О декларациях общественных организаций
Через несколько лет мы должны прийти, как и весь цивилизованный мир, к всеобщему декларированию. Это будет открыто для людей, которые имеют соответствующий доступ. Если бы мы жили в цивилизованном обществе, то никаких проблем не было бы.
НАПК как один из органов по предотвращению коррупции, который должен выполнять свою миссию — запуск автоматической проверки более миллиона государственных служащих, работников органов местного самоуправления, — к сожалению, так ничего и не сделал.
Более того, сейчас есть риск, что принцип автоматической проверки деклараций не запустится, будут создаваться различные препятствия, чтобы этот процесс не просто не запустить, а дискредитировать, показать, что мы создали кучу антикоррупционных органов, которые должны предотвращать коррупцию, бороться, но ничего не работает.
Инициатива вовлечь в процесс обязательного электронного декларирования общественных активистов, представляющих общественные организации, которые борются с коррупцией, а это вопрос национальной безопасности номер два после России — напоминает скорее месть чиновников, народных депутатов Украины, которые из-за желания отплатить тем людям, которые ввели электронное декларирование, это сделали. Ничего другого в таких намерениях я не вижу.
Очень естественно, что появилась реакция мировых организаций, официальные заявления представительств Европейского Союза, США. Сегодня наши западные партнеры четко понимают, что заставить декларироваться по тем же правилам борцов с коррупцией означает, что часть людей просто уйдут, потому что не выдержат это давление. Это сделано с политической целью, чтобы этих людей преследовать, открывать различные производства, создавать им проблемы, чтобы они не могли выполнять свою миссию. Чтобы часть людей отпугнуть, сделать кого-то виновным.
Я слышу фразы: “Смотрите, сколько они зарабатывают”. Мне это напоминает пролетарскую ненависть. Это сознательная, абсолютно продуманная информационная кампания по дискредитации целого движения, которое появилось после Революции Достоинства, и отдельных его представителей.
Не могу не вспомнить Виталия Шабунина, которого политически преследуют из первых кабинетов страны. Это недопустимо. Теперь этот процесс хотят сделать массовым. Спасибо за реакцию наших международных партнеров. Надеюсь, что на этой неделе проголосуем за смягчение условий, отсрочку или вообще отмену этого. Есть несколько законодательных инициатив.
О НАБУ и ответственности за коррупцию
Мотивация моих коллег по Верховной Раде из других фракций, которые и ввели электронное декларирование для общественных активистов — якобы депутатам нужно время, чтобы наработать качественный законопроект. Эта логика не выдерживает никакой критики.
Если нам подают тот факт, что теперь, кроме государственных чиновников, представителей органов местного самоуправления, наблюдательных советов и прочих, декларации должны подавать и общественные активисты, как шаг к всеобщему декларированию в обществе, я всегда спрашиваю, почему бы завтра не ввести декларирование для владельцев компаний, ООО, топ-менеджеров, главных бухгалтеров.
Это было бы логичнее, чем вводить обязательное электронное декларирование для общественных активистов. Я считаю, что это фарисейство, банальная физическая месть, потому что людей физически заставляют заходить в этот процесс.
Я убежден, что это только первый этап, мы с вами увидим широкомасштабную кампанию по дискредитации, привлечению к ответственности отдельных известных людей, которые представляют те или иные антикоррупционные инициативы. Это целенаправленная кампания, которая будет набирать обороты. Это общий тренд. Первый год-два после Революции Достоинства, событий, которые произошли в нашей стране, было ощущение окна возможностей, мы создавали антикоррупционные органы, ввели обязательное декларирование для чиновников.
При всей критике по отношению к НАБУ, мы впервые получили правоохранительный орган, который является самым эффективным, если все остальные сложить вместе. Несмотря на всю критику, мы создали НАПК, Специализированную антикоррупционную прокуратуру и ряд других органов.
Это революционное законодательство, созданное на базе соответствующего профильного комитета, который возглавлял мой коллега по партии Егор Соболев. Это целый пласт нового украинского законодательства.
А теперь мы фактически вынуждены бороться за сохранение того, что сделали тогда. Я убежден, что закон о Высшем антикоррупционном суде нужно было голосовать в тот же день, когда мы голосовали относительно НАБУ и внедрения электронного декларирования. Возможно, это должно было быть требование о введении безвизового режима для украинцев с Европейским Союзом.
Сегодня мы видим наступление на НАБУ, полное торпедирование этого процесса. Украина уже едва ли не первая по коррупции в мире. Я иногда слышу от оппонентов, что сначала нужно создать условия, чтобы не было коррупции. Но в парламенте 300 человек, условно 8 из 10 — кандидаты в президенты. Это люди, которые никогда не работали в бизнесе, не могут на нормальном языке объяснить происхождение своих состояний. Лотерея, бабушка, теща — это не объяснение. Нужно объяснять публично гражданам Украины. Пускай теперь кандидаты в президенты объяснят это Высшему антикоррупционному суду. Если бы он уже работал, вы бы половину кандидатов в президенты не увидели.
