Юрий Левченко об украинцах без пенсий и настоящих расходах на армию

— Хочу начать с того, на что Верховная Рада потратила больше всего времени на этой неделе. Это рассмотрение кодексов относительно судебной реформы. Почему так много времени у вас на это ушло? Почему столько поправок? И вообще, это кто-то затягивает или действительно эта судебная реформа и этот законопроект просто не соответствуют нормам?

На самом деле, так должно было происходить всегда. И так происходило раньше. Только раньше председатели Верховной Рады шли на нарушение регламента и отказывались рассматривать все поправки. На этот раз Парубий идет почти по регламенту. Не на всех поправках он позволяет настаивать. Есть и другие нарушения — вставляются голосования посередине разбирательства, что тоже запрещено. Но он идет почти по регламенту и поэтому этот законопроект рассматривается так долго. Там более, 4 тыс. поправок.

Замечу, что, по моему мнению, это не долго. Так и должно быть. Крупные системные законопроекты, важные для государства, должны рассматриваться не один час, а неделями. Так происходит в парламентах всех развитых стран. И только у нас такое возможно, что огромные законопроекты, от которых зависят судьбы миллионов, рассматриваются за час-два, быстро, с нарушением регламента. Поэтому хорошо, а не плохо, что так происходит.

— Но мы видели результаты голосования, почти для каждой поправки депутатов недостаточно. Вопросы все не принимаются. И, кстати, наиболее активны в отношении поправок — это фракция «Батькивщина», почему-то.

— У каждого есть свои определенные ресурсы и возможности. Фракция «Батькивщина» имеет свой секретариат. Если бы у меня был такой секретариат, как у «Батькивщины», я бы подал тоже не 80 поправок, а 800. Я, как депутат, подал тоже много поправок, тоже на них настаиваю. У них их физически больше, потому что у них больше кадровых возможностей. И большинство их поправок абсолютно правильные, я с ними согласен. А голосов не хватает по той простой причине, что в Верховной Раде, даже в этом составе, порядочных депутатов — от пятидесяти до семидесяти.

— А где остальные народные депутаты, почему они игнорируют заседания?

— Их украинский народ избрал, но я надеюсь, что люди исправят свои ошибки в последующие годы. Вот почему важно настаивать на всех этих поправках, даже если ты уверен, что эта поправка не пройдет. Чтобы украинцы видели, о чем этот закон. И видели, кто есть кто.

Если просто сказать, что закон плохой, мои поправки не приняли, но я ничего по этому поводу не буду делать, тогда люди вообще не знают, почему этот закон плохой. И они не знают, кто в этом виноват, что такой плохой закон принят. Поэтому эти вопросы следует поднимать.

Поэтому хорошо, что Верховная Рада так долго принимает этот закон. Даже если он и будет принят, по крайней мере, люди увидят, кто в этом виноват. А вполне вероятно, что, в конце концов, депутатов пригонят, применят какие-то другие механизмы, чтобы его протолкнуть.

— Вы сказали о подкупе народных депутатов, у вас есть такая информация?

— Такая информация, безусловно, есть. Но сейчас она на уровне, я бы не назвал это слухами, но общеизвестного факта в кулуарах Верховной Рады. По фамилиям сложно сказать так, ведь никто не признается, что ему дали деньги за определенный законопроект. Но среди народных депутатов это общеизвестная вещь, что за определенные знаковые законы, которые очень нужны власти, тем депутатам, которые голосуют «за», дают серьезное финансирование. Однократно или многократно, или на округ что-то выделяют, если это мажоритарщики, — вариантов много. Если бы я знал конкретно, что кому-то дали конкретную сумму, я бы определенно написал заявление в НАБУ. К сожалению, депутаты сейчас не очень хотят говорить, особенно со мной. Потому что понимают мою позицию.

— Но лично вас или ваших коллег как-то побуждают, чтобы вы все же голосовали «за»?

— Ко мне даже не пытаются подходить. Потому что понимают мою позицию.

— Ни разу не подходили?

— Что касается конкретных финансовых моментов, чтобы говорили, что вот мы дадим деньги, только голосуй — такого никогда не было. Были иногда моменты, говорили — давай, это важно. Типа, для президента. Это еще в начале каденции было. Намекали на то, что если я за это проголосую, то мне будут какие-то преференции. Мне такое не интересно, я таким образом не принимаю решений. Я принимаю решение согласно своей совести и обещаний избирателям. Я никогда на это не шел, поэтому, после нескольких первых моих отказов, то есть где-то с весны 2015 года, никто даже не подходил.

— В четверг в Верховную Раду приходил премьер Владимир Гройсман. Обращался к народным депутатам, просил всех поддержать инициативу о продлении работы до завершения рассмотрения пенсионной реформы в стране, которая, мы уже все заметили, очень важна для правительства. Как отмечает сам Владимир Гройсман, она крайне важна для пенсионеров. Он говорил: «Давайте объединимся, поддержим это решение, это настолько важно, что мы должны потратить времени сколько нужно, чтобы мы именно сегодня, в этот исторический день, смогли принять реформу». Для кого это действительно важно? Для самого премьера, для его правительства, для президента, и если да, то зачем? Или действительно для пенсионеров в Украине?

— Здесь слово «важно» такое многозначное. Для пенсионеров эта реформа тоже важна.

— Именно эта, в таком виде, как она есть?

— Только в том плане, что им хуже от этого станет — большинству украинцев. Это будет плата на людей. А для Гройсмана и для президента она важна в положительном смысле, вообще для этой олигархической клептократии очень важна и нужна эта реформа. Потому, что за счет нее они с себя сбрасывают обязательства.

— Какие обязательства?

— Объясняю. Основная проблема этой, так называемой, реформы заключается в том, что де-факто поднимается пенсионный возраст — из-за поднятия минимального необходимого страхового стажа. Причем, они делают вид, что говорят о 25 годах, а на самом деле, в течение десяти лет это поднимется до 35 лет. За счет такого изменения, по сути, миллионы украинцев не получат никакой пенсии. Или сейчас, или через десять лет. Особенно, когда через десять лет начнет приближаться к пенсионному возрасту то поколение, которое в 90-х годах работало — люди пахали, копейку зарабатывали. Но очень часто, не по их вине, а работодателей, у них трудовая книжка не была официально оформлена. Или, даже если лежала трудовая книжка, не платились страховые взносы. Поэтому эти люди, а это сотни тысяч украинцев, будут лишены пенсии, как таковой. И им, чтобы получить пенсию, придется значительно позже выходить на пенсию. Гораздо больше работать. А кто пожилых людей возьмет на работу? Это тоже вопрос.

Но, с точки зрения правительства и сегодняшней олигархической клептократии, это им позволяет значительно уменьшить свои обязательства по пенсионным выплатам. Ведь тогда получается, что меньше пенсионеров, меньше пенсий надо платить. Все очень просто. Вместо того, чтобы искать пути наполнения государственного бюджета, а этих путей масса, например, отменить соглашение с Республикой Кипр, это были бы миллиарды дополнительных поступлений в бюджет, предложить прогрессивное налогообложение доходов граждан, ввести налоги на роскошь, я уже не говорю о борьбе с коррупцией, — правительство принимает такое гениальное решение, чтобы было меньше пенсионеров.

— Но Гройсман отмечает, что увеличится пенсия сегодняшних пенсионеров. Не хватает, действительно, денег на жизнь, поэтому он сейчас и обращается к народным депутатам, чтобы вы проголосовали за эту пенсионную реформу.

— Так вот — в чем же такая позорная манипуляция господина Гройсмана и других людей в действующей власти. Согласно действующему законодательству, у Кабинета министров есть возможность увеличить пенсии, сделав еще раз индексацию. И ни одного нового законопроекта для того, чтобы увеличить людям пенсии не нужно. Премьер-министр мог бы постоянно пенсии индексировать в соответствии с инфляционными процессами, но он этого не делает. По большому счету, увеличение Гройсман не предлагает — оно будет в пределах 100 или 200 гривен. Это решит сегодня проблемы человека, получающего пенсию в 1100 гривен? Он сможет прожить на 1300? Не сможет. На эти деньги человек может выживать, а не жить достойно.

— Особенно, если в доллары США перевести, тогда вообще …

— Это просто факт, особенно в мегаполисах. Особенно для людей, у которых нет какого-то участка, где они могут выращивать какие-то овощи.

Так вот, под лозунгами абсолютно мизерного повышения, на самом деле пытаются лишить сотни тысяч украинцев пенсии, как таковой. Эта вещь абсолютно неприемлемая. Соответственно, я за это не буду голосовать. Все «свободовцы» за это не будут голосовать. Гройсман предлагал, в нарушение регламента, идти до конца кодексной реформы, так называемой, и пенсионной. Если по всем поправками идти, не закрывая Верховную Раду, то она не будет закрываться еще два или три дня. Очевидно это делается для того, чтобы потом принимать пенсионную реформу под покровом ночи, как очень любят, например, бюджет принимать. Поэтому мы эти вещи тоже не поддержали.

— Уже в понедельник Гройсман предоставил документ на рассмотрение народных депутатов, и в пятницу вы уже будете рассматривать проект бюджета.

— В пятницу будет исключительно представление проекта бюджета со стороны министра финансов. Он будет просто показывать картинки и рассказывать красивые вещи. Никакого голосования не предвидится. Опять же, если следовать регламенту Верховной Рады, то, учитывая, что сейчас рассматривается законопроект по кодексам, в пятницу нельзя втиснуть туда бюджет. Потому что нельзя прерывать рассмотрение второго чтения. Это тоже будет нарушение. Но, в любом случае, представление — это не голосование.

— То есть, послушали, разошлись работать в комитетах. И все это оставили на неделю?

— Это будет представление, а затем до 1 октября народные депутаты должны предоставить свои предложения и поправки в бюджет. После этого бюджетный комитет разрабатывает все это. А в октябре уже должен рассматриваться государственный бюджет в первом чтении. Там уже будет голосование.

— Вы уже смотрели этот документ?

— Он появился в понедельник. Я начал его анализировать, и не только я — вся наша команда. Но это государственный бюджет Украины, а не какая-то на одну страничку бумажка. Скажу откровенно, пока полностью мы его не проанализировали. Я полагаю, что где-то к концу недели мы полностью будем иметь показатели и готовить поправки к этому документу.

То что можно уже сейчас сказать, что этот проект бюджета, как и прошлые проекты, сохраняет абсолютно неправильную философию, где львиная доля поднятия расходов, если сравнить с бюджетом 2017 года, приходится как раз на государственный аппарат, а не на такие вещи, как, например, обеспечение надлежащего образования, медицины, Вооруженных сил. Потому что когда говорят, что у нас 5% ВВП идет на оборону — это манипуляция. Потому что эти 5% включают в себя не только ВСУ, но и полицию. Разве что, полиция кого-то защищает. Наверное, власть от граждан.

— Вот 5% ВВП на оборону — это много?

— Нет. Так должно было быть, но нет такого. Потому что оборона — это Вооруженные силы Украины. Ну, возможно, еще внешняя разведка. Например, страны НАТО, когда считают минимальный показатель 2%, то учитывают именно расходы на армию, а не на полицию и прокуратуру.

Поскольку мы сейчас в войне против России, поскольку мы вынуждены обороняться, поскольку Россия такой огромный и сильный враг, 5% — это минимум, который необходим. Если бы мы были членами НАТО и у нас была возможность получить поддержку союзников, тогда бы мы могли довольствоваться 2%. Но в той ситуации, когда мы, по сути, один на один с огромным агрессором, то другого варианта, кроме как тратить 5%, может даже больше, нет.

— Недавно «Свобода» представила свой план по решению боевого конфликта на Донбассе. Причем, в духе «Свободы». Звучат громкие фразы. Олег Тягнибок сказал, что Москву надо не уговаривать, а принуждать с позиции силы. Что имел в виду Тягнибок этой цитатой? Как вы видите решение этого конфликта на Донбассе?

— Любая война может закончиться только в двух случаях — или кто-то выигрывает, или кто-то капитулирует. Нет в истории других вариантов. Нельзя, чтобы после войны все вышли довольными. Можем ли мы капитулировать? Нет. Потому, что это борьба за существование нас, как таковых. Даже нашей нации, нашей страны. Можем ли мы победить? Да, можем.

К большому сожалению, действующая власть не желает, чтобы мы победили. Она хотела бы, чтобы мы капитулировали. Но не может, потому что тогда их люди вынесут из кабинетов. А выигрывать не хочет, потому что для победы нужно должным образом армию обеспечивать. Надо, чтобы государство боролось. Потому что у нас сегодня борются ребята, которые воюют, волонтеры и обычные граждане. А на печерских холмах все замечательно. Даже посмотреть на наш военный налог, который сейчас одинаковый для всех. А как должно быть? А должно быть так: надо, чтобы государство максимально финансировало Вооруженные силы Украины, нужно ввести прогрессивный военный налог, то есть чем больше ты зарабатываешь, тем больше платишь. Надо ввести полную блокаду оккупированных территорий, чтобы не облегчать Москве задачи оккупации. Сегодня мы миллиарды отдаем на оккупированные территории, чем Москве облегчаем задачу. И ждать возможности политической, когда мы должным образом усилимся, а Москва ослабится, чтобы восстановить контроль над своей границей.

Иногда власть начинает манипулировать, говорят: «Ой, вы что, в Москву хотите зайти?» Это  манипуляция. Не надо заходить в Москву, чтобы победить в этой войне. Нужно сделать для России эту войну слишком дорогой. Вспомним Советский Союз — Афганистан. Он был значительно сильнее, чем сегодняшняя Россия. Афганистан — значительно слабее, чем сегодняшняя Украина. Но Афганистан заставил Советский Союз уйти со своей территории из-за огромных потерь. Поэтому мы к этому должны стремиться. Развивать Вооруженные силы и ждать удобного геополитического момента, чтобы восстановить границы на своих условиях. Потому, что так называемый «минский процесс»… Вот допустим, что произошло чудо, и все условия полностью выполнены. На самом деле, он для нас плохой, если все выполнить, как там написано, по букве. Потому что он консервирует де-факто автономный статус сегодняшних оккупированных территорий. Поэтому, если полностью его внедрить в жизнь, через десять или двадцать лет продолжится снова та же история. Только еще вместе с соседними регионами.

— То есть, это просто затягивание времени и войны?

— Это не просто затягивание. Это очень негативная вещь, потому что может сыграть «принцип домино». И если дать такие уступки оккупантам в Донецкой и Луганской областях, то послезавтра они начнут такое делать в Харьковской или Запорожской области.