Политзаключенный в РФ украинец Станислав Клых прислал письмо российскому журналисту Павлу Каныгину
В нем Клых описывает тюремную жизнь и рассказывает, что отказывается от еды, требуя перевести его в другое учреждение ФСИН.
Приводим текст письма с некоторыми сокращениями:
«Здравствуйте, Павел!
Я требую перевода в другое учреждение ФСИН — с этой целью отказываюсь от завтрака и обеда, могу сказать, что здешнюю еду, в отличие от той, что была в грозненском СИЗО, есть невозможно — она отвратительная.
Вот этот перевод как раз и не дается — тюремщики, по-видимому, заняли здесь глухую оборону во избежание возможных проверок из Москвы в том случае, если меня все-таки переведут, но, скорее всего, здесь будут подвергать т. н. насильственному кормлению.
Телепрограммы (а телевизор Horizont у меня с октября 2017 г.) надоели, книги в принципе тоже, 20.03 консул привез здоровые энциклопедии по Свердловской, Челябинской, Тюменской обл., в принципе интересно прочитать с точки зрения изучения территории, на которой находишься. Сложнее всего преодолеть боль в глазах — это от замкнутого пространства, нехватки кислорода, нервного перенапряжения, в таких условиях некоторые заключенные лишаются зрения. Время в тюрьме днем идет гораздо дольше, чем ночью. Хочется заснуть и не проснуться, смерть становится желанной. Некоторую разрядку дает чтение писем — они дают ощущение надежды. Считаю, что заключенные должны иметь доступ к интернету, соцсетям для защиты своих прав, обжалования приговоров, формирования общественного мнения… Понятно, что такого рода изоляция выгодна оппонентам, поскольку это не дает возможности осужденным влиять на ситуацию с целью изменения приговора, условий содержания и т. д.
По поводу того, что делают украинские власти для моего обмена или освобождения, скажу, что не знаю всей картины происходящего, связанного с отсутствием доступа к информации.
Уже второй год (даже третий!) получаю поздравления с Новым годом от президента Порошенко и министра Климкина.
Почти целый год с момента задержания консулы «не знали» о моем местонахождении, и только после прибытия в грозненский СИЗО стали меня навещать… Исходя из этого можно делать вывод, что ситуация, управляемая определенным «пулом» медийных олигархов и спецслужбистов с обеих сторон, которые решают, кого выпускать, а кого держать в тюрьме. Некоторых (Гриценко, Губарев, Юрченко) — выпускают почти сразу же, другие — очевидно, в силу особых причин или симпатий, вынуждены годами ждать обмена/освобождения. Сразу после ареста в ИВС г. Ессентуки я узнал, что в августе 2014 года в Киеве задержан Дмитрий Соин — вроде его планировали обменять на меня. Но сейчас Соин (до 18.03.2018) является доверенным лицом С. Н. Бабурина на выборах, оказывается, его давно отпустили, как и Клинчаева. Вот сейчас, благодаря моей маме и, в значительной мере, вам, решается вопрос с Виктором Агеевым, надеюсь, наконец-то решен он будет положительно, и в нашу обоюдную пользу.
…Прошу не считать меня… политзаключенным — в момент въезда в РФ я довольно лояльно (аполитично) относился к руководству Российской Федерации и российской политической системе, чего не скажешь о моих нынешних представлениях.
Меня, в отличие от Карпюка, не выманивали на переговоры с администрацией РФ, границу я проехал без происшествий и был арестован на следующий день в г. Орел, куда был приглашен Симоновой-Скобелевой Викторией Геннадьевной, с которой я ранее, еще до событий на Майдане, познакомился в Крыму», — написал Клых.
Напомним, как ранее писала Politeka, украинец повторил судьбу узника Кремля Павла Гриба — исчез на границе с Крымом, куда ехал на встречу с девушкой.
По информации активистов, речь идет о харьковчанине — Александре Стешенко.
«На горячую линию КрымСОС позвонила мать Стешенко и сообщила, что её сын был задержан «пограничниками» РФ на КПВВ Чонгар, при въезде в оккупированный Крым. Вторые сутки с ним нет связи», — говорится в сообщении сообщества.
По материалам»Новой газеты«
