Анатомические опыты над Сирией. Следующая – Украина

Переговоры по поводу сирийского военного конфликта, которые проходят в Астане под эгидой России и без участия США, подаются Кремлем как «большой ближневосточный прорыв». Однако итоги этих переговоров изначально обречены на провал.

В проходящих в столице Казахстана переговорах задействованы весьма специфические участники: Россия, Иран, Турция, спецпосланник генерального секретаря ООН, а также правительство Башара Асада и многочисленные представители сирийской оппозиции. США на этих переговорах представлены только в качестве наблюдателя в лице американского посла в Казахстане. Нет в Астане и представителей Евросоюза, который косвенно является также участником конфликта хотя бы потому, что именно сирийские беженцы составляют основу гигантского потока мигрантов в Европу. Отсутствуют на переговорах также и страны Залива и, в первую очередь, Саудовская Аравия, которая является основным «кошельком» практически всех антиасадовских сил в Сирии. Отсутствие всех этих ключевых участников говорит только о том, что переговоры в Астане являются скорее имиджевыми для Москвы, нежели такими, которые способны приблизить хотя бы отчасти разрешение беспрецедентно сложного конфликта.

Минск – 2, Астана – 1: место встречи не случайно

Выбор площадки для переговоров, предложенный Россией, очень сильно наводит на параллель с выбором переговорной площадки по «украинскому вопросу». Казахстан, как и Беларусь, является членом Евразийского союза и военно-политического блока ОДКБ, и, соответственно, обе республики объявлены «зоной особых интересов» Москвы. Выбирая данные площадки, Кремль не просто «метит свою территорию», а посылает во внешний мир вполне конкретный месседж – переговоры будут вестись исключительно по российскому сценарию.

Между Минском и Астаной есть еще одно сходство – отсутствие в переговорном процессе США. И если в случае с попыткой урегулировать войну на Донбассе отсутствие американцев в прямом переговорном процессе еще как-то объяснялось завуалированной логикой, то в случае с сирийским конфликтом это уже является прямым плевком в сторону Вашингтона. Американцы за время правления Барака Обамы хоть и утратили существенно свои позиции на Ближнем Востоке, но США по-прежнему остаются одним из ключевых геополитических игроков в регионе. А потому проводить без американцев переговоры с антиасадовскими военными группировками, большинство из которых существуют за счет поддержки Вашингтона, – это изначально бесперспективно.

Впрочем, у американцев сейчас происходит болезненное переформатирование всей внешней политики. Дональд Трамп по всему миру массово отзывает послов, договор о Транстихоокеанском партнерстве новой администрацией уже денонсирован. Но самое главное – новая администрация Трампа пока еще не озвучила хотя бы ориентировочный план своей деятельности в Сирии. У Обамы было все предельно ясно – Асад должен непременно уйти. Трамп пока ничего не сказал, а потому и в Астане американцам делать нечего.

Пока в США происходит броуновское движение, амплуа «главного умиротворителя» в Сирии примеряет на себя Россия. Но, что характерно, русские также ничего конкретного предложить в Астане не могут. Первая и главная проблема, с которой еще ранее столкнулась администрация Обамы, – у сирийской оппозиции нет единого переговорщика. В Астану приехали приблизительно 30 представителей вооруженных, политических и общественных антиасадовских организаций. Каждая из них представляет только саму себя. Более того, значительная часть вооруженных группировок, которые считаются «умеренными», в Астану вообще не приехала. Зато в столице Казахстана присутствуют представители исламистской группировки «Джейш аль-Ислам», которая в едином федеральном списке ФСБ числится в качестве террористической. По сути, Астана сейчас дублирует переговоры в Женеве, когда непонятно кто и с какими полномочиями представлял антиасадовские силы. Только если в Женеве модератором выступали галантные европейцы, то теперь переговорным процессом занимаются люди, которые не заморачиваются вопросами демократии.

Второй тупиковый вопрос переговоров – персона Асада. Единственное, что объединяет абсолютно все антиправительственные силы в Сирии – это категорическая неприемлемость Башара Асада в качестве президента страны. Русские, в свою очередь, никакой альтернативы его фигуре предложить не в состоянии. В результате обсуждать в Астане просто нечего: договариваться о перемирии не с кем, а будущее Сирии с неразрешенным будущим Асада обсуждать бессмысленно.

Показательно также, что и между институциональными переговорщиками – Россией, Турцией и Ираном – нарастают явные противоречия. Москва и Анкара создали любовный альянс и, по сути, делят Сирию на двоих. Русские получили безвозмездно военные базы в Сирии, добились зеленого света для «Турецкого потока», стабилизировали в военном плане режим Асада и, в целом, уже готовы аккуратно выходить из этого конфликта. Турки, в свою очередь, добились от Москвы гарантий по курдскому вопросу, заняли северную Сирию и, дистанцировавшись от Запада, проводят свою неоосманскую политику в регионе.

В этой конфигурации откровенно «кинутым» оказался Тегеран, для которого сохранение режима Асада становится главным вопросом внешнеполитической повестки. Особенно на фоне антииранских пассажей Трампа, который уже неоднократно высказывался о «недопустимости ядерной сделки с Тегераном». У иранцев небеспочвенно существует опасение, что после того, как Москва «деликатно» сольет Асада, следующими будут они. К тому же прецедент уже был, когда Россия во время непродолжительной «политики перезагрузки» с США в одностороннем порядке разорвала договор о поставках в Иран системы ЗРК С-300.

Потом придет очередь Украины

Вот где-где, а в Киеве абстрагироваться от переговоров в Астане должны меньше всего. Именно сейчас на Сирии обкатывается вопрос «мирного урегулирования», который будет разрешен с кем угодно, но только без представителей сирийского народа. Вряд ли режим Башара Асада, равно как и сотни оппонирующих ему военизированных группировок, можно назвать полноценным «представителем сирийского народа». Судьба Сирии решается в Москве, Вашингтоне, Анкаре, Эр-Рияде, Тегеране, Брюсселе, но только не в Дамаске. Это яркий пример того, как страна теряет свою субъектность и становится резиновой игрушкой в похотливых руках мировых заинтересантов.

Но главное то, что в Астане Кремль обозначит свои позиции по Сирии, которые будут потом согласовываться с американцами. Именно Сирия становится первым серьезным переговорным мостком между Владимиром Путиным и Дональдом Трампом. От Сирии русские уже получили имиджевые бонусы, а также постоянную площадку своего военного присутствия в регионе. Все остальное можно красиво «слить» под соусом новой большой перезагрузки с США. На Сирии же будет апробирована договороспособность Трампа и Путина.

И если все прокатит с Сирией, второй площадкой для обкатки «нового миропорядка», естественным образом, станет Украина. В Кремле через Виктора Пинчука уже обозначили свой план «умиротворения»:

1. Крым – это Россия и давайте по умолчанию тихо-мирно все это признаем;
2. Донбасс – это, формально, Украина с массой очень антиукраинских оговорок;
3. Украинские власти или признают/внедряют первые два пункта или заменяются на более приемлемые.

В Киеве именно этот сценарий завуалированно уже реализовывается. Петр Порошенко «вдруг» в день инаугурации Трампа закрыл пресловутую Липецкую фабрику, что в дальнейшем позволит частично купировать наиболее агрессивные националистические выпады против президента. Во Львове мэр Андрей Садовой терпит «мусорную блокаду», связывая это публично со своей «принципиальной позицией» по вопросам Донбасса. А на представителей смертельно-рейтингового «Народного фронта» агенты ФСБ, в личине рецидивистов с украинскими паспортами, совершают безрезультатные покушения. Украина в 2017 году стоит перед очень большими рисками. Но сначала опыты проведут над Сирией.

Игорь Лесев, блогер