Екатерина Вайдич о мечтах детей Донбасса, агрессии Кремля и «венском формате»

— Вы недавно вернулись из «серой зоны», из прифронтовой зоны Донбасса. Скажите, чем сейчас там живут люди?

Поездка была посвящена детям. Мы хотели презентовать детям, чьи родители не могут, к сожалению, полноценно подготовить их к школе, рюкзаки и все необходимое. Я была не в качестве представителя партии «Основа», а от себя.

Что меня поразило. Первый звонок, улыбки на лицах, праздник, а День знаний для меня – один из самых важных праздников. Я была воодушевлена. Праздник начинается стандартно, и в этот момент стерлось представление о том, где я нахожусь. Дети танцевали, все хорошо, но стали слышны выстрелы. Я была в шоке. Но самое удивительное, что дети продолжали танцевать. Я даже не знаю, что страшнее – страх в глазах детей или полное равнодушие к тому, что происходит.

Потом я общалась с родителями. Мама мальчика Илюши мне говорит: «Знаете, если раньше, когда Илюша выходил гулять, я говорила ему, чтобы он не общался с посторонними людьми, то сейчас он мне четко рассказывает, что он будет делать в случае бомбардировки». Это шок.

Вот что еще удивило. Наверное, есть какая-то «игра», которая проводится в школах ежедневно. Мы презентовали подарки, поговорили с детьми об их желаниях, мечтах и, когда я уходила, дети спросили: «Когда вы заберете подарки?» Это было нормой. Мое удивление удивило их.

— Вы имеете в виду, что приезжают какие-то политические деятели или волонтеры, фотографируют детей с подарками, а потом это забирают?

— Думаю, что было именно так. Это какая-то традиция, скорее всего. Хотя удивительно – это первый класс, это был первый день деток в школе. Соответственно, этот вопрос на чем-то был основан.

— Много ли детей в школе?

— Первоклашек в одной из школ было 40, а в другой – 38. Это Светлодарск – около полутора-двух километров от линии разграничения. Но выстрелы были слышны.

— Вы говорили, что общались с детьми о том, о чем они мечтают. О чем же они мечтают?

— Они мечтают о мире. Они не говорят о книгах, об играх. О том, о чем говорят дети в Киеве. Они говорят о мире, о том, что хотят видеть полноценную семью. Опять же, говорят это с улыбкой. Для них это желание – норма, и оно уже не вызывает слез.

— У меня вызывает. А вы общались с детьми постарше, с подростками, которые, может, смотрят на мир немного по-другому?

— Нет, у меня не было такой возможности. Я их поздравила, рассказала о нашем конкурсе. Мы запустили прекрасный конкурс: «Моя основная космическая мечта». Как раз для детей от 7 до 16 лет. Ребенок может снять видео-ролик о своей мечте, абсолютно любой, и разместить на странице партии «Основа». Топ-ролик, который наберет наибольшее количество лайков, побеждает. Первое место – поездка в Америку, в NASA. Второе и третье место – видеокамера и телефон.

Мы говорили об этом. Я сказала, что мечты должны сбываться. Соответственно, если они поделятся своей мечтой, мы постараемся помочь в ее осуществлении.

— Какие вы видите пути решения ситуации на Донбассе? Она в некотором смысле заморожена. Говорят о миротворцах ООН, разрабатываются законы о реинтеграции Донбасса. Есть ли у вас рецепт решения проблемы?

— Да, у нас есть рецепт. О нем мы уже неоднократно заявляли. Наше предложение, наша инициатива называется «Венский формат». Объясню почему. Одним из пунктов было введение миротворческого контингента ООН. Еще в феврале, когда были бои за Авдеевку, Сергей Алексеевич Тарута уже заявлял о том, что необходимо ввести миротворческий контингент. Ему сказали, что это невозможно, Россия не согласится и Украина, в принципе, это тоже не поддерживала. Теперь мы слышим, что не только наш президент, но и Россия считает, что необходимо ввести миротворцев.

— Украинская сторона, президент уже два года говорил о миротворцах. Но у Украины и России предложения абсолютно разные.

— Россия говорит о том, что необходимо защитить только ОБСЕ, а мы говорим о том, что необходимо защитить мирных граждан. Не только с украинской стороны, но и за линией разграничения. Это абсолютно разные вещи. В Америке была поддержана такая инициатива. Также Петр Алексеевич, мы знаем, общался с новоназначенным секретарем ОБСЕ о том, что необходимо ввести такой контингент, какие позиции и т.д. и т.п.

На самом деле это не принималось ранее. «Венский формат» подразумевает не только миротворческий контингент. Он подразумевает временную международную администрацию, на переходной период. Это орган, который временно мог быть взять контроль над территорией. Он независим, соответственно, мог бы быть распорядителем тех средств, которые направлялись бы на восстановление Донбасса. После введения временной администрации, необходимо восстановить социальные выплаты, пенсии, чтобы вернуть доверие. Потому что, после моей поездки, я убедилась, что доверия к Киеву, к власти нет абсолютно. И я понимаю этих людей. Они чувствуют и заявляют, что они никому не нужны: «Вы говорите о мире? А мы не знаем, хотим ли мы такого мира. От нас отказываются». И это заявление родителей тех детей, с которыми я общалась.

— То есть это украинская территория, «серая зона»?

— Приграничная, скажем так. На самом деле люди потеряли веру. Эту ситуацию необходимо решить.

Также 11-ый пункт Минских соглашений говорит о том, что еще в 2015 г. необходимо было принять новую Конституцию. Споры, почему-то, идут о проведении выборов либо о контроле над границей. Минские соглашения говорят о Конституции, которая до сих пор не принята. Международная администрация могла бы взять ответственность за выбор тех людей, которые могли бы быть представителями от обсуждаемых территорий в конституционном конвенте.

Мы до сих пор не добились самого главного – мира в Украине. И первый пункт Минских соглашений говорит о том, что необходимо прекратить огонь. Притом, дата была фиксированная – 15 февраля 2015 года. Это не выполняется, и ежедневно гибнут люди.

По поводу сторон. Мы не предлагаем отказаться от Минских соглашений. Нужно взять документ и сесть за стол переговоров. Украина, как пострадавшая сторона, Россия, как инициатор, агрессор, а также представители Евросоюза и ОБСЕ. Важным игроком, которого мы хотели бы видеть в «Венском формате», являются США.

Почему? Ни для кого не секрет, что конфликт на Донбассе – это не конфликт между Россией и Украиной, и даже не агрессия России против Украины. Это часть геополитического конфликта между Россией и западным миром. Соответственно, США может выступить стороной и гарантом того, что мы, в конечном итоге, можем добиться общими усилиями – мира. Если мы посадим за стол переговоров все перечисленные мной стороны, рассмотрим Минские соглашения, примем правильные даты, тогда мы сможем добиться мира. Это наша альтернатива.

Почему «венский формат»? Это не просто название. Вена – это нейтральная столица. Если взять Минск, как территорию ОДКБ (Организации Договора о коллективной безопасности между странами СНГ от 1992 г., — ред.) или Нормандию, как территорию НАТО, то Вена – город нейтральный. Также в Вене находится штаб-квартира ОБСЕ, и со следующего года Австрия будет возглавлять Евросоюз. Эта территория нам кажется самой оптимальной и адекватной для проведения такого рода переговоров.

— Насколько я понимаю, вы предлагаете «венский формат» в качестве альтернативы «минскому формату» и «нормандскому формату». Но касаемо США. 29 августа спецпредставитель Госдепа США по Украине Курт Волкер заявил, что Соединенные Штаты не намерены становиться частью или возглавлять «нормандский формат». Как вы намерены привлечь США к «венскому формату», если они и в «нормандском» не планируют участвовать?

— По поводу «нормандского формата». В прошлом году Петр Алексеевич вышел и сказал: мы договорились, война будет закончена в ноябре. Только в ноябре не этого, а прошлого года. Мы видим, что ничего не закончилось.

Почему США захотят быть стороной? Потому что на данный момент война надоела всем: Украине, Европе и США. Соединенные Штаты постоянно накладывают санкции и те финансовые потери, которые терпят Европа и США, уже в два раза превысили потери России.

США нам помогают, но эта помощь не может быть постоянной. Для того чтобы урегулировать ситуацию в мире, я думаю, что они захотят войти в переговорный процесс.

— Сейчас разрабатывается так называемый закон о реинтеграции Донбасса. 28 августа представитель президента в ВР Ирина Луценко заявила, что он готов на 99,9%. Журналисты получили определенные наработки, но мы не знаем точно, тот ли это закон, который будут подавать в ВР.

— Не только вы не знаете. Депутаты тоже не знают, что очень интересно.

— 4 сентября спикер парламента сказал, что документ еще не поступал в Верховную Раду. Что можно отметить, если то, что журналисты опубликовали, и является тем самым законом: в нем написано, что Россия оккупировала часть территории Донбасса. И это первая попытка закрепить на законодательном уровне факт агрессии Кремля. Как вы думаете, получится ли, проголосуют ли депутаты и является ли это сейчас самым необходимым?

— Конечно, это необходимо. Мы три года проводим Антитеррористическую операцию. Мы не можем дать статус нашим военнопленным и официально действовать по Будапештскому меморандуму. У нас нет войны. Война не идет, у нас АТО, притом, что ни «ДНР», ни «ЛНР» официально не признаны террористами.

Если мы признаем и закрепим, наконец-то, что в нашей стране идет война и это именно агрессия России, это сможет дать хоть какой-то толчок. Но, подчеркну, мы пока не видели законопроект. Это слухи. Хорошо, что журналисты могут достать хоть какую-то информацию.