За так называемый закон о реинтеграции Донбасса было непростое голосование. Выбор был между умным и красивым, между правовой определенностью и политической целесообразностью. В правовой плоскости закон далеко не идеальный, нарушает ряд предписаний Конституции.

Закон расширяет права президента. Статья 106 Конституции, где определен перечень его деятельности, расширению не подлежит. Этот закон вводит элементы правового режима военного положения в определенных районах Донецкой и Луганской областей. Вроде и нужно было ввести дополнительные полномочия верховного главнокомандующего, но это должны быть исключительно конституционные полномочия.

Вице-спикер парламента Оксана Сыроед в кулуарах сказала, что это узурпация власти президентом. Но там не узурпация, а полномочия, которые не предусмотрены в Конституции. На той территории, возможно, эти полномочия создают авторитарную систему управления через президента, но это не означает, что эти полномочия будут действовать на всей остальной территории Украины. Однако, это может стать предметом обжалования положений этого закона в Конституционном суде. Вероятнее всего, такой иск будет обязательно.

Более того, там есть моменты, которые ограничивают права и свободы граждан, хотя некоторые и удалось снять, особенно относительно ведения контрразведывательной деятельности СБУ не только в Донецкой и Луганской областях. Служба внешней разведки вообще не имеет права действовать на территории Украины, а здесь ей дается такая возможность. Это очень опасные вещи.

К тому же есть декларация о признании России агрессором, ссылки на определенные международно-нормативные акты. Но в то же время есть и очень сомнительные порядки пересечения линии разграничения, правила порядка перемещения товаров и услуг. Здесь может быть коррупция, военные не должны принимать в этом участие, это должна определять гражданская администрация. Они могут лишь контролировать этот порядок.

Ставка военного главнокомандования может создавать любые органы управления, но ответственность будет на президенте, который является главнокомандующим. А сейчас президент делегирует кому-то свои полномочия – право введения боевых действий в этих районах.

Можно было раскритиковать этот закон и не голосовать за него, но есть еще и политическая составляющая. Никто потом не будет спрашивать плюсы и минусы этого закона, зато будут показывать пальцем и говорить: «Он не голосовал за признание России агрессором». В публичном дискурсе популисты используют очень простые формулы. Это и есть простая формула: голосовал или не голосовал за признание России агрессором. Это на многих давило. «Самопомич», «Батькивщина» проголосовали, хотя и очень критиковали, не все их поправки прошли. Внефракционные депутаты совещались. Мы пришли к выводу, что позитива от голосования будет больше, чем негатива, если мы не проголосуем. Негатив для страны тоже можно тушить. Негатив от предписаний этого закона будет зависеть от способа имплементации. Если будет нормальный контроль, мы сможем нормально отследить имплементацию и управлять. А вот политический негатив исправить очень трудно, потому что он персональный. Политически проголосовать «за» было целесообразно, однако в правовой плоскости нужно следить за имплементацией и исправлять недостатки.

Тарас Чорновил об избирательных гонках и мифах закона о Донбассе

Поможет ли этот закон выдвигать иски против России и получать от нее компенсацию за агрессию? Он предусматривает, что такие иски освобождаются от пошлины для физических и юридических лиц. Это для нас, а не в международных судах. Существует Резолюция Совета безопасности ООН, которая признает агрессию агрессией, аннексию аннексией, поэтому вряд ли этот закон очень серьезно повлияет на международную характеристику этого конфликта. Как по мне, это преувеличение.

В преамбуле Крым и Севастополь упоминаются в нескольких местах, а в теле закона Крым исключили. При голосовании за поправки я не увидел, чтобы эти упоминания исключались. Я подавал поправку об изменении названия этого закона на Закон «О мерах по деоккупации временно оккупированных территорий», чтобы оно соответствовало содержанию этого документа. Началом оккупации поставили 20 февраля, но мы знаем, что оккупация Донецкой и Луганской областей состоялась значительно позже. Настаивал, чтобы для каждого района ставили отдельно дату оккупации. Органы местного самоуправления, государственной власти издают свои нормативно-правовые акты, которые действуют на этой территории. Важно понимать, с какого момента перестают действовать эти нормативно-правовые акты Украины. Под них подвязаны все сделки, которые совершаются на этой территории: рождение, смерть, брак, договоры между субъектами хозяйствования.