Евгений Рыбчинский о бюджете Евровидения, необразованном Дорне и перевыборах (видео)

Как рождается «политический продукт», почему нам стоит отказаться от «народных артистов» и сможем ли достойно провести песенный конкурс Евровидение, рассказал гость Politeka Online народный депутат Украины, член депутатской группы «Воля народа» Евгений Рыбчинский.

— Вы — и композитор, и поэт, и медиаменеджер, и бизнесмен и так далее. Зачем вы пошли в политику?

Вы платите за газ, ток, пытаетесь остановить такси, а оно едет мимо, транспорт не ездит и тому подобное — все это политика.

— На каком этапе вашей жизни она возникла?

— Это произошло в 1994 году, когда мне поступило предложение от одного известного политика принять участие в предвыборном штабе кандидата в президенты Украины Владимира Тимофеевича Ланового. Преодолевали очень мощный толчок, он был третьим на тех гонках, где Кучма стал первым. Да, мы несколько отобрали голоса у его конкурента — Леонида Макаровича Кравчука.

— И тогда вы ощутили вкус к политике?

— Я всегда чувствовал вкус к шоу-бизнесу. Это то же самое.

— Многие ваши талантливые коллеги пытались податься в политику. Но потом с разочарованием оттуда шли.

— Вы не путайте исполнителей и творцов.

— Например, Слава Вакарчук. Он — творец и исполнитель.

— Он пишет и поет свои песни, и то частично.

— Тем не менее они оставляют ряды политиков. А вы находитесь в активной политике.

— Любой продюсер может из антипродукта сделать продукт. Так же, в принципе, и в политике. Когда занимаешься имиджмейкингом, скажем, из хилого некрасивого человека делаешь такой продукт, за который потом голосуют. Впоследствии понимаешь, что ты умнее, вежливее, сознательнее, опытнее и так далее, нежели этот продукт. Во время Майдана я это понял.

— Вы еще верите, что можете что-то изменить в украинской политике?

— Я даже не сомневаюсь.

— Какова ваша цель, что измените?

— Во-первых, начинается все с фискальных шагов. Надо очистить общество от всех тех, кто разворовал государство. Это должны быть быстрые и жестокие процессы. И наказание должно быть сильным и таким же быстрым. Чтобы дальше даже не было мысли воровать.

Во-вторых, за ложь нужно тоже наказывать. Например, однажды солгал — и потом не возникнет вопрос, почему ты не можешь въехать в страну. А у них значится отметка — лжец (liar). Правда должна стать основой жизни в Украине. А ложь звучит постоянно.

— Неужели политика и правда — совместимые вещи?

— Иначе быть не может. Если мы хотим иметь хоть какое-то направление к улучшению — должны не врать сами себе и людям.

— Вы остаетесь в политике, однако ушли одним из первых из фракции БПП.

— Более того, я подал такое заявление именно первым — в феврале 2015 года. Удовлетворили ее только осенью.

— Уже тогда предполагали, что пропрезидентская политсила не оправдает надежд украинцев?

— Если она не оправдала моих надежд, то как может удовлетворить украинцев? Все обещания уже были забыты на следующий день после результатов выборов. Потом только поступали сообщения на сотовый относительно того, за какой закон голосовать «плюс» и «минус». Как выражается Олег Валерьевич, это уже совсем за «скотиняк» считают депутатов, что такое присылают.

Со мной так еще никто не обращался. И я так ни с кем не веду себя. Поэтому решил уйти.

— Как вы можете творчески охарактеризовать украинский парламент?

— Там же куча. Где-то таким словом. В частности, в Москве есть бульвар — Цветной — где люди покупают билеты на различные развлечения. В ВР такое же «развлечение» в красных креслах.

Законодательный орган превратили в карманный, будто свинью-копилку. Бросаешь туда деньги, разбиваешь и снова по кругу. Этот, предыдущий и до этого парламенты — та же ситуация. Только конверты прекратили носить. На дворе XXI век — действуют совсем иные механизмы предоставления услуг, обмен различными выгодами.

— Как объясните ситуацию, когда один из депутатов пиарится на позиции, что бюджет принимать нельзя, а потом голосуют за него всей фракцией? Деньги здесь ни при чем?

— Ни одна страна ни разу не входила в год без принятого бюджета. А если такое и случалось — пользовались предыдущим бюджетом, из-за чего разрушилась вся экономика.

Бюджет надо принимать. В каком виде — это вопрос.

— Вы на своей странице в Facebook писали пророчество на 2017 год. В частности, «с марта месяца в воздухе будет пахнуть не только весной, но и внеочередными выборами». И констатировали, что Петр Порошенко может пойти на досрочную президентскую гонку, пока еще у него есть определенный политический рейтинг. Каково ваше мнение сейчас?

— Я инсайдер, владею информацией. Фактически все штабы работают, зная даже, что выборов не будет. Активно на всех округах продолжается работа. Раздается, хотя и не активная, агитация. Даже выступления с трибуны свидетельствуют о популистской риторике, а не реальной. Все готовятся.

Дело в том, что сейчас в стране все решает один человек на Банковой. Не один технолог, в том числе, и я, и господин Гринев, говорили президенту, что стоит пойти на досрочные выборы, пока еще у него сохраняется определенный рейтинг. У Петра Алексеевича абсолютно свое мнение, свой опыт. Но когда ты находишься внутри, трудно понять, что происходит снаружи.

Он должен был в 2015 году переизбираться. До этого у нас же были внеочередные выборы. Объясняют это тем, что Янукович сбежал.

— Значит, президент и парламент свой срок доработают?

— Порошенко не готов, не хочет лишних хлопот. А парламент нет необходимости распускать, потому что он ручной и голосует практически за все, что хочет один человек.

— Насколько Владимир Гройсман независим от Банковой? И слышали ли вы что-то о его партии, которую он создает?

— Насколько дети независимы от родителей? Гройсман — это продукт Банковой. Его судьбу Порошенко может решить за несколько минут, парламент же ручной.

— Готовит ли он запасной аэродром?

— Откуда? Если брать людей из БПП, их всего 140. Никакой силы и единства там больше нет.

Более объединенная сила «УДАР», где друг друга знают много лет, были в «боях». Они не растворились в БПП.

Мажоритарщики, в свою очередь, едва раззнакомились. Доверие к ним слишком низкое. Их всего лишь объединяет служение президенту.

— В частности, в своем «пророчестве» вы писали, что генпрокурор Луценко накануне майских праздников вызовет на допрос одного из бывших президентов Украины, и это не Янукович. А сами обвинения будут вполне законными и основательными. Какой именно президент?

— Так и случилось. В Генпрокуратуру уже трижды был вызван экс-президент Виктор Ющенко по делу Тарасюка на многочасовой допрос (в марте прокуратура сообщила о подозрении экс-руководителю Государственного управления делами Игорю Тарасюку, — ред.). Это вполне соответствует тому, что я писал в январе.

— Откуда вы это знали?

— Чувствовал, просчитал, что так и должно быть. Далее следует рассматривать не только, что делало Госуправление делами, это затронет и газовые контракты и остальных.

— Вы автор не только песен для украинских исполнителей, но и для российских. Как вы относитесь к тем, кто не отрицает аннексию Крыма? Со многими из них вы были в дружеских отношениях.

— Дружил я только с Александром Малининым, который пока, по крайней мере, не признает Крым российским. У него два альбома на украинском языке. Его концерты имеют успех в Киеве.

— А Тая Повалий, которую вы даже на свой концерт не пригласили?

— Она не поет моих песен теперь. Исполняла их в 90-е, практически все ее украиноязычные песни написал именно я. С ними она и стала той Таей. Кстати, ее вообще называли Таисия Николаевна, пока я не написал песню «Просто Тая».

— Как вы можете прокомментировать ситуацию, в которую сейчас попал Иван Дорн?

— Что тут комментировать… Иванушка.

— Войну на востоке Украины он назвал просто ссорой. Сказал, что мы младший народ…

— Парень необразованный напрочь. Иначе он бы понимал, что сама Московия существует не так долго, а Россия еще меньше — с 1721 года. До этого это была Московская Тартария, или Московский улус, в составе Орды Великой с центром в Каракоруме. Московские так называемые цари платили дань и кланялись в пуп Узбек-хану, который дважды захватывал Москву. Которая, собственно, вообще самопровозглашенная.

Сейчас это ядерная держава, у которой еще есть деньги, где работают русскоязычные украинские исполнители. Поэтому они готовы хвалу и осанну петь чужой стране.

То есть мы увидели самоидентификацию Дорна. Проявился, кем является. Можно ли его осуждать? Можно. Судить — нет. Он не является патриотом, вот и все.

— Вам не кажется, что некоторые исполнители делают вид, что якобы не понимают, что в Украине идет война?

— Им не выгодно это понимать, потому что в Челябинске, Уфе, Москве — концерты, клубы. Посмотрите просто гастрольный график той же Ани Лорак. Там такие названия городов, что вы даже о них не слышали.

— Но это все заслуженные народные артисты Украины. Возможно, их нужно лишить этого звания?

— У нас нет закона, по которому можно забрать звание. Мы уже это с президентом обсуждали. Даже если бы Верховная Рада проголосовала за снятие звания, это бы еще не было основанием для такого. Надо вносить изменения в Конституцию относительно государственных наград.

Я в принципе против звания народных артистов, заслуженных. Представьте себе — народный артист Америки Майкл Джексон. Это же бред сумасшедшего. От этого надо отходить. Мы боремся с коммунизмом, декоммунизация — на бумаге, на самом деле дальше раздаем звания. Герой Украины — это калька с Героя Советского Союза. У нас есть свои собственные реликвии, которыми мы должны гордиться.

— Вы обращались в Генпрокуратуру по тендерам проведения Евровидения. На каком уровне страна проведет конкурс? Мы готовы к нему?

— Остались три недели и мы готовы примерно на 10%. Когда я сделал этот запрос и написал пост в Facebook, с Банковой позвонили, попросили готовить материалы, однако не мешать в проведении. Потому что с такими темпами они не готовы будут провести.

Поэтому я приехал на совещание к вице-премьеру Кириленко, где присутствовали все руководители, принимающие решение о Евровидении. Они услышали мою позицию, и были не просто удивлены, но даже руки тряслись. Думали, что все втихаря сделают, как в 2005 году. Сейчас на постоянном контакте находимся с человеком, который фактически руководит этим процессом, — Павлом Грицаком.

Есть уже понимание, что кто-то разбирается лучше их — что и сколько должно стоить, может ли украинском сцена быть лучше немецкой, придерживаться ли строительных норм… 1,5млн грн выделены на связь между кабинками ведущих, что на самом деле стоит втрое меньше. Киев предоставил 200 млн грн, Гройсман — 455 млн грн, вещательный союз — 5 млн евро и тому подобное. Есть бюджет на три Евровидения.

Вопрос не в том, у кого в конце концов окажутся государственные средства. А в том, станет ли, по крайней мере, Киев красивее за эти деньги? Не опозоримся ли мы в процессе? Не будет ли потом нам стыдно и так далее.

Пока я наблюдаю. Потом буду обращаться к генпрокурору с конкретными цифрами, ежедневно фактов становится все больше. Если прокуратура возьмется за дело, увидим один из «веселых» процессов. А не, как всегда, кто-то с кем-то поделится, и дело замнется.

— Вы уже купили билеты на Евровидение?

— У меня нет таких денег. Возможно, попаду на репетицию. С билетами там тоже отдельная тема. От предприятия, которое продает билеты в электронном виде, все деньги сразу поступают на Кипр. С оффшорами хочется покончить раз и навсегда в этот самый момент.

— Сколько билетов уже продано?

— Такую информацию нигде не предоставляют и вы ее нигде не увидите. Цена билетов начинается от 18 тыс. грн. Как обычный киевлянин сможет попасть на конкурс?