Взрывы в Санкт-Петербурге: кому выгодно?

В один момент Россия оказалась отброшенной почти на 20 лет назад. Призрак террористических актов снова стал витать в городах большой страны. Уж в ее столицах так точно.

В том, что это — террористический акт, никаких сомнений нет. Версии, почему это случилось, могут быть самые разные. Тем не менее можно вполне определенно оценить различные варианты произошедшего с помощью юридической формулы, известной со времен Древнего Рима — is fecit cui prodest — сделал тот, кому выгодно.

Второе не менее важное обстоятельство — время и место. Взрыв в метро в большом городе всегда привлекает внимание. Резонанс — то, ради чего затеваются теракты. Петербург в этом отношении очень удобен.

Под фактором времени в данном случае следует понимать не часы взрывов, а те события, которые им предшествовали и за ними последуют. Это в контексте события особенно важно.

Протесты, как прелюдия взрывов

Конец марта и начало апреля — время протестов в российских городах. Как экономических, так и политических. Причем первые все чаще переходят во вторые.

Власть оказалась совершенно не готова к протестам. Это крайне важно, так как многое объясняет как в поведении ее представителей, так и как индикатор развивающегося политического кризиса.

Второй важный фактор — власть фактически отказалась от диалога и приступила к репрессивным действиям. Собственно, иначе она поступить и не могла, так как просто не имеет в запасе никакой стратегии и тактики выхода из углубляющегося экономического, финансового и политического кризиса.

Внутриполитические проблемы тесно переплетаются с внешнеполитическими, что усиливает нервозность в ожидании осеннего подъема протестов.

В общем, власть и страна оказались в тупике, своего рода кавказском меловом круге, из которого нет возможности выйти, в первую очередь, по субъективным причинам.

Во-первых, психологически, как любой авторитарный правитель, Путин не приемлет уступок, принятых под давлением, так как считает это проявлением слабости. Во-вторых, он панически боится оказаться в положении Мубарака или Каддафи, и уступками спровоцировать подобие Майдана, пусть и без каирской площади Ат-Тахрир.

Вот и получается, что единственная возможность сохранить власть — это усилить репрессии. Но долго так продолжаться не может. Значит, стоит вспомнить то, что подзабылось — теракты, как элемент национальной консолидации.

Задача власти — любым способом сбить протестную волну, найти ей замену в виде желания сохранить безопасность и стабильность. Если в метро и на улицах начнут взрываться бомбы, тут уже не до протестов. Никому не хочется погибать, и власть объяснит на федеральных каналах, что самое лучшее — это ужесточение законодательства и передача больших полномочий правоохранительным органам. Так было в начале 2000-х, так будет и на этот раз.

Версии

Конечно, украинский след появился мгновенно. Более благодатный повод найти просто невозможно. Страшный «Правый сектор» снова появился на просторах соседей страны, и им опять будут пугать непослушных детей. Не удивимся, если Следственный комитет на полном серьезе будет прорабатывать такую версию. При всей ее вздорности и очевидной неправдоподобности она будет нести большую пропагандистскую нагрузку, и в полной мере использована одиозными ведущими на федеральных и московских каналах типа ТВЦ. И, конечно, не останутся в стороне Russia Today и подобные. В ближайшие дни этот мутный поток будет хлестать из всех источников.

Что касается реальных версий, то по политическим соображениям следует отметить следующие.

Во-первых, в последнее время на Северном Кавказе отмечается усиление активности исламистского подполья. В Дагестане зафиксированы случаи нападения на расположения подразделений Национальной гвардии, посты полиции. Они были довольно тщательно спланированы, и в их проведении чувствовалась рука профессионалов. В пользу этого говорит и относительно высокий уровень потерь среди личного состава правоохранительных подразделений. Последние в северокавказских республиках были явно не готовы к новым нападениям.

Версия имеет все основания рассматриваться как серьезная, так как в Россию начинают возвращаться джихадисты из Сирии и Ирака. Это российские граждане из мусульманских республик, воевавшие в рядах ИГИЛ и других подобных организациях. Они хорошо подготовлены в боевом отношении и идеологически мотивированы.

Россия ввязалась в сирийскую авантюру, чтобы держать их подальше от своей территории. По крайней мере, так неоднократно говорил Путин. Вот и дождались возвращения блудных сыновей, а цель сирийской авантюры недостигнута.

Не факт, что они причастны к взрывам в Петербурге, но вполне могут быть и задействованы. Во всяком случае такие угрозы были, и нет оснований считать, что они оказались простыми словами. Ребята эти чаще всего слова на ветер не бросают.

Во-вторых, буквально накануне взрывов одиозный Гиркин-Стрелков разразился потоком брани и проклятий в адрес Путина и вообще российской власти. И он такой не один. Из Донбасса в Россию возвращаются весьма разочарованные происходящим там защитники русской весны, русского мира, «Новороссии» и прочих кремлевских изобретений. Некоторые успели побывать в Сирии и насмотреться на все изгибы московской политики и даже испытать их на собственной шкуре.

Ощущение брошенности во многих случаях и финансовых кидков в виде обещанного и не выплаченного финансового содержания и вознаграждения только усиливает разочарование. Взяться за оружие и устроить взрыв для таких бывших подчиненных Стрелкова и прочих «моторол» не такая сложная задача. Желание отомстить за обман, за потерю иллюзий и прочая, и прочая может оказаться весьма сильным. Материальные средства для этого найти не так и сложно.

Наличие на Донбассе такого контингента в какой-то мере объясняет нежелание Москвы идти на урегулирование конфликта. В случае какого-либо решения все эта орава рванет через Ростов-на-Дону на просторы России и растечется по городам и весям. Так что пусть погибают на Донбассе.

Не следует думать, что этого никто среди сепаратистов и прочих защитничков русского мира не понимает. Все прекрасно понимают и ищут выход из создавшейся ситуации. В том числе, и в виде желания насолить власти, так бесчестно, по их мнению, с ними поступившей.

В-третьих, больше всех в реализации стратегии напряженности заинтересована российская власть. Именно через теракты в первый путинский срок удалось добиться определенной консолидации общества и внедрения в общественную жизнь атмосферы страха.

Прямых доказательств нет, но всю выгоду от взрывов в Волгодонске Каспийске, Москве и других городах извлек именно Кремль. Вполне обоснованно можно предположить, что именно там находятся заказчики и организаторы тех терактов. Почему бы сейчас в обстановке кризиса не воспользоваться старым и проверенным действием.

В этом смысле эта версия никак не противоречит предыдущей. Донбасских сепаратистов ФСБ могла использовать втемную. В случае необходимости их можно представить взбесившимися отморозками, а еще лучше агентами «Правого сектора» или чего-то еще.

И от себя подозрение отвести, и из телевизора такую идейку подбросить обывателю в российской глубинке. Вот и потребуют перепуганные граждане твердой руки, которая наведет порядок и покончит с северокавказскими террористами и украинской агентурой, засланной госдепартаментом или ЦРУ.

Кто же будет этой твердой рукой? Ответ очевиден — лучезарный и незаменимый национальный лидер, незаходящее солнце большой земли и государства российского. Кто же после этого будет голосовать за Навального и прочих оппозиционеров, выходить на митинги протеста? Трудно живется? Так террористы вокруг, взрывы в метро в северной столице устраивают. Тут не о невыплаченной зарплате и увольнении с работы, дворцах Медведева и других олигархах думать надо, а о том, как жизнь спасти в городах, полных террористической опасности.

Путин допустил бытовую версию взрывов. Она имеет право на существование, хотя в данной конкретной обстановке выглядит несколько притянутой за уши, если не сказать наивной.

Хотя Кремль опровергает связь между пребыванием Путина в Петербурге и взрывами в городе, тем не менее совсем отмахиваться от этого не следует.

Город на Неве ударил Путина в политическое солнечное сплетение. Именно там мартовские протесты были наиболее массовыми, и местная полиция действовала, в отличие от московской, довольно снисходительно. Это очень тревожный сигнал для Кремля, с учетом вечного и вырывающегося в наружу соперничества элит двух столиц.

Если остановиться на третьей версии, то выбор Петербурга, как места терактов, выглядит вполне обоснованно. Родной город Путина не оправдал его надежд и явно может стать авангардом оппозиции и протестов. Путину психологически важно взрывами погасить протесты именно в Петербурге.

Уже сейчас очевидно, что в России начался очередной виток закручивания гаек и усиления репрессий. В арсенале власти не одни взрывы, но, с психологической точки зрения, они наиболее эффективны. Следует ожидать арестов и возбуждения уголовных дел по поводу и при отсутствии такового. Граждан следует запугать и как можно сильнее, чтобы за оставшийся до выборов год и мысли не могло возникнуть перечить власти.

Также следует ожидать новых внешнеполитических авантюр и усиления противостояния с Западом на фоне сближения с Ираном. Здесь не все ладно, но попытки будут, хотя в ходе визита президента Роухани в Москву он уклонился от жарких политических объятий.

Насколько эффективной окажется кремлевская стратегия, сказать трудно. Оппозиция молчит или, как Ходорковский, начинает блокироваться с властью в дни великих испытаний.

В политическом смысле атмосфера в России все больше сгущается. И это не предвещает ничего хорошего ее народу и всем соседям. Особенно ближним.

Юрий Райхель