Только что разговаривал с побратимом по 128-й.
Руслан Мандзий, позывной «Батя» — из Большого Кунынця, что на Збаражчине. Мы дружим с прошлого века. Сейчас он со своими в Песках.
— Ну, как там у вас, брат?
— Хорошо, — говорит, — завтракаем и ложимся спать. А как только стемнеет — сепары зачинают играть. Моцарта, мелким калибром, и по-крупному — фуги Баха.
— О, йо! Ну, а вы что на это им говорите?
— А что мы? Отыгрываем их понемногу.
— Бросаете что-то под ноги и предлагаете канкан танцевать? Или краковяк?
Насилие становится нормой жизни Европы— По-разному. Иногда у нас гопак, а у них до чечетки доходит. Есть тут у нас один инструмент почтенный. Называется «беги-не беги».
Вот так. Руслану 52 года. Зрение не очень. А тут ему еще прилетело немного.
«Теперь должен быть ближе к сепарам, чтобы лучше их видеть», — говорит.
А вы все о гей-парад торочите. Или как там эта хрень называется? О! Крестный ход.
