«Чудо на Висле»: как поляки и украинцы спасли Европу от большевизма

Когда маятник истории дает шанс

В 1917 году, Российская империя Романовых – коррумпированный и неэффективный колосс на глиняных ногах – не выдержав внутреннего напряжения и тягот Первой мировой войны, с треском рухнул. В Петербурге засело временное правительство, сформированное различными социал-демократическими и (в меньшей степени) либеральными партиями; а порабощенные империей народы один за другим принялись объявлять о своей независимости либо автономии. При этом одни нации – поляки, прибалты, финны – засучив рукава, принялись создавать (зачастую с нуля) собственные государства, включая бюрократический аппарат, армию и службы безопасности. Другие же – и таковых было большинство – погрязли во внутренних разногласиях. К сожалению, провозглашенная 7 ноября 1917 года Украинская народная республика относилась именно ко второму типу. Более того – дорвавшиеся до власти социалисты-идеалисты принялись с энтузиазмом уничтожать уже существующие вооруженные силы, полицию и чиновничий аппарат, объявив таковые пережитками буржуазного государства.

В России же, как всегда бывает в истории этой страны, недолгий период оттепели сменился реакцией. Социал-демократы быстро канули в лету; вместо этого вспыхнула борьба между большевиками, мечтавшими о всеобщей уравниловке и установлении на всей планете тоталитарного режима по образцу и подобию восточных деспотий, и белогвардейцами-монархистами, ратующими за воссоздание «единой и неделимой». К 1919 году окончательно победили «красные». А, победив, тут же ринулись не только восстанавливать границы почившей в бозе империи, но и экспортировать пролетарскую революцию далеко за ее пределы.

Что касается Украины, то попытки Москвы вновь оккупировать нашу страну не прекращались с момента провозглашения независимости. Зимой 1917-1918 годов, большевики заняли большую часть территории нашей страны, но быстро ретировались после заключения договора между УНР, Германской империей и Австро-Венгрией и последовавшим за этим наступлением объединенных войск коалиции.

В ноябре 1918 года, после вывода немецких и австрийских войск из Украины, Москва оперативно организовала очередное «Временное рабоче-крестьянское правительство Украины». В декабре большевики вновь ворвались в нашу страну со стороны Курска. Что характерно, Кремль в ответ на ноту протеста Киева заявил, что «их там нет», а против украинского правительства воюют войска «полностью независимого украинского советского правительства». Короче, «шахтеры и трактористы». Поскольку силы были явно неравны (привет развалившим армию Грушевского-Винниченко), агрессоры довольно быстро заняли Киев и двинулись далее на запад. 22 января 1919 года УНР и Западноукраинская народная республика (включающая нынешние Львовскую, Ивано-Франковскую и Тернопольскую области) объединились в одно государство, и объединенная украинская армия начала контрнаступление. Тут нужно заметить, что западные украинцы, воспитанные в традициях Австро-Венгерской империи Габсбургов, вовсе не страдали социалистическим романтизмом и, едва получив независимость, приступили к созданию нормального государства, со всеми его атрибутами. Потому Украинская галицкая армия – вооруженные силы крошечной ЗУНР – по численности и боеспособности значительно превосходила все военные соединения наднепрянской Украины. Летом 1918 года украинцы освободили Винницу, Бердичев и Житомир и 31 августа вошли в Киев. Но в тот же день к украинской столице подошла армия деникинцев. Не имея возможности воевать с обоими врагами, украинские части оставили Киев. В последующие месяцы, большевики и белогвардейцы вновь оккупировали практически всю территорию нашей страны. Основные силы украинской армии отошли на территорию Польши. Многочисленные части продолжали партизанскую борьбу в тылу захватчиков.

Польско-украинский союз: «За нашу и вашу свободу!»

22 апреля 1920 года между Польшей и Украиной был подписан Варшавский договор, по которому западноукраинские земли входили в состав Речи Посполитой, а Варшава обязалась помочь в освобождении основной территории нашей страны от коммунистического ярма.

По этому поводу председатель директории Украинской народной республики, главный отаман армии УНР Симон Петлюра в воззвании к украинскому народу говорил: «Народ украинский! Совместной борьбой приязненных армий — украинской и польской — мы исправим ошибки прошлого, а кровь, пролитая вместе в боях против давнего исторического врага — Московии, которая разрушила когда-то Польшу и загубила Украину, освятит новый период приязненных отношений украинского и польского народов».

Начальник государства польского Юзеф Пилсудский ответил: «Идет борьба за нашу и вашу свободу против общего врага. Я убежден, что понимание между Украинской и Польской республиками принесет славу и благополучие обоим народам. …От имени Польши провозглашаю: «Да здравствует свободная Украина!».

Спустя несколько дней объединенные польско-украинские войска перешли линию разграничения и начали стремительно наступать вглубь украинской территории. Уже в начале мая союзники освободили Киев, а 9 мая на Крещатике состоялся совместный украино-польский военный парад.

Однако дальше все пошло не по плану. Поляки, достигнув границы 1772 года (до первого раздела Речи Посполитой), не желали идти дальше, а силы собственно украинской армии были крайне малы для продолжения наступления. Вдобавок украинское население с заметным недоверием относилось к новым союзникам Симона Петлюры (в чем заметная вина польских военных – на местах командование Войска польского зачастую вело себя не как союзники, а как оккупанты). Надежда украинского командования на массовое восстание против большевиков не оправдалась, да и всеобщая мобилизация, по большому счету, провалилась – население предпочитало отсиживаться по селам и хуторам. Как апофеоз – многие повстанческие и полурегулярные формирования громили не только русских, но и поляков.

В сложившейся обстановке Москва, стянув огромные силы, начала наступление по всей линии фронта. 14 мая началось наступление красных в Беларуси, 5 июня армия Буденного прорвала фронт в районе Канев — Белая Церковь. 7-10 июня коммунисты захватили большую часть нынешних Киевской и Житомирской областей. 12 июня пал Киев. В июле через Виннитчину и Хмельнитчину фронт стремительно покатился на запад. 11 июля 1920 года британский министр иностранных дел лорд Керзон направил российскому правительству ноту, в которой предлагал остановиться на линии Гродно–Брест–Рава-Руская-Перемышль (так называемая «Линия Керзона»). Коммунисты предложение отвергли.

15 июля большевики объявили о создании марионеточной Галицкой Советской Социалистической Республики. 24 числа буденовцы форсировали реку Збруч и сходу захватили Броды и Тернополь. Еще раньше на северном участке фронта пал Вильно (Вильнюс), а 31 июля – Брест.

Европа под угрозой

23 июля Москва создала еще одно марионеточное образование – Временный революционный комитет Польши, куда вошли такие «поляки», как Феликс Дзержинский и Иосиф Уншлихт. А за три недели до этого, командующий всем фронтом Михаил Тухачевский издал знаменитый приказ № 1423, который, среди прочего, гласил:

«Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару. На штыках понесем счастье и мир трудящемуся человечеству. На Запад! К решительным битвам, к громозвучным победам! Стройтесь в боевые колонны! Пробил час наступления. На Вильну, Минск, Варшаву — марш!».

Как видно из приказа, коммунисты вовсе не думали ограничиваться порабощением одной только Польши. Дело в том, что после поражения в Первой мировой войне Германия погрузилась в полнейший хаос: экономика страны лежала в руинах, власть центрального правительства была чисто номинальной, а в основных промышленных регионах полыхали организованные местными коммунистами стачки, местами перерастающие в вооруженные восстания. Сокрушив Польшу, орды Тухачевского незамедлительно хлынули бы в полностью разоруженную Германию (армии Веймарская республика на тот момент не имела), которая уж точно полыхнула бы. Вспомогательным ударом красные рассчитывали поджечь еще и промышленные регионы Чехословакии, а также Венгрии, где лишь недавно был подавлен коммунистический мятеж Бела Куны. Не будет преувеличением сказать, что Тухачевский не врал: на карту была поставлена судьба всей Европы.

План Тухачевского предусматривал форсирование Вислы в нижнем течении и атаку на Варшаву с запада. 1 августа польское командование отдало приказ о прекращении обороны крепости Ломж, что открыло красноармейцам путь на столицу. А уже 10 августа третий кавалерийский корпус большевиков переправился через Вислу и вырвался на оперативный простор к северу от Варшавы.

В этот момент большевистские командармы Тухачевский, Буденный, Ворошилов телеграфировали конгрессу Коминтерна, что «красноармейцы не вложат сабли в ножны, пока над Варшавой, Берлином, Парижем и Лондоном не зареют красные знамена».

Тем временем, военное и политическое руководство Польши приняло все необходимые меры для отражения агрессии. 29 июля было создано военное губернаторство Варшавское, вся полнота власти в районе столицы сосредоточилась в руках военной администрации. 6 августа был утвержден план обороны за номером 8358/III – результат работы Юзефа Пилсудского, генерала Тадеуша Розвадовского, полковника Тадеуша Пискора и шефа франко-британской миссии в Польше генерала Максима Вейгана, предусматривавший концентрацию крупных сил на реке Вепш и внезапный удар в тыл войск большевиков (кстати, одним из разработчиков плана в составе миссии Вейгана был тогда еще молодой французский офицер Шарль де Голль). Развешанные повсюду плакаты призывали дать отпор агрессору, люди массово вступали в ряды польской армии.

12 августа Юзеф Пилсудский покинул Варшаву и отбыл в Пулави, где в тот момент находилась ставка польского Генштаба. Предварительно он передал премьеру Винценту Витосу прошение об отставке с постов Начальника государства и Главнокомандующего, мотивируя это тем, что в данный момент страну может спасти лишь Антанта, требующая отставки маршала. Однако глава правительства так и не удовлетворил эту просьбу.

В районе Львова тем временем три пехотные дивизии 6-й польской армии и действующая армия УНР под командованием Михаила Омельяновича-Павленко сдерживала 1-ю конную армию Семена Буденного. Несмотря на то, что захватчики 18-19 августа перерезали линии коммуникации между украинцами и поляками, они так и не смогли овладеть столицей Галичины. Не достигнув решающего успеха на львовском направлении, красные попытались нанести вспомогательный удар на направлении Львов-Люблин-Варшава, однако были остановлены под Замостьем 6-й дивизией армии УНР под командой генерала Марка Безручко и двумя неполными полками Войска польского. Возможно, именно героическая оборона Львова и Замостья оказалась той соломинкой, что переломила тогда хребет московскому верблюду; сковав около 40 тысяч отборных первоконников Буденного, украинцы не дали им возможность в критический момент участвовать в Варшавской битве.

Битва, изменившая ход истории

Тем временем, 16 августа началось генеральное контрнаступление польской армии под Варшавой. Несмотря на очевидный перевес красных (до 200 тыс. человек против примерно 115 тыс. у Пилсудсткого), поляки смяли мозырскую группировку 16-й армии коммунистов, стремясь на следующий день выйти в тыл русским, перерезав шоссе Брест-Варшава. 17 августа большевики начали в спешке отступать, а 18 числа армия Пилсудского совместно с действующей армией УНР перешли в наступление по всему фронту, освобождая ранее занятые агрессором земли Польши, Украины, Беларуси и Литвы. В ходе попыток взять Варшаву, коммунистические фанатики понесли тяжелейшие потери: не менее 25 тыс. человек убитыми, 60 тыс. – пленными; еще 45 тыс. отступили на территорию сопредельной Восточной Пруссии и там были интернированы немецкими властями. Несколько тысяч человек пропали без вести. Количество раненных не озвучивается, но в том, что их было много, сомневаться не приходится. Что касается количества погибших – опять же, речь идет об официальной советской статистике, которую наверняка надо умножать в разы. Помимо людей, красные потеряли 231 орудие, 1023 пулемета, несколько тысяч лошадей, 10 тыс. обозов с амуницией, 200 полевых кухонь и огромное количество автомобилей (включая и бронемашины). Польские потери составили 4,5 тыс. убитыми и около 22 тыс. бойцов были ранены.

31 августа состоялась выдающаяся победа 1-й польской конной дивизии (1500 кавалеристов) над двенадцатикратно превосходящей по численности, беспорядочно отступающей 1-й конной армией буденовцев (17500 конников) под Комаровым-Осадой (Люблинское воеводство). В тот день поляки потеряли около 300 человек убитыми и ранеными. У красноармейцев «пропали без вести» почти 4 тыс. всадников.

Во время наступления во второй половине августа-сентября 1920 года, от коммунистов были освобождены вся территория Польши, Вильно, Галичина и Волынь, ряд населенных пунктов нынешней Виннитчины и Житомирщины. 20-28 сентября состоялась еще одна грандиозная битва – на реке Неман (вблизи беларуского города Гродно). Поляки потеряли около 7 тыс. человек, русские – не менее 40 тыс.; была полностью уничтожена советская 3-я армия РККА.

К началу октября наступательный потенциал Войска польского и армии УНР был исчерпан. Красные, мобилизовав существенные резервы, стабилизировали линию фронта и даже перешли в наступление на отдельных участках.

В этой ситуации приблизительного равновесия сил, стороны и вступили в переговоры в Минске, которые изначально ни к чему не привели (наверное, такая уж у Минска карма – быть местом сплошных бесплодных разговоров). Позже переговоры по настоянию Варшавы были перенесены в Ригу, и процесс пошел веселее: 9 ноября было заключено перемирие, а в марте 1921 года – Рижский мир. К сожалению, интересы Украины были полностью проигнорированы, территории к востоку от реки Збруч признавались законной добычей большевиков. Галичина и Волынь же стали обычными провинциями польской державы.

В отличие от нас, украинцев, поляки смогли отстоять собственную независимость и даже прирасти территориями. В этом нет никакой мистики, все весьма закономерно: в то время, как украинские социалисты разрушали армию, жандармерию и бюрократический аппарат, поляки все это упорно создавали. В то время, как наши политики, верные принципу «где два украинца – три гетмана», погрузились во внутренние распри – на смену правительству Центральной Рады пришел гетманат Скоропадского, который затем свергла Директория – польские политики, зачастую стоящее на диаметрально противоположных позициях, объединили свои силы ради общего дела (так, национал-шовинисты Романа Дмовского без колебания признали первенство социал-демократа Юзефа Пилсудского и сформировали с ним общее правительство). В то время, как наши соотечественники отсиживались по своим хуторам либо же присоединялись к воюющим против всех отаманам-анархистам, поляки массово вступали в ряды официальных вооруженных сил.

В то же время, значение Варшавской битвы, которую поляки назвали «Чудом на Висле», невозможно переоценить. В те жаркие во всех смыслах августовские дни украинцы и поляки остановили московского медведя, рвущегося в крайне ослабленную и деморализованную Первой мировой войной Европу. И в тот раз Европе действительно крупно повезло: британские исследователи включили Варшавскую битву в число тех, которые сильнее всего изменили ход истории.

Максим Викулов