Хроники олигархии: своенравный могильщик «Новороссии»

Должен признать, что Игорь Коломойский — одновременно и самый сложный, и самый интересный персонаж для анализа. Он цельный во всех своих проявлениях. Но эти проявления вызывают исключительно противоречивые оценки — от спасителя Украины до участника мирового заговора сионистов.

Таких, как он, называют акулами бизнеса. Но акула примитивна, одни инстинкты. Игорю Валерьевичу больше подходит касатка. Она изобретательна и могуча, бывает игривой и даже забавной. Но не дай вам Бог подвернется она во время кормления, когда она разрывает мимимишных тюленей или выгрызает куски из беспомощного голубого кита.

Сразу хочу накормить троллей: знаю ледяную хрупкость нашей ситуации в начале 2014 года. Поэтому убежден: то, что ИВК совершил для отражения «русского мира», дает ему моральную амнистию за все предыдущее. В моих глазах, по крайней мере. А вот происходящее после отставки ИВК — разговор отдельный.

Коломойский, точнее система «Приват», чьим креативщиком он является, первой в Украине встала на кривые рельсы олигархии.

С властью начали сотрудничать с 1992 года — а как же было с Павлом Лазаренко не сотрудничать?

С того же времени стали подтягивать СМИ. Здесь активную роль играл президент ПриватБанка Сергей Тигипко, недавний комсомольский идеолог, но Игорь Коломойский медийными вопросами до сих пор интересуется предметно.

Кстати, это одна из особенностей олигарха Коломойского: в каждый вопрос он влезает до самых гланд, входит во все детали, доводя собеседника до остервенения. По бизнес-законам, такое нежелание доверять приводит к перегрузке и краху. А у Коломойского плавучесть, как у ковчега.

Начальник Игорь Валерьевич тяжелый, словно похмелье. Но какой он ужасный партнер! Мавроди с МММ лысеет от зависти. Коломойский непременно вотрет потенциальному партнеру насчет отличной сделки, равных прав и просто внеземного счастья — партнерства с «Приватом».

Потом выясняется, что в бизнес Коломойский входит всего на четверть, но менеджмент почему-то его. И сделки почему-то в его пользу. И прибыль — в первую очередь ему. А если у партнера проблемы, то он рискует лишиться своей доли. Причем ИВК убедительно объяснит, что как раз об этом они исходно и договаривались, и вообще партнер сам виноват, а жизнь несправедлива — читай Тору.

Но что характерно: его хотят иметь в партнерах. Даже те, кого он уже кидал! Потому что его схемы авантюрны, нахраписты, но в основном успешны, и с ним можно поднять огромные деньги. А во взаимоотношениях он искренен и не делает ничего такого, чего не ожидает в отношении себя. Такая постоянная проверка, что он и окружающие не размякли до студня.

Однако партнер Коломойский просто душка по сравнению с Коломойским-инвестором. Уговорить его профинансировать самый надежный проект сложнее, чем выучить древнекитайский. Он взвешивает, сомневается, уточняет. Но даже если согласится — ничего не значит. Потому что может тянуть с выплатой, опять взвешивать, а то и вовсе отложит проект в неизвестность.

Единственный путь — убедить, что без предлагаемого он неполноценный, потому что у всех есть, а у него пока нет. И тогда все покатится. Возможно.

Именно так было с футболом. Для Рината Ахметова этим является страсть и престиж. Для братьев Суркисов — любовь и бизнес. Для Игоря Коломойского — лишь членский билет клуба олигархов.

При всем при том Коломойский не жлоб, любит широкие жесты. Если тема его прет, он будет вкладываться, не имея гарантий и даже обещаний возврата капитала. Как вкладывался в «Правый сектор» — самую дееспособную силу революции.

При всех своих вопиющих недостатках и напрягах в свободном общении ИВК вызывает симпатию — очередной парадокс. Умный циник, веселый интриган, обаятельный делец, иудейский философ.

Но определяет Игоря Коломойского то, что он игрок. И азарт его не знает ни границ, ни приличий, ни страха. Именно азарт, а не жадность ведет ИВК по жизни. Деньги после первого миллиарда стали бонусом, а не смыслом, как во времена кооператива «Фианит».

Второй жизненный стимул — некая красота игры. А именно, завораживающий треш, когда, к примеру, строитель самой большой синагоги в Европе финансирует партию, известную своим антисемитизмом, и доставляет Коломойскому особый кайф. А побочным продуктом становится шедевр «Я — в «Свободе!» от кабаре «Веселый песецЪ».

Третий стимул — побеждать лучших. Не отстать, не упасть, не откатиться в аутсайдеры.

Именно азарт в форме «Никто не рискнет, а я смогу!», желание блеснуть небывалой игрой и запредельный соперник в виде президента Путина и сделали Коломойского с командой в 2014 году лидерами украинского сопротивления.

Для моралистов: с «русской весной» на юго-востоке Украины ИВК боролся теми же людьми и теми же методами, которыми рейдерствовал, отжимал и олигархствовал.

Ныне Игорь Валерьевич огорчен до крайности.

Да, он частично компенсировал свои траты на поддержку армии за счет «Укрнафты», технической нефти в трубопроводах и прочего, но ведь собственности в России, Крыму и на Донбассе он потерял больше. А когда его звали на войну, то обещали золотые терриконы.

Он не получил официального признания заслуг. Это не главное, но все-таки.

Между прочим, после Революции достоинства Коломойский намеревался взаправду жить по-новому. Не верил, что во время войны по-старому возможно. Даже собственноручно написал в программу партии «Укроп» раздел «Демонополизация» — его видение, как обнулить олигархат.

А у него отобрали родное — ПриватБанк. Именно отобрали. Банк действительно переживал сложные времена, как и вся страна. И связанных кредитов было в избытке. И банк нуждался в господдержке. Но Коломойский готов был изворачиваться, что-то изобретать, чтобы сохранить «Приват» на плаву.

А вот президент Порошенко не был готов оставлять в руках ИВК инструмент влияния на общегосударственные процессы.

И когда национализация стала неизбежной, Коломойский с партнерами вывел из него все, что можно было вывести. Прошелся по закромам промышленным пылесосом. Финансы — не «Донбасс Арена», они имущество движимое.

Я не говорю, что он поступил правильно или, тем более, морально. Я утверждаю, что от него в силу предыдущей жизни и нельзя было ожидать иного. Коломойского не зря называют «Беней». Так вот, Беня своего не отдает. И Беня ничего не забывает.

Ни изгнания с поста губернатора. Ни запрета заниматься политикой. Ни выжимания Геннадия Корбана из Украины. Ни национализации базового бизнес-актива. Ни того, что наша власть постаралась представить ИВК для США и мировых финансовых кругов в образе отморозка с финансовой гранатой в руке, который для Украины опаснее любых «ЛДНР».

Теперь о главном, то есть о предстоящем, исходящим из прошлого и настоящего.

Пожалуй, впервые во взрослой жизни Коломойский чувствует себя униженным и оскорбленным. И это при том, что не считает президента Порошенко тем главным, которому позволено все. Он его даже равным не считает. Как, впрочем, и остальные наши олигархи.

Партия «Укроп» — это очередная погремушка ИВК, она утратила стартовый авторитет, который сейчас пытается компенсировать, привлекая знаковые фигуры вроде Богдана Яременко. Но как большую игру воспринимать «Укроп» не получается. Даже если к нему приплюсовать потенциальных нардепов от партии-тоста «За життя» не чужого для Коломойского Вадима Рабиновича.

Кстати, Игорь Валерьевич, как финансист, давно сориентировался, что дешевле не вкладываться в избирательную кампанию, а покупать депутатов, уже прошедших в Раду. Не полуфабрикатами, а в готовом виде, расфасованных во фракции и группы.

Еще важнее, что в обидчиках у Коломойского персонально Петр Порошенко, и партийное строительство — слишком длинный способ к нему дотянуться.

Своего кандидата в президенты Украины у Игоря Валерьевича нет. Своего, в смысле, который отдал бы ему место самостоятельного премьер-министра и заодно всю полноту исполнительной власти. Соответственно, он станет аккуратно поддерживать тех политических тяжеловесов, которые являются непримиримыми врагами Петра Алексеевича.

Исключительно непримиримых и не тех, кто на вырост, а уже тяжеловесов. Таких почти двое — Михеил Саакашвили и Юлия Тимошенко. Почти, потому что Саакашвили позиционируется как звезда ТВ и шоу-биза, он великий и ужасный, и в любой момент его может унести в какую-нибудь страну Оз.

С Саакашвили у Коломойского все плохо. Нет, ИВК способен договориться с кем угодно, но уж слишком они сходны по эгоцентричности, не уживутся.

Остается Юлия Владимировна. С ней у Коломойского бывало всякое, за исключением доверия. Но они, по крайней мере, прозрачны друг для друга: проблема, но знакомая и прогнозируемая.

На прямой союз с олигархом Тимошенко, разумеется, ни за что не пойдет. Скорее всего, дело ограничится тем, что Коломойский приоткроет ЮВТ информационную форточку, ведь политики дышат не воздухом, а телеэфиром.

Но и это — очень много. Пробный шар, который Игорь Валерьевич катнул, выпустив в эфир «1+1» телесюжет с Юлией Тимошенко, выбил страйк — если судить по количеству воспаленных звонков на его мобильный, среди которых с явным отрывом лидировал Порошенко.

Расклад полностью сформируется в течение лета, которое для политики мертвый сезон. Если, разумеется, внеочередные выборы не перемешают нам времена года. Но всем участникам нашего политического цирка следует помнить: Коломойский хотя и в Женеве, но в игре. И всегда готов к поднятию ставок.

Его азартная игра не может завершиться. Она может только прерваться вместе с ним самим.

Александр Кочетков, аналитик и политтехнолог, специально для Politeka