевидны.

Речь идет якобы о схожести природы процессов, праве наций на самоопределение, народном волеизъявлении и т. п.

∗∗∗

Есть ли что-то общее у незаконной аннексии Крыма и города Севастополь с событиями в Каталонии?

∗∗∗

Ответ на этот вопрос однозначен. Нет, и вот почему.

Во-первых, Каталония имела свою государственность еще с давних пор. Она потеряла ее в 1714 году и затем более трех веков боролась за ее восстановление. Если во времена генерала Франко, в течение 1930-х годов, каталонцы заплатили чудовищными жертвами за свои мечты о собственном государстве, то после его смерти они, через политический диалог с Мадридом, постепенно, шаг за шагом, начали приближаться к цели.

Уже в 1976 году регион получил автономию, в 2006 году — фактически финансовую квазинезависимость от центра. В 2013 году парламент Каталонии провозгласил Декларацию о государственном суверенитете «в составе Испании», а в 2014 году был проведен опрос (попытка организации референдума провалилась из-за запрета Конституционным судом Испании), на котором 81% респондентов высказались за независимость.

Решение парламента Каталонии о назначении референдума на 1 октября 2017 года принималось с осознанием, что центральная власть Испании будет противостоять. Однако на этот раз правительство Каталонии решило идти до конца. Даже вопрос был сформулирован максимально четко, чтобы не было потом разночтений, о каком именно новом государстве говорится: «Согласны ли вы с тем, чтобы Каталония стала независимым государством с республиканской формой правления?»

А вот Крым за последние тысячу лет полностью или частично побывал в составе как минимум десятка различных государств, однако своей полноценной государственности никогда не имел и никогда за нее не боролся. Деятельность Юрия Мешкова в первые годы независимости Украины была направлена не на построение государственности Крыма, а на выход из Украины и присоединение к Российской Федерации.

Во-вторых, в Каталонии нет иностранных военных баз и не было ни одного зафиксированного случая вторжения на ее территорию иностранных вооруженных сил. В то же время в Крыму, согласно так называемым соглашениям о разделе Черноморского флота, находились многочисленные группировки войск Российской Федерации, которые, совместно с силами специальных операций, ГУР МО и ФСБ, сыграли ключевую роль в событиях 20 февраля — 18 марта 2014 года.

Начиная с захвата российскими военными помещений Совета министров и Верховной Рады АРК и до проведения так называемого референдума 16 марта 2014 года, ситуацию на территории Крыма и Севастополя контролировали не местные органы власти, а именно российские военнослужащие и отдельные российские чиновники. Кроме того, непосредственное руководство специальной операцией по незаконной оккупации Крыма и Севастополя осуществлял Владимир Путин, Президент России, в чем он сам признался в документальном фильме «Крым. Дорога домой».

В-третьих, в Каталонии на момент проведения референдума действовали легитимные органы власти, начиная от Президента Карлеса Пучдемона, Правительства и парламента и заканчивая органами местного самоуправления и местной полицией. В Крыму незаконным путем, под дулами пулеметов, без участия СМИ был отправлен в отставку легитимный Совет министров АРК и сформирован карманный прокремлевский, а в Севастополе вообще так называемым народным мэром был «избран» гражданин России Алексей Чалый, который играл роль публичного руководителя городом.

Последний из ключевых пазлов. Референдум в Каталонии был абсолютно транспарентным как для СМИ, в том числе иностранных, так и для любых наблюдателей. Соответственно, это сделало невозможным фальсификацию его результатов. В Крыму и Севастополе ситуация была диаметрально противоположной. Так называемый референдум был закрыт для СМИ и наблюдателей, готовился в авральном порядке (дата менялась трижды, в Кремле спешили, опасаясь реакции запада и законной власти Украины), незаконным путем, а голосовали люди бюллетенями, напечатанными на принтере, кто сколько раз хотел, по любым документам, в том числе граждане России. Его результаты, даже при желании, практически невозможно установить, а цифры были опубликованы такие, какие заказали в Кремле.

∗∗∗

Между Каталонией и Донбассом вообще пропасть

∗∗∗

Сравнивать события на Донбассе, да и в других южных и восточных областях Украины, с каталонскими вообще дело бесполезное. Почему? Потому что совершенно разная природа сценариев, стейкхолдеры, настроения людей и цели.

Прежде всего потому, что, в отличие от каталанского языка, идентичности, культуры и т. п., не существует каких-то донецких, луганских, харьковских, новоросийских, бессарабских или каких-либо других. Да, есть особенности на Востоке, как и в любом регионе Украины, как и в большинстве, кстати, многонациональных государств мира. Но точно нет такого народа, как донбасцы, нет донбасского языка или культуры. Как и не было никогда донбасской государственности и истории борьбы людей, которые там проживают, за независимость от кого-то.

А вот агрессия соседнего государства была. В частности, фактов нижеприведенных действий более чем достаточно,:

— захват административных зданий осуществлялось под командованием российских спецназовцев и агентов ФСБ;

— первыми руководителями так называемых «Д/ЛНР» назначались граждане России (ведь местных кандидатов-самоубийц сразу найти не удавалось);

— формировались незаконные вооруженные формирования российскими кадровыми офицерами;

— оружие, наемники и «отпускники» массово завозились из России;

— российские кадровые военные части были введены на территорию Украины, чтобы сорвать завершение Украиной Антитеррористической операции, в результате которой за три месяца удалось освободить около 2/3 оккупированных территорий.

Так что тут сравнивать вообще нечего. Разница как между небом и землей.

∗∗∗

Но общие черты между Каталонией и Украиной все же есть

∗∗∗

Ради справедливости следует признать, что процессы в Украине и в Каталонии имеют точки соприкосновения. Причем они очевидны. И у каталонцев, и у украинцев были свои национальные государства в давние времена, они потеряли независимость и добиваются ее восстановления в течение более чем трех веков, заплатив огромную цену за реализацию своей мечты жизнями соотечественников. Более того, обе нации исповедуют миролюбивую политику по отношению к своим соседям и стремятся быть частью Европы.

Нам удалось, воспользовавшись подходящим моментом, мирным путем восстановить собственное самостоятельное государство в 1991 году. Хотя уже более чем три с половиной года мы, украинцы, вынуждены защищать независимость своей страны от внешнего агрессора — России — который поставил цель восстановить империю, поглотить украинский народ и территорию Украины, уничтожив, среди прочего, несогласных.

Станет ли Каталония независимым государством? Вопрос остается открытым. Слишком много факторов, которые будут влиять на конечный результат. Однако, учитывая опыт борьбы украинцев за собственное независимое государство, важно, чтобы было найдено политическое решение, потому что насилие, как это уже имело место 1 октября, и возможная гражданская война, если Мадрид и Барселона пойдут на дальнейшее обострение, ничего хорошего никому не принесут. Многотысячные акции протеста за независимость, которые только что прошли в крупнейших каталонских городах, а также отрицание Премьер-министром Рахоем референдума как такового, свидетельствуют, что компромисса достичь будет непросто.

Вадим Трюхан, дипломат, эксперт-международник, специально для Politeka