«Большая часть офшорных компаний Труханова доили городской бюджет»

Politeka: Опубликована вторая часть «панамских документов», однако их, как и первую часть, исследуют только журналисты. Может ли какая-то государственная, правоохранительная структура взять эти материалы в работу?

В. Шабунин: Наличие зарегистрированной офшорной компании не является составом преступления. Вопрос –  для чего эти компании использовались. Если для неуплаты налогов и есть факт, который об этом говорит, или подозрение, то этим занимается Фискальная служба. Если речь идет о каких-то коррупционных преступлениях, то в зависимости от ситуации – это либо Генпрокуратура, или Нацбюро.

Politeka: Но до сих пор ни одна из госструктур не начала проверку?

В. Шабунин: Мы этого не знаем. Пока в судебном реестре ничего нет, но и не может быть, потому что если и были производства, то они только начались.

Politeka: Получается, украинские чиновники и политики могут иметь за рубежом офшоры и не нести за это никакой ответственности?

В. Шабунин: Да. НАБУ должно реагировать, если будет доказано, что какой-то госслужащий использовал офшорную компанию как инструмент для хищения. А сам факт наличия офшорной компании – это не преступление. Она нужна для того, чтобы скрыть своего конечного бенефициара, то есть человека, который получает выгоду от ее работы. Если министр или депутат хочет украсть, он не приходит с сумкой к бухгалтеру не и говорит: отсыпь мне денег. Он регистрирует компанию в офшорной юрисдикции и затем «присасывает» к ресурсам этого ведомства эту компанию. Важным является факт отсутствия формальной, доказанной связи с этой офшорной компанией. Большинство офшорных юрисдикций не обязаны показывать, кто является собственником компании.

Politeka: Как вы считаете, зачем Порошенко нужен офшор? Его юристы утверждают – чтобы продать Roshen.

В. Шабунин: Трудно оценить, это может быть одна из причин – реструктуризация структуры собственности для передачи в управление другому субъекту. Если там было движение средств по счетам компании, то это могло быть уклонение от уплаты налогов. Но насколько понимаю, таких движений там не было.

Politeka: В Центре противодействия коррупции исследовали, зачем созданы офшоры главы Нацбанка Валерии Гонтаревой или мэра Одессы Геннадия Труханова, который владеет 20 офшорными компаниями и имеет российское гражданство?

В. Шабунин: Я не исследовал по Гонтаревой. А с Трухановым интереснее, потому что он и его компания, где он оказался бенефициарным владельцем, набрала кучу тендеров. Вот это уже может быть составом преступления. Так как большая часть его компаний доили городской бюджет на тех или иных тендерах, часто завышая стоимость товаров и услуг.

Politeka: По вашему субъективному мнению, какие будут последствия офшорного скандала и какой развязки стоит ожидать?

В. Шабунин: Информация была вброшена специально, чтобы начать решать глобальную проблему анонимности офшорных компаний. Это проблема не только Украины. Поэтому сейчас мы видим начало глобальной борьбы с офшорными юрисдикциями как инструментом топ-коррупции. Важно, что началось обсуждение этой проблемы в Великобритании и США, которые являются ключевыми игроками на этом рынке и способны начать борьбу. Плюс есть целый ряд решений на уровне ЕС, которые, например, учреждают реестры бенефициарных владельцев стран — членов ЕС. Похоже, что глобальные политические элиты начали борьбу за попытку уничтожить этот инструмент. Ведь коррупция и уклонение от уплаты налогов – это второстепенная цель использования офшоров. Первичная цель – скрыть владельца. Если безликость офшоров ликвидировать, то не будет разницы между обычной компанией и офшорной.

Politeka: Как на практике будут бороться с возможностью владеть офшорами анонимно?

В. Шабунин: Есть несколько инструментов. Ключевой из них – открыть реестры. Существуют непубличные инструменты финансовых разведок, которые противодействуют отмыванию денег, в том числе через офшоры.